Бен Каунтер - Чаша Скорби

Сержант Хастис, один из тех, кто присоединился к Сарпедону после катастрофического провала миссии возле Лаконии и победы командора над магистром Горголеоном, сражался в первых рядах во время штурма крепости Ве'Мета. Он был столь же предан, как и любой другой космический десантник, и являлся одним из тех надежных ветеранов, на кого Сарпедон полагался в той же мере, в какой они полагались на него. А теперь Хастис погиб, и это стало потерей очередного человека, которого некем было заменить. После удаления генного семени им пришлось отрубить сержанту голову, чтобы тот не смог воскреснуть и превратиться в одного из блуждающих мертвецов, которыми кишмя кишел Септиам-Сити.

Конечно, генное семя Хастиса невозможно было пересадить новобранцу, как того требовали традиции. Не сейчас. Но оно все равно оставалось одним из тех могущественных символов, которые удерживали Орден от развала, — так что Дворан вырезал священный орган из горла сержанта, чтобы возвратить его на базу.

— Мы с самого начала знали, что шанс невелик, командор, — сказал Люко, глядя на лежащее тело Карлу Гриена, единственного человека, который мог предоставить им нужную информацию.

— Оставайтесь здесь, — приказал Сарпедон, направляясь к дверям, расположенным позади кафедры проповедника.

Он сорвал их с петель и зашагал по коридору. Здесь заключенные собирались, когда безумие только начинало овладевать ими, — глубокие царапины покрывали стены там, где узники пытались проскрести их, чтобы выбраться. В пластикрит оказались вдавлены зубы и осколки костей, все вокруг покрывал слой коричневато-черной грязи. Прутья решеток были деформированы. Сарпедон просто ощущал безумие, оставившее свой отпечаток в этих стенах. Он, казалось, мог слышать крики.

Камера 7-F вся словно пропиталась мраком, кровь и грязь коркой покрывали ее стены, а прутья решетки проржавели настолько, что просто рассыпались, когда Сарпедон попытался развести их в стороны. Соломенный тюфяк, служивший Карлу Гриену постелью, давно изгнил, и когти командора, вошедшего в камеру, утонули в грязи.

В помещение размерами в лучшем случае два на два метра уместилось столько злобы и отчаяния, что Сарпедон в прямом смысле ощущал на языке их едкий металлический привкус. Должно быть, безумие охватило Карлу Гриена еще до того, как он угодил сюда, — об этом позаботился Стратикс Люмина. Чума, явившись сюда, стала искать наиболее восприимчивого носителя и натолкнулась на сознание спятившего еретика.

Сарпедон поднял руку и счистил со стены затвердевшую кровь. Поверхность под ней, так же как и в коридоре, покрывали глубокие царапины, но в этот раз они были упорядочены и образовывали на пластикрите необычные узоры. Сарпедон продолжал удалять грязь, обнажая рисунок, состоящий из прямых линий и дуг и покрывающий всю дальнюю стену.

— Они вырезали генные железы Хастиса, — сказал Люко. Обернувшись, командор увидел, что сержант стоит в коридоре, на входе в камеру. — Семя остальных спасти не удалось.

— Ясно, — произнес Сарпедон и указал на рисунок, вырезанный на стене. — Запиши это с помощью ауспекса. И приготовьтесь к отходу, здесь искать больше нечего. Свяжитесь с Лигрисом, пусть подберет нас.

— Слушаюсь, командор, — ответил Люко и побежал обратно к своему отряду.

Еще какое-то время Сарпедон продолжал разглядывать узор, выцарапанный безумцем, пользовавшимся только окровавленными огрызками своих пальцев. Если в этом и был какой-то смысл, то технодесантник Лигрис мог до него докопаться. Только подобная тоненькая струйка надежды позволяла Сарпедону продолжать сражаться и вести за собой Орден. Все его люди ждали, чтобы он вел их, даже такие прирожденные офицеры, как капитан Каррайдин и капеллан Иктинос. Стоит командору предаться отчаянию, и все Испивающие Души тоже опустят руки, но до тех пор они были готовы выдержать любое горе, обрушившееся на Орден, и отправиться на задание, которое требовало от них пожертвовать практически всем, что у них было. Сарпедон не имел права обмануть их ожидания.

Эскарион подозревала, что Д'Вейн не был офицером на самом деле. Как и большинство прочих бойцов Стратикса, он не носил куртку с полагающимися знаками отличия, и заряженные патронташи крест-накрест свисали с его голого торса, покрытого клановыми татуировками. На его поясе болталось несколько срезанных скальпов, а вооружен он был охотничьими лазерными пистолетами с рукоятками из слоновой кости, которые бы более подходили настоящему офицеру. Но как бы то ни было, его взвод, состоящий из полудикарей, явно подчинялся его приказам, а на поле сражения ничего другого сестра Эскарион и не могла просить.

— Вали их, хрудовы дети! — проревел Д'Вейн, гоня свой взвод через изрытый воронками двор храма к форуму Септиам-Сити, где обширную мраморную площадь окружали общественные здания и золоченые статуи героев Империума.

Форум стал средоточием неистовой контратаки септиамцев, заманивших сюда наиболее продвинувшиеся в город войска Йориана. Теперь б о льшая часть статуй была повалена взрывами, а мраморные плиты взлетали под ударами артиллерии, чтобы осыпаться смертоносным каменным дождем. От базилики и часовен остались только полыхающие развалины. Йорианцы и септиамцы залегли по разные стороны площади, а разрушенный форум оказался ничейной территорией, где полегли уже тысячи людей.

Самая крупная группировка септиамцев закрепилась в храме Махариуса. Гигантская порфировая статуя самого лорда Солара возвышалась над некогда прекрасными парками, теперь изрытыми окопами, где прятались неотличимые от мертвецов защитники, и утыканными огневыми позициями. Именно эти укрепления войска Стратикса и собирались атаковать с тыла, поскольку сейчас гвардейцы могли рассчитывать не только на свои лазганы, но и на болтеры и огнеметы Сестер Битвы.

Воины Стратикса покинули свои укрытия позади часовен и хранилищ малых святынь, стоявших в тени храма, и побежали к стене, окружающей двор. Кроме обычных, армейского образца, лазганов некоторые были вооружены более экзотичным образом за счет того, что удалось подобрать на поле боя: охотничьими ружьями, хеллганами и основательно потрепанными двустволками, на прикладах которых — по традиции банд ульев — каждое убийство отмечалось зарубкой. Кое-кто успел подобрать и даже залатать хорошие куртки, бронежилеты. Эти люди больше напоминали дикарей с какого-нибудь первобытного мира, чем гвардейцев, но, как бы то ни было, Эскарион видела, что, заручившись поддержкой Сестер Битвы, Д'Вейн повел своих солдат на укрепления септиамцев. Им наконец удалось вырваться из трущоб и пойти на прорыв, чтобы в центре города соединиться с силами йорианцев. И сейчас предстояло штурмовать последний оплот врага, разделявший две армии.