Дэн Абнетт - Первый и Единственный

— Одна или миллион? — повторил Ферейд. — Это всего лишь вопрос цифр и масштаба. Зачем тебе и твоим солдатам барахтаться в грязи месяцами, сражаясь за планету, которую я мог бы взять с помощью Железных Людей, не пролив ни капли крови!

— Ни капли крови, говоришь? Возможно — не твоей. Но нет ереси страшнее, чем разумные машины Железного Века. И ты готов снова пробудить их от векового сна? Не боишься, что они обернутся против тебя самого, как в прошлом? Ведь это старейший из человеческих законов! Никогда не вверяй свою судьбу в руки творений своих, какими бы разумными ты их ни создал. Я верю в плоть и кровь. Не в железо.

Гаунт взглянул в темные глазницы железных масок и почувствовал их мрачную, почти гипнотическую силу. Неужели эти чудовища и есть будущее? Нет, комиссар не верил в это. Прошлое? Возможно. Быть может, лучше отвергнуть и забыть это прошлое. Как кто-то мог желать пробудить эти создания? Натравить их на…

На кого? На врага? Или на военмейстера Макарота и его генералов? Вот, значит, как Дравер собирался встать во главе крестового похода? Все — ради этого?

— Я смотрю, ты и вправду привязался к своим Призракам? Да, Брам? Тебе не идет нянькаться с ними.

— Что ж, может, я действительно им сочувствую. Сироты тянутся к себе подобным.

— Ты не тот Ибрам Гаунт, которого я знал. — Ферейд отступил на пару шагов назад. — Ты совсем раскис от танитского нытья. Ты ослеп и не видишь грандиозных возможностей, открытых нам.

— Ну, ты-то их точно видишь. Ты ведь сам сказал: «Я».

Ферейд замер и обернулся:

— Что?

— Ты сказал: «Мир, который я мог бы взять, не пролив ни капли крови». Это твои слова. Ты ведь тоже хочешь использовать их, правда? За этим ты и пришел сюда. — Гаунт обвел зал рукой, указывая на ряды железных чудовищ.

— Лучше я, чем никто!

— Уж лучше никто. Поэтому я здесь. Я думал, что и ты здесь за тем же. Или послал меня сюда с таким заданием.

— Не пойму, о чем это ты толкуешь, — прошипел Ферейд. Его лицо помрачнело и стало обретать неприятные черты.

— Я пришел сюда, чтобы уничтожить эту машину раз и навсегда, — четко произнес комиссар-полковник Ибрам Гаунт.

Он отвернулся и не видел, как на лице имперского агента застыла маска ужаса.

— Давайте взрывчатку, — приказал он Каффрану и Маколлу. — Установите заряды в ключевых точках. Роун здесь лучше всех разбирается в подрывном деле. Я его взял именно для этого, так что пусть инструктирует вас. И еще: свяжитесь с Корбеком или с кем-нибудь, кто выжил там, наверху. Передайте, пусть убираются подальше от некрополя. Я боюсь думать, что наделает этот взрыв.

В медицинском блоке Хелдан похолодел и сжал зеркало с такой силой, что его отражение пошло трещинами. Из-под пальцев заструилась кровь. Он недооценил этого пустого глупца Гаунта. Какая сила, какой размах! Если бы только у него было время поработать над ним и обратить в своего раба!

Инквизитор тяжело сглотнул. Нельзя больше терять ни секунды. Сокровище было так близко. Никакие имперские гвардейцы, никто не остановит его сейчас. К черту все эти игры с маскировкой. Он стремительно ворвался в разум своей марионетки, заставляя ее сбросить маску и действовать. Перебить их всех, пока безмозглый Гаунт не повредил священную реликвию и Железных Людей.

Майор Роун сидел у дверей Эдикулы, откинувшись на холодную металлическую стену, и разглядывал свой шипомет. Он вздрогнул, чувствуя, как рот и ноздри наполняются кровью. Он чувствовал прикосновение этой мерзости, Хелдана, еще сильнее, чем обычно. Его мысли скреблись на границе разума майора, его присутствие впивалось в глаза ядовитым жалом. Руки и ноги задрожали, скрутило желудок.

Роун неуклюже поднялся, зарядил шипомет и вскинул его на плечо.

Нежданное подкрепление в виде Витрийских Драгун помогло Корбеку переломить ход битвы. Гвардейцы отбросили силы Хаоса вглубь некрополя, вырезая по дороге любого культиста. Порождения безумия отступили.

Корбек тяжело повалился на булыжник. Его грудь пронзали чудовищные приступы боли, но он все еще держался. Полковник уже собирался сообщить в генеральный штаб о победе танитцев, когда его нашел Майло с распечаткой воксограммы в руках.

— От комиссара, — торопливо заговорил адъютант. — Нам приказано покинуть капище Примарис. И отойти подальше.

Полковник взял из его рук воксограмму и устало пробежал ее глазами.

— Фес! Мы же весь день сюда прорывались…

Взмахом руки он подозвал Раглона и поднял трубку его полевой рации.

— Полковник Танитского Первого и Единственного — всем танитским и витрийским командирам. Приказ Гаунта: отступить и покинуть некрополь! Повторяю, покинуть некрополь!

— Корбек, он смог? — прорвался сквозь помехи голос Зорена. — Он выполнил задачу?

— Про это он ничего не сказал, — отрубил полковник. — До этого момента мы доверяли его слову. Будем верны себе. Алгоритм отступления пять-девятнадцать! Мы прикроем ваших Драгун в эшелонированном арьергардном порядке.

— Вас понял.

Вернув трубку на место, Корбек вздрогнул от напряжения. Боль становилась невыносимо острой, а свою последнюю пилюлю он принял час назад. Полковник с трудом присоединился к отступающим Призракам.

Полный удивления возглас Брага утонул в светлой вышине Эдикулы. Гаунт был уже на полпути к дверям, к Дордену и Домору. Резко обернувшись, он наткнулся взглядом на стволы лазганов Ферейда и его телохранителей.

На долю секунды, пока Ферейд поднимал свое оружие, комиссар успел посмотреть ему в глаза. В черных зрачках не осталось ничего, что могло напомнить об их старой дружбе. Только ненависть.

Еще мгновение, и…

Гаунт нырнул в сторону. Лазерные лучи прошили воздух там, где только что была его голова.

Солдаты Ферейда открыли огонь. Призраки бросились врассыпную. Брага просто швырнуло на пол. Дорден прикрыл своим телом кричащего Домора.

Майор Роун выдохнул и спустил крючок шипомета.

Лениво жужжа, снаряд пересек светлый зал и врезался точно в переносицу Ферейда. Имперский тактик Вейланд перестал существовать. Весь его торс выше пояса исчез в фонтане крови и осколков костей.

Один из лазерных импульсов ужалил Ларкина в предплечье и сбил взвывшего от боли снайпера с ног.

Каффран и Маколл успели залечь и открыли ответный огонь. Их первые выстрелы пришлись в одну и ту же цель. Выяснение того, кто же из них убил первого телохранителя, танитцы решили оставить на потом.

Гаунт перекатился, выхватил лазерный пистолет и начал стрелять, подкрепляя каждый выстрел бранью. Три попадания в грудь свалили еще одного телохранителя. Солдат неуклюже взмахнул руками и завалился на спину.

Комиссар продолжал жать на курок, но вместо лазерного луча пистолет исторг только хрип. Похоже, неестественная темнота, пожиравшая энергию фонарей, заодно опустошила и зарядную батарею. Оружие в руке вдруг стало бесполезным куском металла.