Алекс Орлов - Рекс

– Юргенсон слушает…

– Сэр, это Каррот. Мы со Снупом находимся в штаб-квартире Рутберга.

– Что значит в штаб-квартире?! – сразу не поняв, переспросил Юргенсон и, поднявшись со стула, подошел к окну.

– Тут была жуткая бойня, сэр, и те, кто сюда прорвался, пленных не брали. Я опознал Рутберга и его партнера – Бена Писаного. Они отстреливались до последнего.

– Ты хочешь сказать, Каррот, что со всеми ими покончено?

– Именно так, сэр. Здесь шел настоящий бой, все перевернуто, перегородки прострелены, всюду пыль и трупы. А еще, сэр, те, кто сделал это, устроили тотальный обыск, вплоть до разборки стены и снятия стеновых покрытий. Что-то искали.

– Понятно. Что собираешься делать?

– Если не будет дополнительных указаний, вызову полицию и уеду, а то местные уже собираются возле здания.

– Хорошо, возвращайтесь, больше там делать нечего.

– Да, сэр.

Закончив разговор, Юргенсон вернул Свенсону телефон и спросил:

– Сколько у нас людей в городе?

– Наших – восемь человек. Четыре патруля по два человека.

– Чем они заняты?

– В основном находятся в резерве, чтобы их можно было оперативно перебросить на слежку или на силовую акцию.

– Значит, так, Свен, Каррот сообщил, что кто-то вывел Рутберга из игры. Наша работа сделана, но нам важно узнать, кто оказал нам такую услугу и что он за это потребует.

– Нужно выяснить, кому перешли игровые точки…

– Выясни. Пусть поедут те, кто может сыграть обычных игроков.

– Хорошо, сэр, я распоряжусь.

– Джастин завтракал, ты не видел?

– Я не видел, сэр, но он все время возился по хозяйству.

– Передай Канкаю, пусть накроет стол прямо здесь – на веранде. Только попроще, поближе к понятиям Джастина, мне с ним поговорить нужно.

Сказав это, Юргенсон вышел из веранды, спустился с крыльца и пошел вокруг дома искать Джастина.

Тот был на грядках; сидя на низком стульчике, он выщипывал проросшую траву.

– О, как ее много, приятель! Ты так еще долго дергать будешь! Хочешь, я скажу своим ребятам, они…

– Нет-нет, Тревис, я сам. В этом есть свое удовольствие.

– В чем же удовольствие?

– Оно придет позже, когда я стану готовить баклажаны с помидорами и перцем.

– Так это у тебя баклажаны, помидоры или перец?

– Баклажаны. А помидоры и перец я покупаю на другой ферме.

– Понятно. Ты сегодня завтракал?

– А ты хочешь меня угостить? – улыбнулся Джастин, поднимаясь со стульчика и отряхивая со штанов песок.

– Вообще-то я в твоем доме, поэтому я не приглашаю, а почту за честь, если ты поприсутствуешь со мной за одним столом…

Под ненавязчивым присмотром телохранителей они вернулись на веранду и сели за старый стол, накрытый белой, до хруста накрахмаленной скатертью.

– Ох, а руки-то я забыл помыть! – спохватился Джастин.

– Ладно, будем считать, что мы на охоте. Канкай, принеси нам влажные салфетки, этого будет достаточно.

Канкай принес салфетки, потом поставил на край стола супницу и посмотрел на хозяина.

– Принеси все и оставь, мы тут сами будем управляться.

Канкай кивнул и ушел, а Джастин стал протирать руки салфетками, принюхиваясь к запаху, который они издавали.

– Удобная штука. Я видел такие в магазине, но подумал – а на хрена они мне нужны? Что в этой кастрюльке, Тревис?

– Я думаю, каша…

– Ну хоть каши поем, – сказал Джастин и, открыв супницу, стал накладывать себе порцию. – Действительно каша, рисовая. Хотя я больше к перловой пристрастие имею…

– Я думал, на ферме только кашами и питаются, – заметил Юргенсон.

– Что ты, Тревис! – отмахнулся Джастин. – Я, конечно, могу поползать на коленках между грядками, но это бывает не каждый день. А готовить себе каши, на это уже сил не хватает. По натуре я лентяй.

– Да ну?

– Точно тебе говорю. Поэтому питаюсь всякой быстрорастворимой едой из супермаркета. Три минуты – и ты сыт.

– М-м-м, хорошая каша, – похвалил Юргенсон, пробуя из своей тарелки. – О! А вот и следующее блюдо! Что там, Канкай?

– Яблочный пирог, сэр, – ответил повар, оставляя на столе поднос, прикрытый серебряной полусферой. – Молоко и чай тоже нести?

– Конечно, чего тянуть? – пожал плечами Юргенсон, хотя понимал, что творится в душе Канкая. Подавать напитки следовало перед самым употреблением, чтобы чай не остыл, а молоко, напротив, не стало теплым.

– Так что там за новости? – спросил Джастин, бодро подчищая свою тарелку. – Ты же меня не кашу есть позвал?

– Одно другому не мешает, – сказал Юргенсон, не спеша доканчивая свою порцию. – Мне сообщили, что кто-то окончательно разобрался с Рутбергом.

– Вот как? – удивился Джастин и, потянувшись, пододвинул к себе пирог.

– Да, положили всех прямо в его штаб-квартире в Сенд-Энде.

– Ни хрена себе, – покачал головой Джастин и, выбрав кусок побольше, переложил лопаткой на свою тарелку. – А точно Рутберга положили? Может, он убег?

– Не убег, Джастин, – сказал Юргенсон, передавая ему кувшинчик со сливками.

– Чего это?

– Сливки. Полей сверху, корочка подтает, тогда пирог можно будет есть ложечкой.

– Никогда так не делал. Но с удовольствием попробую.

Джастин щедро полил пирог сливками, отставил кувшинчик и сказал:

– Такое могли сделать только чужаки, потому что если бы местные, то на всю округу сразу бы раструбили. Провинция, одно слово.

– Значит, чужие. А зачем? – спросил Юргенсон, разделывая пирог ложечкой.

– У Рутберга был бизнес с продажей сайки, это такая дешевая и едкая наркота. Но это копейки, за которые такую драку не устраивают. Выходит, остался только игровой бизнес, а это целых три точки. Это, конечно, не твоя империя, но совсем другие деньги. Вот за них-то Рутберга и прибрали, подгадав под случившуюся войну… М-м-м, Тревис, да ты в пирогах понимаешь! В жизни не пробовал ничего лучше!

– Рад, что угодил, – усмехнулся Юргенсон, испытывая странное удовольствие от этой похвалы. – Ну так как узнать, кто теперь на точках?

– Как узнать? Пойти туда. Ты ведь своих уже послал?

– Вечером пойдут.

– Ну и мои пойдут вечером, чтобы не толкаться там среди дня. Днем появляться стремновато, сразу приглядываться начнут.

– Ты думаешь, твои ребята сразу определят, чужие там или нет?

– Ну конечно, тут же все друг друга знают, хотя, конечно, приезжих в городе навалом. Все же курортное место, море рядом.

53

Наконец, после стольких дней ожидания, после обид Тилли и ее стараний придумать какой-то способ наказать Казлица, он появился после своего неожиданного исчезновения.

Они с папой вернулись одновременно – папа слегка загорелый и чуть похудевший, а Казлиц такой же дерганый, как и раньше. Едва увидев его из окна в столовой, Тилли с трудом проглотила завтрак и усилием воли заставила себя остаться на месте и выпить с мамой фруктовый коктейль.