Алекс Шакилов - Остроги. Пси-Войны

— А того молчу, что гадать можно сколько угодно. — Данила как раз объезжал здоровенную яму, наполненную водой, что тот океан, который люди загрязнили. — Но пока у нас информации маловато для каких-либо выводов. А насчёт теорий — тут уж кто на что горазд, у кого фантазия круче. Так что спорить бессмысленно. Проблема сейчас вообще-то в другом. Интересовать нас должно не откуда слизни взялись, а какая у них цель. Для чего они животных и людей подчиняют себе. То есть с животными они нормально ладят, а вот людям, вроде тех, что только вот на джип кидались, мозги набекрень выворачивают. Чего эти твари хотят, а? Вот поймём их намерения, тогда и думать будем, откуда они взялись. А ещё лучше…

— Да цель-то ясна, брат! — Ашот оборвал товарища на полуслове. — Слизни хотят человечество поработить. Подчинить всех поголовно, хозяевами на планете стать, а мы чтоб рабами у них. И мы, и вообще всё живое. Тоже мне вопрос! Что тут непонятного? А раз так, то возвращаемся к вопросу, заданному…

Но они так ни к чему и не вернулись. Потому что по лобовому стеклу размазало здоровенную ворону, когти скользнули по гладкой поверхности, марая её кровью.

Мариша вскрикнула и вжалась спиной в сидение.

Данила от неожиданности ударил по тормозам.

И тут же чёрное облако накрыло внедорожник. Птицы били клювами по стёклам, когтили броню, расшибались насмерть, голосили, каркали, размахивали крыльями. Их было так много, что они собой заслонили небесный свет.

— Без паники, — спокойно сказал Равиль, но его, похоже, услышал только Дан, ибо остальных паника таки охватила.

Никифор запричитал, хлопая себя по ляжкам. Ашот полез в багажник за автоматом, Мариша последовала его примеру. При этом, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, она умудрилась ткнуть локтем в кнопку стеклоподъёмника — и стекло с жужжанием поползло вниз!

Дан отреагировал мгновенно — оттолкнул локоть девушки и ещё раз нажал на кнопку, чтобы «пробоина» закрылась. Но две зомбовороны таки успели проникнуть в салон.

Сложив крылья, одну птаха впилась когтями Ашоту в куртку на спине, но толстяк не растерялся — прижался вместе с ней к своему сидению, только кости хрустнули. Вторую ворону поймал Равиль. Она успела клювом расковырять ему палец, прежде чем он свернул ей шею.

— Ты чего?! — Данила встряхнул Маришу и влепил ей пощёчину. На щеке её отпечаталась пятерня.

— Дурак! — Мариша вырвалась и села ровно. — Клешни не распускай, а не то!..

— На-ка, подержи. — Равиль протянул ей птичий труп.

Девушка рефлекторно взяла, а потом брезгливо отбросила чёрное тельце на «торпеду». Ашот добавил туда же свой трофей. Слизни дёргались на воронах, пытаясь отсоединиться. Нервная система, которая больше не откликалась на указания, раздражала паразитов так же сильно, как сами паразиты — людей.

Данила потянулся за ножом, чтобы покромсать слизней.

— Не надо, — остановил его Равиль.

— Почему это?

— Потому что не надо. Потому что иначе вороньё совсем не улетит.

Тогда Ашот достал из багажника кусок брезента, под которым лежали рюкзаки доставщиков, и протянул Равилю:

— На-ка, прикрой, что ли, эту мерзость.

Птицы вились вокруг внедорожника, не проявляя не малейших признаков усталости. Интересно, сколько они смогут пробыть в воздухе без посадки и пищи?

— Да как они знают, что я…

— Они узнают.

Данила пояснений Равиля не понял, но решил, что тот неспроста велел оставить слизней в покое. Равиль вообще ничего не делал просто так. И непонятно, хорошо это или плохо. С ним вообще многое непонятно — к примеру, почему он никогда не снимает солнцезащитные очки, даже в полнейшей темноте. И шляпу не снимает. Оно, конечно, особого повода раздеваться не было. Ещё чуток — и все в «Хаммере» будут пованивать, ибо с личной гигиеной на Территориях не особо хорошо, душевые кабинки по пути ещё не попадались. Но доставщиков к этому готовили. А вольники на то и вольники, чтобы плевать им на условности и отсутствие удобств.

— Мне надо выйти. — На Маришу было жалко смотреть: сказав это, она покраснела, что называется, до корней волос. Только сейчас Дан обратил внимание, что на лице её отсутствовала боевая раскраска — макияжа не было совсем. И хуже от этого личико не стало.

— В смысле? — Данила действительно не понял, что она имела в виду. Его целиком занимали вороны, из-за которых ехать стало попросту невозможно. То есть поддать газку легко — и легче лёгкого слететь с дороги в кювет. Ведь из-за чёрной тучи перьев и тел обзора не было ни спереди, ни сзади, ни с боков. Дробь когтей и клювов о броню и стёкла тоже нервировала Дана. Вроде понятно, что «Хаммер» приступать не взять, но всё же как-то не по себе.

Мариша покраснела ещё больше, хотя куда уж больше:

— В том самом…

Ашот позади громко кашлянул в кулак. Данилу наконец озарило:

— А-а, ты в этом смысле… Организм, значит, требует… Ну, так давай. Подумаешь, обычное дело. Нас же этому учили. Только ты вроде тогда болела…

— Я лучше умру, чем тут, перед вами!.. Всё! Я выхожу!

— Сиди! — Дан понял, что девушке приспичило всерьёз, а гордостью она всегда отличалась чуть ли не болезненной. — Ашот, в багажнике какое-то шмотьё было. Давай его сюда, одеваться будем. Всё, что есть, нацепим. Каски ещё были, я видел, головы прикроем. А бронежилетов нет? Есть?! Так давай! Типа как космонавты раньше выходили в скафандрах в открытый космос. Ну, вот и мы будем как те космонавты…

Откровенно говоря, Данила не верил в эту затею. Точнее — считал её полнейшей авантюрой. Выходить сейчас из внедорожника — настоящее самоубийство. Лучше уж обделаться. Кстати, именно на это он как раз и рассчитывал — потянуть время, мол, надо организовать защиту, одеться, оружие проверить, ведь нельзя же с бухты-барахты… А там и проблема рассосётся — выйдет из организма! — сама собой. Если б ещё Ашот не хихикал, было бы вообще замечательно, а то довёл девчонку до истерики.

— Равиль, будь добр, подай каску Марише.

Но вольник не поддержал игру Дана:

— Потерпеть надо. Минут пятнадцать. Потом они улетят.

— Но я не могу столько терпеть!!!

Дан незаметно подмигнул Равилю, мол, дружище, чего ты, сделай доброе дело.

— И не надо тут подмигивать! — взвизгнула Мариша.

Да, ей досталось в последнее время. То клетка, то теперь вот конфуз. Данила в аналогичной ситуации действовал бы, не сомневаясь — телу не прикажешь. Но очень хорошо, что не он оказался в щекотливом положении.

— Всё, выхожу!!!

— Я пойду вместе с ней. Только вот приоденусь, — продолжал тянуть время Дан.

Он не очень-то верил, что Мариша действительно собралась покинуть «Хаммера», обрекая себя тем самым на лютую смерть. Ей просто нужно было настроиться, смирить свою гордость — вот она и закатила концерт по заявкам с показным трагизмом.