Евгений Прошкин - Смертники

— Надо же… Я знал, что у нас в Институте мощная служба безопасности, но не думал, что настолько.

Пельмень, оставив эту реплику без внимания, вдруг вскинул к плечу винтовку и заглянул в прицел.

— К нам едут, — бросил он.

Гарин присмотрелся — за кинотеатром, далеко в дымке, на дороге показались две машины.

— «Уралы», бортовые. Битком, — прошипел Пельмень. — Человек по тридцать в каждом. Или нет… не человек…

Он передал Олегу винтовку, и тот приник к окуляру. По улице из восточного сектора ехали два грузовика с контролерами. Ехали настолько быстро, насколько это позволяла пришедшая в негодность дорога.

— Сколько у нас осталось времени? — спросил Гарин.

— Теперь у тебя впереди целая вечность, сынок, — произнес Пельмень изменившимся голосом.

Он замер в неудобной позе, на локте, и невидяще уставился куда-то в пол. Олег лишь сейчас обнаружил, что больше не чувствует сознания наемника. Его отвлекли приближавшиеся контролеры — издали пси-поля мутантов сливались в два ослепительных пятна, похожих на гигантские аккумуляторы, искрящиеся от переполнения.

— Пси-Мастер?..

— Будь добр, Олег, сними свою чертову каску. Говорить через посредников слегка утомительно. Мы с тобой можем пообщаться напрямую, и это займет считаные секунды.

— И я догадываюсь, чем закончится это общение, — сказал Гарин, мысленно поправляя защитный шлем. — Не сниму.

— Никакого шлема не существует, ты его придумал. Как люди придумывают себе укус пси-собаки или ожог от карандаша.

— Ты все-таки покопался в моих мозгах, старая сволочь?

— А как же. Сними шлем, его все равно нет.

— Есть, есть, — мстительно повторил Олег.

— Гаденыш, — безучастно молвил Пельмень. — Ты еще успеешь уйти, я…

— Гарантируешь безопасность, я помню, — прервал его Гарин.

— Или помоги мне, и твое имя останется в веках.

— В одном списке с Геростратом и Гитлером?

— По алфавиту ты будешь стоять раньше, — фыркнул Пельмень.

Олег незаметно сунул руку в карман и, сняв «Марту» с предохранителя, прижал ствол к уху наемника.

— И в чем смысл? — спросил Пси-Мастер голосом Пельменя. — Ты уже убил несколько посредников, мне это не навредило.

— Этого я убивать не хочу. Столяров! — громко позвал Олег и, на секунду отведя дуло пистолета от головы Пельменя, выстрелил в воздух.

Через некоторое время в окне напротив показался Михаил.

— Что у вас? — крикнул он через площадку.

— Иди сюда, быстрее! Я один не справлюсь!

Столяров неслышно выругался и добежал до кафе.

— Два кретина! — прорычал он. — Что вы тут не поделили?

— Его подавил Пси-Мастер. И это наша последняя возможность поговорить с ним.

— А разве нам есть о чем говорить?

— Просто свяжи его покрепче, — сказал Гарин.

— Как это не вовремя… — Михаил стиснул зубы, но просьбу выполнил: завел Пельменю руки за спину и связал их ремнем.

Наемник лежал на животе и не сопротивлялся, Пси-Мастера эти условия устраивали.

— Я нашел путь, — поделился Столяров, вставая с колен. — Люк у противоположной стены. Оказывается, мы с тобой два часа просидели в соседней комнате. Если бы знали сразу, давно уже были бы в бункере.

Услышав это, Пельмень застонал и выгнулся так, что ремни на его руках скрипнули.

— Не порвешь, — спокойно сказал Михаил.

— Благодарю, — кивнул Олег. — А теперь посмотри туда.

Два грузовика почти поравнялись со зданием кинотеатра, до порта им оставалось совсем немного. Контролеры, сидевшие вдоль бортов, уже были видны невооруженным глазом.

— Это что такое? — изумленно протянул Столяров.

— Это наш конец, — ответил Гарин.

— Совершенно верно, — вставил Пельмень. — Но вы еще можете сдаться, в таком случае они вам ничего не сделают.

— Глуши свою шарманку, — выдавил Михаил. — Идешь с нами или остаешься здесь?

— С вами, — не раздумывая, ответил наемник.

— Тогда быстренько поднялся, и бегом! А ты чего уснул? — Столяров схватил Олега за рукав и вытолкал на улицу. — Вперед! Марш!

Спуск был оборудован алюминиевой лестницей — временной, но достаточно удобной, чтобы Пельмень спокойно по ней спустился со связанными за спиной руками. Внизу оказался чистый и сухой тоннель, до потолка облицованный бежевой плиткой. Через каждые несколько метров на стенах висели молочные плафоны, кроме того, повсюду торчали оранжевые колпаки аварийного освещения. Ни одной сгоревшей лампочки не было, все работало исправно, и благодаря этому Гарин увидел, насколько же далеко простирается проход. Если Олег не путал направления, то коридор с небольшим уклоном шел в сторону пруда, под самое дно водоема.

— Тут много всего интересного, — откликнулся на его мысли наемник. — Это еще от старых хозяев осталось. Когда-то здесь была настоящая база «Монолита». А уже потом воины превратились в придворный полк Пси-Мастера.

— Пельмень? Ты? — не понял Олег.

— Уже нет, — ответил за него Пси-Мастер. — Вы спустились… Что вы собираетесь делать?

— Догадайся сам, ты же у нас факир, — не поворачивая головы, бросил Столяров.

— Олег, остановитесь, опомнитесь! — В голосе наемника неожиданно прорезались человеческие интонации, хотя это по-прежнему был Пси-Мастер. — Вы идете разрушать самую большую мечту за всю историю человечества!

— И о чем же ты мечтаешь, сидя в этом подвале? — осведомился Гарин.

— О самом простом и о самом сложном. О счастье для людей.

— Для всех сразу? — уточнил Столяров.

— Да!

— В Зоне уже велись подобные эксперименты, — сказал Михаил, — и ничего хорошего из них не вышло. Вот же все-таки странное место… Почему здесь каждого осла пробивает комплекс бога? Осчастливить человечество! Поголовно и заочно, ни о чем не спрашивая, одним щелчком выключателя… Почему нельзя просто жить?

— «Просто жить» — это удел животных, — возразил Пси-Мастер. — А человек должен стремиться к несбыточному, это и поднимает его над обезьянами. И между прочим, несбыточное иногда все-таки сбывается. И тогда меняется облик мира. Вы в курсе, с чего начинались опыты Фарадея? В его время эти эксперименты выглядели как бред сумасшедшего. Но в результате мы имеем нержавеющую сталь и электрический ток. Представьте себе современный мир без электричества и стали. Возможно ли такое? Нет! Без этого наша цивилизация рухнет.

— Выходит, ты себя назначил инженером человеческих душ, — проговорил Олег. — Вернее, сталеваром. Или электриком?

— Твоя ирония — это хохот дикаря, которому в руки попала микросхема. Он привык, что есть каменный топор и есть олень, которому нужно раскроить череп. Ничего другого он не видел. И все его предки только и делали, что долбили оленей по башке. Как объяснить им, что возможна и другая жизнь, что есть путь к свету, который они все равно пройдут, хотят они того или нет? Вечная власть гармонии наступит, это неизбежно!