Денис Чекалов - Зомби

С металлическим звоном, окровавленный болт вышел из уха пленника. Покатился по полу, и Ковач поднял его.

– Это ваша мечта? – спросил я. – Вечная жизнь?

– О нет, – ответил полковник. – Слишком наивно, слишком по-детски. Нет, друг мой! Бессмертие – это не моя мечта. Это моя цель.

С тех пор, как здесь был морг, почти ничего не изменилось.

Белый кафель, пол с небольшим уклоном, чтобы проще замывать кровь.

Дальняя часть была загорожена ширмой.

– Как успехи, доктор Ренье? – спросил Ковач.

Жак поднял голову.

– Привез его из Сорбонны, – чуть слышно пояснил мне половник. – Были там у него небольшие проблемки…

– Помню это дело, – заметил я. – Об этом еще писали в газетах. Он изнасиловал школьницу. Я прав?

– Точно, – Ковач пожал плечами. – И из-за такой мелочи ему больше не дают заниматься наукой. Глупцы! А потом еще они жалуются, что европейская культура гибнет.

Он направился к доктору.

– Ну что, друг мой? Как ведет себя образец?

Ренье подошел к нам.

Правую ногу он слегка подволакивал. Я помнил, как это случилось. После того, как суд его оправдал, – на профессора напали и пытались убить.

Говорили, что это сделал отец той школьницы; но ничего доказать не удалось.

– Довольно спокойно, месье Ковач, – ответил он. – Алый фактор повышен, но в пределах нормы.

– Это хорошо, – полковник потер руки. – Готовьте к испытаниям.

Доктор и его помощники начали колдовать с приборами.

Металлические створки медленно разошлись. В углу комнаты стоял огромный прозрачный контейнер. В центре него сияло и переливалось нечто алое и сияющее.

– Что это? – спросил я.

– Осколок Багряной Сферы.

Алая капля медленно поворачивалась, и мне показалось, что она беседует со мной о чем-то. Словно она заглядывала в мою душу, читала ее, как книгу, и находила в ней то, о чем я сам никогда не подозревал.

Перед моими глазами медленно всплывали события прошлого, – и каждое слово, каждый жест, вдруг начали наполняться совершенно новыми смыслами, и я вдруг понял, что прожил чужую жизнь, – словно слепой и глухой, – совершенно не понимая ни себя, ни людей вокруг, ни того, что происходило со мной.

Вдруг все схлынуло.

Доктор Ренье взмахнул рукой перед моим лицом.

– Не смотрите на нее слишком долго, – пробурчал он. – Могут… эксцессы могут случиться.

Он отвернулся и продолжил работу.

Мне оставалось только гадать, что стало с теми людьми, что смотрели на Осколок чересчур долго. Ренье мне явно не собирался об этом рассказывать.

Ковач отвернулся.

Не хотел, чтобы я видел его лицо. Мне показалось, он как раз не прочь посмотреть, что станет со мной под влиянием Осколка.

– Хорошо, несите тело, – приказал Ковач.

Солдаты втащили мертвое тело бандита. От головы его почти ничего не осталось. Следом тянулся кровавый след.

Они втащили труп в камеру, рядом с контейнером. Двери медленно закрылись.

– Смотрите, как действует Осколок на мертвую ткань, – произнес доктор Ренье.

Ковач отошел подальше.

Я последовал его примеру, догадываясь, что он это неспроста.

Двери между контейнером и камерой начали медленно раскрываться. Я старался не смотреть на Осколок, как велел доктор Ренье; но это было сложно, он манил и притягивал меня, обещая рассказать правду о том, что было со мной, и дать ответы на те вопросы, которые я даже не догадывался себе задать.

Двери открылись полностью.

Мертвое тело дернулось, и упало на пол, разлегшись во весь рост.

– Смотрите! – прошептал Ковач.

Алая капля начала гаснуть.

Цвет ее сменился на багряный, потом бордовый, и наконец она стала почти идеально черной. В то же мгновение, мертвое тело начало двигаться.

– Видели когда-нибудь, как восстают зомби? – с усмешкой спросил Ковач.

Правая рука трупа пошевелилась.

Кожа начала медленно сползать с нее, открывая алую мякоть плоти. Мясо на ладони мертвеца задвигалось, расступилось, и круглый глаз выплыл из него, глядя на нас.

Осколок начал вращаться.

Дрогнула вторая рука; и почти сразу опала. Отросток, который больше не был ладонью, медленно поднялся над мертвым телом, оглядывая его, потом обратился к нам.

Я попятился.

Никогда мне не доводилось увидеть столько зла и ненависти.

– Это энергия Смерти, – чуть слышно прошептал профессор Ренье. – Люди воспевают жизнь и любовь… Глупцы! Знали бы они, сколько сил и могущества прячется в великом Умирании.

Отросток с глазом замер над телом, вперившись в нас.

Еще никогда не было мне так страшно; но вдруг, что-то темное, метнулось к глазу, и отгрызло напрочь. То была вторая рука; на ней, вместо ладони и пальцев, вспучилась клыкастая морда.

Она проглотила око и стала его пережевывать.

– Ведите живого, – отрывисто приказал Ковач.

– Полковник, – пробормотал профессор. – Разумно ли это? Алый фактор зашкаливает.

– Выполняйте, – приказал Ковач.

Его лицо побледнело, и старый шрам на щеке налился кровью.

Трое солдат привели еще одного; тот тоже носил форму.

– Ну что, дружочек? – негромко спросил Ковач. – Подвел ты меня.

– Нет, полковник, – бился в ужасе тот. – Умоляю, пощадите меня! Я все делал, как мне велели.

Ковач только взмахнул головой.

Его потащили ко второй камере.

– Тот, что попался на глаза сталкеру-бандиту? – спросил я.

Солдата впихнули в камеру. Он бился, молотил руками о прозрачные стены. Его лицо исказили страх и ужас.

– Мы очень рискуем, – сказал Ренье. – Не лучше ли…

– Открывайте, – приказал Ковач.

Мертвый бандит начал подниматься.

Зубастая пасть уже напрочь отгрызла вторую руку, и теперь обгладывала шею с остатками головы.

– Он может сожрать себя, почти целиком, – с усмешкой сказал полковник. – Наш род людской в миниатюре, не так ли?

Двери шлюза медленно разошлись.

Солдат прижался к дальней стене. Он поднял руку, видно, пытался перекреститься, но пальцы не слушались.

– На кого вы ставите? – спросил Ковач.

Мертвец шагнул вперед.

Клыкастая голова вытянулась, принюхиваясь. Острые шипы начали вырастать на мертвой руке.

– Нет! – закричал солдат. – Выпустите меня отсюда! Умоляю!

Мутировавший труп медленно шел вперед. Вот он перешагнул порог шлюзовой, и оказался с солдатом лицом к лицу.

Осколок Сферы молчал, – черный и неподвижный, словно вся сила его передалась мертвецу.

– Сдохни, тварь! – закричал солдат.

В отчаянной ярости, он бросился вперед, и попытался схватить руками зубастую пасть. Острые шипы впились в его ладони, пропоров насквозь.

Человек закричал от боли и отчаяния. Кожа его задымилась, поднимаясь ядовитыми испарениями.

– Кислота, – негромко пояснил Ковач.

Лишь пару секунд длилась эта борьба, итог ее был ясен с самого начала. Зубастая голова вырвалась, и со всей силы ударила солдата в грудь, пропоров насквозь.