Марик Лернер - Дорога без возврата

Первое что они подумать должны были — не нашего скромного ума дело. Пусть начальство разбирается, кто тут бродит. Тебе повезло или наоборот не повезло — это как посмотреть, попал к Старику. Привели бы к кому другому тоже бы наверняка заинтересовались. Одно гарантировано — убивать бы тебя не стали.

— Вернусь домой, прибью Койот, — подумал Алексей.

— Другого кого может быть, но не разбираясь — никогда, а подобный гость интересен. Совет не скопище недоумков и не единая масса. Там множество разных группировок и прийти к одному решению очень сложно. В любом случае из тебя качали бы информацию, а это лучше всего делать в теплой дружественной обстановке. Кто тебя знает, начнешь глаз объекту выковыривать, а ты наплетешь всякой ерунды. Шутка, — сказала она, взглянув на выражение лица Алексея. — Такое бывает только в экстренной ситуации, а обычно пауки никуда не спешат. Десятидневкой больше, десятидневкой меньше — на фоне средней продолжительности жизни в триста лет мелочь.

Считать память можно только местами и самые яркие воспоминания или очень конкретно профессиональные навыки. Полностью был один эксперимент, который кончился плохо, так что молодых учат такими вещами не баловаться. Люди — это очень интересный и хотя сейчас скорее абстрактный фактор, но в будущем кто знает? Кто предупрежден, тот готов к бою. И твои возможности тоже интересны для изучения. Короче, к кому бы ты ни попал, отношения были бы вполне дружескими. Использовать тебя в своих целях — это наверняка.

— Тут мы подходим к интересному вопросу, какие были цели у Старика, — с интересом спросил Алексей. — Зачем ему это было нужно?

— Пугать или учить? — переспросила Разрезающая. — Зачем пугать понятно, ты на клятву согласился и сам надел на себя упряжь. А для остальных в Совете хорошая отмазка. Это мой ученик и нечего ко мне лезть с вашими вопросами. Это нормальная этика, не вмешиваться в дела тех, кто на клятве. Ты ж не допустишь, чтобы от Клана кого-то требовали отдать для неведомых целей? Вот видишь, — сказала она на его улыбку.

— Цель? Я не могу тебе ответить, ты лучше со своей женой обсуди. Она ведь его последняя ученица и все время рядом была. А вот метод…

Ты парень молодой, по вашим людским понятиям хорошо воспитанный, для Народа тебе еще много узнать предстоит, но всему свое время. Скажем честно не сильно горящий честолюбием и желанием подсидеть начальство, чтобы усесться в его седло. То есть может и не прочь при случае поймать удачу за хвост, но гадость для этого делать не будешь. Свою работу привык выполнять полностью и хорошо. — Она прищелкнула пальцами, подыскивая слова, — вот, хорошее слово ответственный. Был бы в лучшем случае таким средним начальником, не хватая звезд с неба. При этом нормально для тебя заботиться о подчиненных и они это чувствуют и уважают тебя. Если надо будет, через труп переступишь, но опять же не по собственной инициативе, разве что в качестве наказания. Возможности по всем параметрам вроде использования амулетов, мыслеречи, умению владеть нашим оружием, ниже среднего уровню. Не сильно ниже, но есть. Пауком тебе не стать. Что касается этих твоих проходов, ничего сказать не могу, пока своими глазами не увижу. Ну как?

— Это был сеанс психоанализа?

— Психо анализ, — отдельно произнесла Разделяющая. Интересное новое слово, под которым имеется очередная человеческая выдумка. Потом ты мне расскажешь подробно.

Алексей молча продолжал сидеть, глядя ей в глаза.

— Нет, — пожимая плечами, сказала она, — я просто тебе показала самую верхушку возможностей паука. Сколько я здесь? Три десятидневки. А сколько раз мы с тобой говорили? Два по пять фраз, не считая приветствий. Поговорила с тем, другим. Даже не надо Койот расспрашивать. Она-то как раз ничего и не скажет.

Старик с тобой общался гораздо больше и опыт имел громадный. Здесь нажать, тут подсказать вроде бы случайно, за это похвалить, а вон то непременно обругать. Он тебя четко подвел к интересной мысли. Год ученичества кончается, уйти свободно тебе не дадут, а дойти до людей вообще сомнительное дело. Что делать? Заставить с собой считаться.

Что Койот с Черепахой давно знакомы, ты и без меня прекрасно знаешь. Про Черепашкины мысли насчет остановившегося развития и желание отделиться Койот знала. Старик не мог не знать, Черепаха и не скрывала ничего. Осталось только вас познакомить. И вот честно, он, конечно, делал, что считал нужным и тобой манипулировал, но ничего плохого для тебя лично, для той же Черепахи, Койот и еще десятков не сделал. Вы сами этого хотели. А что иногда это тяжело и не всегда приятно принимать решения, которые касаются всех, а не только самого себя, — она развела руками. — Тебя поставили перед выбором и ты его сделал. Мог бы и не лезть на копье с диким криком. В конце концов, ты имел возможность на все и на всех плюнуть и уйти через проход. Не тогда, так потом. Не ушел — значит, есть у тебя понятие о чести и с тобой можно иметь дело.

— Один человек, — грустно сообщил Алексей, — сказал «Мы в ответе за тех, кого приручили». Клятва работает в две стороны. Мне клянутся подчиняться, я обещаю защиту. Я воспитывался не здесь, чтобы верить в клятвы без оглядки, но если уж начал дело, совершенно верно доведу его до конца.

Мне есть о чем подумать, но возникает еще один интересный вопрос, а что именно тебе надо? Что-то мне не верится, что я так сильно понравился.

— Хорошо, — усмехаясь, сказала она и буквально процитировала его же слова. — Я не буду заходить издали и интересоваться какой урожай в огороде и не уменьшились стада диких копытных проходящих мимо ваших рощ, чтобы соблюсти приличия. Я предлагаю тебе сделку.

В Совете у меня нет решающего голоса, но со мной считаются. Если потребуется я смогу затормозить любое невыгодное для Клана решение. Провалить — это выше моих возможностей, но затянуть в очередную свару, затянувшуюся на месяцы никаких сложностей. Предупреждение о проблемах со стороны Совета ты получишь сразу. Тем более помощь практическая, лечение и обучение. Поверь, мне есть что дать. Любая возможная поддержка с моей стороны, — усмехаясь, добавила она после паузы, — без объявления во всеуслышанье тебя новым Праотцом. Может ты такой и есть, но зачем раздражать окружающих?

— А с моей стороны?

— Ты проведешь меня к людям и поможешь приспособиться, чтобы не обращали внимания. Если надо будет вернуться, обеспечишь возможность. Естественно ответишь на вопросы, которые могут у меня возникнуть или сведешь с кем-то, кто не будет удивляться отвечая. Все.

— И эта туда же, — с испугом подумал Алексей. — Медом им зоне намазано. И вслух: — Зачем тебе на ту сторону? И потом, — озвучил он только что пришедшее в голову, — как это ты поможешь в Совете, если будешь неизвестно где?