Евгений Гуляковский - Посол в запретную зону

— Ну что, удалось вам с ним о чем-нибудь договориться?

— Договориться с Систренко невозможно. В мозгу у него стоит гипноблок, и он не в состоянии нарушить данные ему указания.

— Кто мог ему поставить этот гипноблок?

— Этого я пока не знаю.

— Так что же нам делать? Ситуация ухудшается с каждым часом!

— Найти того или тех, кто этот блок поставил.

— У нас на борту нет гипнотизеров, но, если корабль пробудет в дрейфе еще пару дней, я не ручаюсь за последствия! — Пирсов с трудом сдерживался, и Олег с огорчением отметил, что доверие, которое установилось между ними в начале рейда, тает с каждой минутой.

Вспыхнул красный огонек на информационном пульте, и голос невидимого диспетчера произнес:

— Капитан! Нас вызывает Фронта!

— Переведите вызов на кают-компанию! — распорядился Пирсов, а когда растаял центральный экран и где-то там, в глубине открывшегося за ним пространства, появилось лицо Лэйлы, капитан поднялся и вышел.

Олег не сразу понял, что остался наедине с Лэйлой. И хотя их разделяли миллионы километров космического пространства, хотя их отделял друг от друга непробиваемый космический барьер, они были рядом в эту минуту.

Олег не понимал, почему его любимая никак не может начать разговор и почему ее глаза блестят от сдерживаемых слез.

— Что-то случилось? Что с тобой, моя дорогая?! — попытался он ей помочь, попытался стереть набегавшие слезы этим ласковым словом, значение которого вряд ли дошло до нее в эту минуту.

— Я не смогу полететь с тобой.

— Что-то случилось? — вновь переспросил он, всё еще не понимая всей глубины этой бесповоротной фразы. — Объясни наконец, что все-таки происходит?

— Разве ты не понял? Я не смогу полететь с тобой! Я собиралась отправиться вместе с тобой в эту экспедицию, как и обещала. Я уладила все свои дела в Совете, я нашла себе заместителя. Я хотела сама руководить установкой прибора. Но если я хотя бы на краткий миг окажусь на вашем корабле, я уже никогда не смогу вернуться на родную планету!

— Это еще почему?

— Потому что каждый побывавший на вашем корабле унесет с собой заразу, способную отравить всех его родных и близких. Я так ждала твоего возвращения, так хотела улететь с тобой… И вот теперь…

Что-то не совсем искреннее почудилось Олегу в тоне ее слов.

— Вы считаете, что наш корабль заражен? Откуда вы об этом узнали?

— Приборы Тетрасекта обнаружили присутствие вредоносной энергетической эманации на вашем корабле. Ты и сам должен был ее почувствовать…

— Выходит, наша экспедиция не состоится? Без вашего «пробивателя пространства» «Ураган» совершенно беспомощен…

— Да получишь ты свой прибор, если он для тебя так важен! — Женщины, чувствуя себя виноватыми, всегда стараются переложить вину на мужчину, пользуясь для этого любым подвернувшимся поводом. — Мне всегда казалось, что ты обратил на меня внимание исключительно из-за этого проклятого Сансорина!

— Как же вы собираетесь передать нам установку, если ни один ваш транспортный корабль не может приблизиться к «Урагану»? — Словно не слыша ее, Олег принял и подтвердил упрек, лишь для того, чтобы со своей стороны воздвигнуть защитную стену показного равнодушия.

— С помощью Тетрасекта мы переместим прибор в точку пространства, расположенную рядом с вашим кораблем. Вместе с прибором вам будут отправлены самые подробные инструкции по его установке и эксплуатации.

— Ну что же, в таком случае тебе остается лишь пожелать нам успеха и счастливого пути!

— Стоит ли отравлять сарказмом нашу последнюю встречу?!

— У меня почти ничего не осталось от нашего единственного настоящего свидания. Разве что этот сарказм.

И это не совсем соответствовало истине, потому что у него осталась память о близости с любимой женщиной, память, которая остается с человеком на всю жизнь.

Мир за экраном дисплея подернулся рябью помех. Шорох и рев заполнили эфир. И словно стараясь преодолеть эти помехи, словно пытаясь разорвать невидимую паутину коварства и предательства, разделившую их, Лэйла крикнула:

— Я буду ждать тебя, Олег!

И столько искренней боли прозвучало в этих словах, что на секунду он даже поверил ей.

А затем протянул руку к экрану, словно хотел на прощанье коснуться ее лица, но пальцы лишь ткнулись в ледяную поверхность дисплея.

Среди холодных, огромных и мертвых звезд медленно ползла крохотная живая точка, издали напоминавшая еще одну звезду. Но это была не звезда.

Космический корабль, в котором сосредоточились все надежды человеческой расы, разрывал межзвездное пространство, уходя в его иные, скрытые от нашего мира слои.

Нельзя вернуть на небо упавший метеорит. И ничего уже не изменишь, если в жизни одного человека или даже целого народа пройдена поворотная точка его судьбы. Поэтому никто во всей вселенной не смог бы предсказать, чем закончится полет этого живого метеорита.