Зотов - Ад & Рай

– А потом дома у девушки, ее мама готовит обед, – продолжил он, скрипя зубами. – И говорит: я беру только овощи ( крупный план ) и масло фирмы «Благословение» – не хочу попасть в Ад, соблюдаю Великий пост. И вот еще. Главные герои входят в книжный магазин, Ветхий и Новый Завет – на выкладке, в зоне бестселлеров, вокруг куча народу листает, восхищается и ахает.

Собрание одобрительно зашелестело перьями.

– Однако следует озаботиться и ролями отрицательных персонажей, – размышлял вслух Варфоломей. – Они призваны оттенить положительных героев, кидая с экрана гнусные взгляды и демонстрируя неприятное хлебало. Надеюсь, у Бекмамбетова хватит связей, чтобы позвать Гэри Олдмена или, на худой конец, Майкла Мэдсена. Там уж разберёмся, кого они сыграют. Самые крутые блокбастеры у Голливуда получаются про катастрофы. Хороший вариант – Содом и Гоморра: «И пролил Он с неба огонь и серу». Мэдсен и Олдмен возглавят толпу, пожелавшую трахнуть тех двух ангелов [38]: пусть стоят впереди и орут хором: «Выведи своих гостей сюда, мы познаем их!» Всемирный Потоп? Тоже классно, но там актёрскому составу не развернуться. Из всех людей в живых остается только Ной и его семья на ковчеге, остальныето – животные. Ну ладно, вывернемся. Олдмен, скажем, сыграет сына Ноя – общеизвестного Хама, а вот Мэдсен пусть изобразит какого-нибудь злого бегемота. Сидя в трюме, тот проникается идеями Ада и, пока ковчег несут бурные волны, строит чёрные замыслы…

Элия попытался зажать рот, но слова так и рвались из него. Он был очень любознательным купидоном и всегда получал больше всех взысканий.

– Ваше святокрылие, относительно Хама… – пролепетал он. – Мне всегда казалось, что с ним поступили несправедливо… Ной сам виноват. «Упился он вином и спал нагим в саду». Разве это поведение для праведника? Как будто в Анталию на олл-инклюзив приехал! «Сын его, Хам, увидел это, и сказал своим братьям – и подошли они, и накрыли – и не видали они наготы отца своего». Хам пострадал ни за что. Страшное ли преступление – видеть папу голым? Вон в Германии семьями в публичных банях моются, и ничего…

– Интересно, а ты откуда это знаешь? – с подозрением спросил Варфоломей.

Элия сразу заткнулся, кляня свою непосредственность.

– Быть патриархом – исключительно сложная работа, – сказал архангел. – Ты с Голосом один раз пообщайся напрямую – семь потов с тебя сойдет. А Ной ковчег строил размером с космический корабль, да козлов-леопардов туда запихивал. После эдакой каторги и чистого спирта нальют – залпом выпьешь. Наклюкался, уснул, сорвал гнев на сыне – с кем не бывает? Отвлекаясь от этой скорбной темы, я предлагаю на съемки блокбастера о Голосе утвердить Тимура Бекмамбетова. Кто из вас хочет явиться к нему в вещем сне?

…По залу совещаний пронесся настоящий смерч из перьев, комната наполнилась шумом – ангелы заметно взволновались, хлопая крыльями. Появление во сне было весьма ответственным служебным заданием. В стародавние времена и ангелы, и даже сам Голос не ленились являться людям воочию, о чем сохранилось немало записей. Однако циничный XXI век делал восприятие вещей чересчур реальным. Если наш современник обнаружит в доме ангела, у него два варианта, куда звонить: либо в полицию, либо в «Скорую помощь». Именно поэтому Небесная Канцелярия официально пересмотрела подход, и общение заменили вещим сном. Ну, приснился кому-то ангел, и что? Это не повод вызывать санитаров. Согласно утверждённой практике, ангел должен нагрянуть трижды, тогда объект убедится, что появление неслучайно. Большой плюс – сказанные во сне слова «въедаются» в подкорку головного мозга, действуя как гипноз.

– Во имя Голоса – давайте, я поеду! – поднял крыло Салафил. – Что надо внушить? Прореветь небесным рыком: вались на колени, смертный, силы небесные, в своём могуществе, повелевают тебе снять блокбастер?

– Не очень-то подходит, – осадил его Варфоломей. – Бекмамбетов же, извини меня, по отцу-матери разных национальностей: с одной стороны – казах, а с другой – еврей. И что ты ему скажешь – Яхве просил вам кое-что передать через пророка Мухаммеда? Где твоё знание природы человеческой? Все просто, как три денария. Врываешься в самый крепкий сон – под утро, машешь крыльями: «Мужик, я пришёл сказать – дарую тебе шанс прославиться аки Кэмерон, огрести „оскаров“ больше, чем у собаки блох! Сними фильм о Голосе: будут тебе миллиард долларов и вилла из слоновой кости!» Только хохотать не рекомендую, а то вы театральные эффекты любите. Кинопродюсер человек нервный, он если кого и ждёт в гости, то чертей от Шефа. Так что всё благостно, в стихаре [39], рассыпав по плечам локоны, с сиянием нимба и лучше со складной арфой.

– Тяжко арфу в вещие сны таскать, – скривил губы Салафил. – Ужасно неудобный и громоздкий инструмент. Почему бы не заменить его гитарой?

Варфоломей откровенно (даже в какой-то степени обидно) рассмеялся.

– Ангел с гитарой может явиться только к Полу Маккартни, тот оценит по достоинству, – съязвил архангел. – В отношении же остальных кандидатур попрошу придерживаться классики. Салафил, ты ответственный за фильм. Велю начать внушение следующей ночью, доложишь об итогах в конце недели.

Часы на его руке громко, прямо-таки истерически запищали.

– С блокбастером решено, – объявил Варфоломей и поднялся из-за стола. – Сокрыльники, срочно пройдёмте на молитву – и так уже на полчаса опоздали.

В дверях его догнал секретарь – тот самый, что сидел по правую руку. С подозрением глянув в спины ангелам, он горячечно, еле слышно шепнул:

– Секретное донесение… чудовищные события… получили только что…

– Потом посмотрю. – Архангел взял бумагу и, не глядя, сунул внутрь небесно-голубой папки. – Некогда, надо режим соблюдать… Заутреня [40]обязательна, а если начальство на неё не ходит, то что подумают остальные праведники? Ты святого Илию знаешь – в момент «телегу» Голосу накатает.

…Он забыл о донесении на целые сутки. А когда вспомнил – было поздно.

…Чудовищный грохот заполнил площадь Конного рынка. Здания из песчаника мелко дрожали, поднимая облака красной пыли и трясясь, словно от истерического смеха. С крыш градом полетели камни, падая, они взрывались мелкими осколками и ранили торговцев. Разлом, пронизав святилище Ахурамазды, развернулся мельчайшими трещинками, паутиной оплетая здание. Жертвенники храма разом выбросили вверх столпы огня – сделалось светло, как днём. Новый удар, сотрясший рынок, обрушил левый жертвенник. Тот повалился прямо в скопление людей и лошадей. Языки пламени смешались с брызгами крови. Обезумевшие кони смели загородки – с бешеным ржаньем, в страхе, они разбегались, кто куда, – и их примеру следовали люди.