Дмитрий Дашко - Стажер

КИП завибрировал, привлекая мое внимание. Я с досадой посмотрел на запястье. Поняв, что иного способа передать неискаженную информацию не будет, Гидроперит разослал сообщение:

«Стреляем из подствольника по моей команде. Выбираем общую цель и идем на прорыв»

«Что это за аномалия?»

«Потом объясню. Выполняйте, стажер Арчи».

Я быстро перевел «Грозу» в режим подствольного гранатомета. Прапорщик развернул катер к берегу и несколькими трассирующими пулями из пистолета Ярыгина обозначил цель для массированного обстрела.

Теперь все зависело от слаженности наших действий.

Первым открыл огонь Дэн. Граната пробила в мерзком студне брешь, но ее размеры были недостаточны для габаритов катера. Сразу за приятелем стрелял я. Моя граната расширила «ворота», но они стремительно затягивались. Катер набрал скорость. Филя, Кокос и Гидроперит влупили практически одновременно. Пробоина увеличилась. Кажется, наши акции пошли на повышение.

Мы попáдали на днище. Лишь Гидроперит остался сидеть, правя штурвалом. В правой руке он держал «Грозу» и стрелял до тех пор, пока в рожке не закончились патроны. Потом прапорщик распластался над нами.

Не было ни удара, ни треска во время прохождения аномалии. Мы проскочили в пробоину, как шайба между ног у вратаря. Разочарованная стена гулко опустилась, обдав все вокруг мириадами брызг. К счастью, это была обычная вода.

А потом случилось кораблекрушение. Неуправляемый катер вылетел на берег, пропахал носом несколько метров и перевернулся. Нас швырнуло, потом крепко приложило об камни. Шарахнуло будь здоров, но я не почувствовал боли. Может, все еще находился в состоянии аффекта или просто повезло. Такое иногда бывает.

Над головой нависла «крыша» перевернутого катера. Под ней я ощутил себя сардиной в банке.

Лихорадочно работая руками и ногами, мы выползли из-под катера и отбежали в безопасное место. Взрыва не было, но меры предосторожности оказались не напрасны. Спустя несколько секунд наше плавающее средство передвижения загорелось. Жаркое пламя охватило его со всех сторон.

– Вот и покатались, – сплюнув на песок, сказал Дэн.

– «Водяная шкатулка», – сказал прапорщик, играя желваками.

– Что вы сказали, товарищ прапорщик? – не сообразил я.

– Я сказал, что это была аномалия «Водяная шкатулка». Причем довольно редкая.

– Ага, редкая, – ядовито ухмыльнулся Дэн. – В первый раз отправились по речке и сразу наткнулись на эту самую шкатулку.

– Новичкам везет, – хмуро бросил прапорщик.

– Скажете тоже, – покачал головой приятель. – Очень оно нам было надо. Больше на закон подлости похоже.

– Все верно, – кивнул Гидроперит. – В АТРИ закон подлости – главный из всех законов. Ладно, потопали, гаврики. Нам, если не забыли, еще диких перехватить нужно.

Пусть ненамного, но нашей пятерке все же удалось опередить отряд диких. По мнению Гидроперита, в запасе у нас имелось не меньше получаса. Темп был задан приличный, самая пора перевести дух. Не один я пришел к такому выводу.

– Привал, – объявил прапорщик.

Он сел на мокрый валун и с наслаждением потянулся.

Кокос вытряхнул из посеребренного портсигара папиросу, но Гидроперит жестом приказал ее убрать.

– В чем дело, товарищ прапорщик? – обиженно засопел Кокос.

– Я сказал: привал, а не перекур. Запах табака может насторожить диких. Ведите себя аккуратней, бойцы.

– Перекусить можно? – поинтересовался Филя.

– Можно Машку за ляжку, стажер. В армии говорят «разрешите».

– Да бросьте, товарищ прапорщик! Чего придрались, как к сопливому новобранцу! – пришла пора обижаться Филе.

Он часто заморгал, будто ему в глаз попала соринка. Замечание прапорщика задело его не на шутку.

Гидроперит смачно зевнул и нарочито медленно произнес:

– Рановато вам права качать, стажер. Опыта у вас с гулькин нос. По атрийским меркам вы и впрямь сопливый новобранец.

Слушать их дальнейший разговор не хотелось. Я закрыл глаза и представил себе пустоту. Абсолютную, всеобъемлющую. Наверное, это то, что в итоге ждет всех нас.

Где-то шагают мутанты-изгои, пинками и прикладами подгоняя пленных. Моросит дождь, делая почву под ногами скользкой и ненадежной. Они там, мы тут.

Школьная задачка: поезд из точки А вышел в точку Б. Навстречу двинулся другой поезд. Вопрос: что будет, когда они встретятся, и кто в живых останется?

– Завязывай дрыхнуть, соня. Лучше пошамай.

Леха протянул мне галету из сухпайка. Я отказался.

– Аппетит не нагулял? – усмехнулся приятель.

– Не тянет, – признался я. – Как только подумаю, что нас ждет, в животе сразу холодно становится.

– Это ты брось. – Дэн с видимым удовольствием сунул печенье в рот, прожевал и добавил: – Война войной, а обед по расписанию.

Он посмотрел в небо:

– У, зараза! Опять началось, – и надвинул капюшон маскхалата.

Снова пошел вредный дождь. Мелкий, сеющий. Нудный в своей безнадежной бесконечности. Ветер, завывая, трепал листву. Капли воды вперемешку с потом заструились по лицу. Пробежка получилась знатной. Пока мчались, установили, наверное, парочку мировых, а может, и олимпийских рекордов.

Прапорщик тем временем подбирал место для засады.

– Справа и слева на многие километры болото, – пояснял он, водя острым кончиком карандаша по разложенной на планшетке карте. – Мало того, что практически непроходимое, так там еще и аномалии на каждом шагу. Дикие не дураки, в болото не полезут. Ждем их тут.

Карандаш ткнулся в схематически обозначенную ложбинку между двумя не то холмами, не то сопками.

Мы еле взобрались на них. Ноги разъезжались в грязи, как у коровы на льду. Тайга пугала нас шорохами, скрипами качающихся деревьев, звоном капель, дробным стуком падающей камней, чавканьем грязи и мягкого шуршания листьев. Не верилось, что мы находимся в другом мире. Все до боли знакомо и безмятежно.

– Самые слабые места у нас – это фланги, – сказал Гидроперит, осмотрев окрестности. – Но проблема решаема: поставим растяжки. Только вы, гаврики, смотрите не подорвитесь. И друг друга не перестреляйте.

– Не волнуйтесь, товарищ прапорщик. Мы хоть и зеленые, но не тупые, – заверил Дэн.

– На это и надеюсь, – кивнул тот. – Ученых надо отбить в первом же бою, второго раза у нас не будет: дикие перестреляют пленных и уйдут налегке. Тогда преследовать их бессмысленно. Разве что из мести. Занимайте позиции, орлы.

Моя «Гроза» была собрана в снайперском варианте. Я посмотрел в окуляр прицела. Никого. Ни малейшей живности. Деревья, кустарники, мирно колыхающаяся трава, цветы.

По всем прикидкам, полчаса истекли. Гидроперит мог ошибиться. Что, если дикие рванули другой тропой, пошли через болото, да мало ли у них никому не известных, исхоженных ими вдоль и поперек маршрутов? Вынужденные проводить в тайге год за годом, сумевшие выжить в условиях, которые поименовать экстремальными – все равно что девятый вал назвать штилем, они знают в АТРИ каждую травинку. И не только травинку, но и шерстинку.