Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Юг

С разбегу он упал на живот и ужом скользнул в едва приметную щель. Без кольчуги это оказалось немного проще. Рывок, другой, еще… Сзади хриплое дыхание нео и рев:

— Не уйдешь, хомо!

— Еще как уйду, — прошипел Данила, ввинчиваясь между плитами. И услышал, как вхолостую скребанули по бетону когти преследователя где-то в районе его подошвы.

Разведчик вывалился на площадку и метнулся к люку, очень надеясь, что не забыл безопасную тропинку между минами. За время его отсутствия ничего особо не изменилось, но он слышал, как кто-то из нео пытается протиснуться в дыру вслед за ним. Не очень разумное решение, учитывая габариты даже самого мелкого из мутантов… и размеры многотонного обломка бетона, нависшего над щелью и держащегося на честном слове. Если он рухнет, это вызовет лавину бетонного крошева, которая непременно пройдется по датчикам целей мин, торчащим из щебня… А дальше, учитывая нависшую над люком стену бункера, вполне вероятно, что про выход из тоннеля можно будет вообще забыть — если, конечно, останешься жив после того, как взорвутся мины и сверху, словно крышка сундука, рухнет нависшая над головой многотонная крыша ДОТа…

Оттаскивать в сторону бронещит, прикрывавший вход в тоннель, времени не было, и разведчик нырнул под него, словно крот, разгребая щебень обеими руками и не обращая внимания на боль в рассеченной ладони.

Есть!

Щебенка осыпалась вниз, и Данила, ухватившись за шнур, два дня назад привязанный им к креплению обвалившейся лестницы, нырнул в вертикальную трубу…

Взрыв настиг его, когда он спустился больше чем на половину глубины колодца. Струя неистового огня полыхнула, пробившись сквозь щели старого бронещита и мгновенно испепелив волосяной шнур. Данила полетел вниз, заранее сгибая ноги в коленях и готовясь принять подошвами удар земли, летящей навстречу…

Приземление оказалось менее жестким, чем ожидалось, — все-таки он успел спуститься достаточно глубоко. Спружинив ногами, Данила перекатился, гася инерцию падения, и, встав на ноги, задрал голову.

Наверху было темно. И тихо. Такая абсолютная тишина, судя по кремлевским катакомбам, может быть в подземелье лишь в случае, если над головой имеется пара-тройка метров каменной кладки. Значит, принимать на меч падающих сверху нео не потребуется — вход завалило. И, скорее всего, навсегда, так как даже Mountain А-12 не сможет сдвинуть обрушившуюся крышу старинного ДОТа.

Разведчик пошел вперед — сначала на ощупь, но потом глаза привыкли к темноте, слегка подсвеченной мхом-светляком. Понятно, что света от него чуть, но мха наросло много, потому даже хищные корни удалось рассмотреть и вовремя обойти. Как раз то, самое место, где он спас белую крысособаку, вон и нора невдалеке виднеется черным пятном на стене тоннеля.

«Где ты сейчас, Белая Сестра, выжила ли? — пришла мысль. — И где твои младшие братья-биотехи, сбежавшие из Зоны?..»

Тоннель он прошел быстро — путь как-никак известный. Поднялся наверх по стальным скобам, вылез, задвинул люк, повернув опору скамейки. Похоже, со времени его отсутствия так никто и не забрел в этот глухой сектор Тайницкого сада. И хорошо, а то кто знает, как тот люк изнутри открывается…

Он вышел из чащи лысых деревьев и направился к Соборной площади, откуда слышалось людское многоголосье. Обогнув колокольню Ивана Великого, Данила увидел такую картину.

Место сожжения павших уже было расчищено, пепел убран и, наверное, как всегда захоронен под Кремлевской стеной — вот уже два столетия закономерная посмертная судьба героев. Черное пятно на том месте, где бушевал огонь, уже успели присыпать песком. Пройдет недолгое время — и ничто не будет напоминать людям о скорбном дне. До следующего погребального костра…

Недалеко от этого места собралась толпа, и сильный голос разносился над головами собравшихся:

— Всем известно, что и шаманы, и биороботы помогают нашим врагам, а кио — просто детская сказка. Так что же получается? Вчера в Спасские ворота, обманув охрану, проникли трое. Шаман, биоробот и предатель, этой ночью снова сбежавший к своим друзьям-нео. Друзья предателя на вопросы отвечать не желают, так как знают, что любая их ложь будет работать против них. Так вот, я теперь и спрашиваю вас, люди Кремля, что нам делать с лазутчиками, обманом проникшими в нашу крепость?

Толпа загудела, словно растревоженный улей. Мужики чесали в затылках, бабы перешептывались…

— Да чего тут долго думать-то? — взвился над толпой хриплый вопль. — Пуля в лоб — и весь суд. Или лучше хворосту под ноги и огня, патронов-то у нас лишних нету. Народу и так вон сколько полегло, не хватало еще ждать, когда шам с био нам в спину ударят.

На плечо кричавшего опустилась тяжелая ладонь.

— Они не ударят, Таргат, — раздался над ухом дружинника спокойный голос. — И не их нужно бояться.

Толпа колыхнулась — голос был хоть и негромким, но услышали все — и медленно расступилась. Теперь в живом людском кольце остались Ратмир, облаченный в золоченый доспех воеводы, привязанные к вкопанным в землю столбам Фыф с Настей, Таргат, слегка присевший от неожиданности… и Данила.

— Патронов, говоришь, лишних нету? — продолжал задумчиво разведчик. — А кто привез вам те патроны, Таргат? Уж не лазутчики ли?

— А вот и предатель пожаловал, — криво усмехнулся Ратмир. — Взять его!

Ряд закованных в сталь дружинников, стоявших позади связанных пленников, качнулся в сторону Данилы.

— Предатель? — возвысил голос разведчик. — Хорошо. Если я предатель, то с радостью приму смерть вместе со своими товарищами. Но прежде ответь на один вопрос, воевода, сколько вот таких старинных сувениров сейчас зашито в твоем поясе?

Золотая капля, сверкнув в воздухе, упала у ног Ратмира.

Данила сильно рисковал — предатель мог закопать золото где угодно. Но разведчик сделал ставку на жадность новоиспеченного воеводы. К тому же клад закопать — это не воина со стены столкнуть. Это времени требует. А Кремль тесен — обязательно кто-то что-то услышит или увидит, и тогда прощай большие планы на будущее, а то и голова в придачу.

И, увидев, как посерело лицо Ратмира, увидевшего монетку, которую Данила подобрал возле трупа Крагга, понял, что не ошибся…

— Взять его!!! — взревел воевода.

— Погодите-ка, дети мои.

Отец Филарет, раздвинув посохом толпу, жестом остановил воинов, не посмевших ослушаться Хранителя Веры, и, подойдя к воеводе, поднял с земли монету. Осмотрел ее внимательно, попробовал на зуб и, повернувшись к разведчику, спросил:

— Где ж ты взял такую редкость, воин?

— Крагг, предводитель нео, похвалялся, что купил на них нового воеводу с потрохами, — ответил Данила.

— Ты говорил с Краггом? — удивленно поднял брови отец Филарет.