Сергей Клочков - Лунь

— Ну, Хип, извольте в ванную, — я покопался в шкафу и выдал девушке запасной спортивный костюм и нераспечатанный пакет с хлопчатобумажным бельём. — Полотенца в тумбочке, бери любое.

— А женского нет? — Хип печально осмотрела бельё.

— Не грешу, — ответил я с серьёзным выражением лица. — Завтра заглянем в местный военторг. Выбор там, конечно, невеликий, но прекрасного пола в НИИ хватает, так что найдёшь что-нибудь. Я пока составлю список предметов первой необходимости.

Комбинезон, оружие и приборы, хвала небесам, найдены, но и осталось немало того, что ещё предстояло найти. Фляжка. Спортивный костюм. Четыре смены белья. Хороший термос. Респиратор с запасом фильтров. Очки с обтюраторами. Надёжные часы с таймером, не будешь ведь каждый раз лазить за ПМК. Кружка. Нож складной. Аптечка из последней партии, лучше две. Десять перевязочных пакетов. Водка и маленькая стальная фляжка под неё, без этого в Зоне никак. Фильтр-дистиллятор для воды. Солевые таблетки. Главное, ничего не упустить — там мелочей не бывает…

Список был готов далеко не сразу. Я три раза перечитал его, что-то вычёркивая, что-то добавляя. Потом, пока Хип ещё плескалась в ванной, слил с ПМК на персоналку набранную за рейд информацию, фотографии и замеры, с которыми предстояло ещё повозиться, забивая их в начатый ещё четыре года назад капитальный труд по Зоне. Почистил и проверил оружие. Просто повалялся на диване, глядя в потолок и слушая «ну, ещё секундочку, Лунь!» Про себя я решил, что в будущем в ванную буду заходить первым.

Знакомое ощущение. Так бывает, когда следующий твой шаг подминает не бурую путаницу стеблей Зоны, а живую, земную траву. Приятное головокружение, и морщинки в душе разглаживаются, исчезают острые углы неприятных мыслей. Это Хип вышла из ванной. Ну, прелесть просто. Должно быть, я сидел, буквально разомлев, как кот на солнцепёке, и неглубокомысленно улыбался. Повезло со стажёром. Красота если и не спасёт мир, то, по крайней мере, сделает его намного приятнее.

— Э, Лунь? Ты меня слышишь? — Хип вдруг рассмеялась. — Ванная свободна!

— А… да. Спасибо, Хип. И не забудь про картошку.

Сделав душ как можно горячее, так, что едва можно было терпеть, я выскребал остатки Зоны из кожных пор жёсткой мочалкой. Да, братцы, нашёл я артефакт. Не слабо так нашёл, что только он в мыслях и проскакивает, только он и светит, как солнце в просвет между тучами. Неужели втюхался сталкер? Да нет, быть того не может, глупости одни, дурь в голове. Для других, кто тебя плохо знает, ты, Лунь, крут, как вареное три часа яйцо. Но сам-то в курсе, что не просто глупости, а иногда и откровенной дебильности в рано начавшей седеть башке вагон и тележка. До того доходило, что по дурости едва не гробился, и иногда по той же причине спасался. По дурости пришёл в Зону, с дурацкой целью, и, как подлинный дурак, здесь и остался. И к пруду пошёл, потому что дурак. И Хип не оставил у схрона, как сделал бы любой мало-мальски умный сталкер. А теперь стоишь под душем и лыбишься неизвестно чему. Эх, Лунь, и когда только поумнеешь…

Контрастный душ, потом просто прохладный, и каждая клеточка организма словно подновляется и заряжается силой. Жаль, баньки нет. Напариться бы, а потом в снег. Да только ни баньки, ни снега в Зоне не было. Зимы я уже шесть лет не видел. Только лето, тёплое, мокрое, и осень, промозглая и тоже не сухая. Климат, в общем, воодушевляющий и на редкость приятный. Звереешь от него постепенно…

Докрасна растерев тело грубым вафельным полотенцем, я напялил спортивный костюм и пошёл на кухню. Хип в переднике помахала ложкой и симпатично улыбнулась: картофель, почищенный и вымытый в рекордные сроки, уже начинал закипать. Два разных человека: забитый, озлобленный зверёк в схроне, готовый всадить отвёртку в обидчика, превратился в миловидную хозяйственную девочку, хлопочущую на кухне.

— Богатый опыт по этой части — пояснила Хип. — Дома, считай, я одна и готовила на всех, настропалилась со временем. Где тут соль?

— Вот, — я подал солонку. — Помочь чем?

— Не, спасибо… почему лука нет, сталкер? С чем селёдку есть будем? Как я погляжу, запустил ты хозяйство, — Хип бесцеремонно вытолкала меня из кухни. — Не мешай.

Нормально. Я подчинился и побрёл к персоналке посмотреть вакантные задания НИИ на следующую неделю. Ого, сталкер, как ты котируешься у «ботаников»! Аж шестнадцать! Можно и покопаться…

«Агропром. Сопроводить группу биологов очень надо, замечена с беспилотника непонятная активность большой группы зомби, что-то строят из досок, а потом таскают внутрь кучи плоские красные эллипсоиды, похоже, биологического происхождения».

Интересно. Подумаем.

«Свалка. Установить ловушки элементарных частиц на втором терриконе».

Да вы что, ребята, это не ко мне, этим и Кося заняться может. Выслал отказ и рекомендацию обратиться в Баре к сталкеру Косе. Пусть человечек подзаработает.

«Фермы совхоза „Знамя“. Провесить дорогу для техники мобильного лагеря „Позитрон“. Поддержка: две группы „Долга“, ещё идут Фреон и Лихо».

Ну, если там «Долг» и двое «аксакалов», то мне делать будет нечего. Прекрасно справятся. Тьфу-тьфу…

«Агропром-2. Одиночный рейд в здание школы, подвалы ПРУ. Запрос ФСБ о пропавшей группе не эвакуированных 22 11 2007 жителей села Березичи, вероятно, укрывшихся в школе. При обнаружении фото, документы, координаты. Предполагаемая группа БВП — 50–70 человек».

Я вздрогнул. Могильным холодом дохнуло от компьютерного монитора. Задание «похоронка». То, что противорадиационное убежище давно превратилось в склеп, сомнений не вызывало. Не сомневались в этом и фээсбэшники, раз запросили «мёртвые» данные. Женщины, мужчины, дети, старики… сколько уже было этих «похоронок»? Сколько групп БВП я уже нашёл? Рассыпающиеся паспорта в пакетике, и фотографии, фотографии, от которых ночью просыпаешься с воплем, а потом долго куришь на балконе. Было уже. И что толку, если полетит голова ещё одного чиновного идиота, по слабоумию не сумевшего грамотно организовать эвакуацию? Мёртвые всё равно останутся мёртвыми. Я мельком прочитал остальные задания и отправил подтверждение на два «Агропромовских» — и биологов доведу, и в школу загляну, рядом всё, думаю, учёные поймут, и бухтеть не станут. Выход я назначил через четыре дня.

«Похоронками» занимались всего два сталкера — я и Сионист. Остальные не брались за подобные задания либо по причине более чем скромного вознаграждения, либо из-за тяжёлого осадка в душе, от которого страдала и так перегруженная впечатлениями психика. Сионист недавно вернулся из ходки, и теперь недели две его точно с места не сдвинешь. Значит, пойду я. Знали, блин, к кому обратиться — отказов на «похоронки» у меня ещё не было.