Graham Mc Neill - Железный воин

Имперские бомбардировщики раз за разом пытались атаковать траншейные работы, но им не давали приблизиться самолеты, захваченные на взлетных палубах. Тех же, кто все-таки прорвался через воздушное прикрытие, сбили ракетные комплексы, которыми управлял адепт Цицерин. Темный магос также запустил мусорный код в периферийные системы форта, результатом чего стали бесконечные сбои в программах и отключение энергии по всей крепости, в то время как вирус, постоянно копируя себя, подбирался к центральным логическим устройствам в Базилике Доминастус.

С каждым днем зигзаги апрошей все ближе подходили к стенам, неизменно поворачивая под таким углом, что артиллеристы бастионов никак не могли нацелить орудия для анфиладного огня. Через пять дней, когда ходы сообщения покрыли треть расстояния между оконечностью причального пирса и Бастионами Десницы, Хонсю приказал начать строительство второй параллели. От головы каждого апроша пролегли две огромные стены из железа и камня, которые соединились в середине фронта, тем самым создавая условия для еще более смертоносной артиллерийской атаки.

Ардарик Ваанес, до этого скрывавшийся в углублении машикуля на темно-серой стене рудного склада, шагнул в пустоту и полетел вниз, сквозь переплетение теней. Когти выдвинулись из латных перчаток с резким щелчком, а когда до земли оставалось всего ничего, включился прыжковый ранец, и Ваанес с грохотом опустился на каменную мостовую и оказался в самой середине отряда перепуганных солдат.

Вскинул руки, нанося удары в обе стороны. Там, где он прошел, — крики и кровь.

Паника на лицах, ужас, обуявший солдат, — он запретил себе думать об этом и продолжал убивать.

Пятьдесят человек, две бронированных боевых машины и три грузовых скифа: самая крупная из всех ударных групп, что им встречались, но в искусстве нападений из засады мало кто мог сравниться с Гвардией Ворона. Выстрелы лазганов искрами рассыпались на безлико-черной поверхности доспеха, но Ваанес вихрем ударов проложил себе путь через ряды солдат. Локсатли, как верткие ящерицы, легко скользили вниз по стенам, осыпая флешеттами офицеров и сержантов, которые как раз пытались восстановить хоть какую-то дисциплину.

Одна из игольчатых бомб локсатлей пробила лобовую броню боевой машины, и блок двигателя мгновенно оказался охвачен огнем. Экипаж попытался выбраться наружу через аварийные люки, но пламя настигло людей, и Ваанес наблюдал за их агонией с каким-то извращенным удовольствием. Запах обгоревшей плоти, кожа и мясо, в немыслимом жаре стекающие с костей, словно расплавленная резина…

Минутная невнимательность чуть не стоила ему жизни, когда совсем рядом блеснуло лезвие рапиры. Нападавший целился в шею Ваанесу, но тот пригнулся и в быстром выпаде пронзил врага когтями. Офицер в голубом мундире и золотом нагруднике с изображением перевернутой омеги — знаком его хозяев — трепыхался, как вытащенная из воды рыба, и плоть его шипела и обугливалась в электрическом поле когтей.

Встряхнув рукой, Ваанес отбросил тело прочь, злясь на себя. Вокруг идет бой, а он так легко отвлекся. Те, кто отвлекаются в сражении, долго не живут. Очистив разум от мыслей о посторонних чувствах, он сосредоточился на том, что предстояло сделать.

Грузовые скифы сорвались с места и попытались обойти горящий корпус подбитой машины, но армагласовый колпак скифа, идущего впереди, не выдержал града флешетт, и водитель был мгновенно разорван на куски. Скиф врезался в стену склада и покореженной грудой металла остановился в завале из бочек и контейнеров.

Два уцелевших скифа не оставляли попыток вырваться из ловушки, при этом их водители, несмотря на безумие боя, действовали быстро и хладнокровно.

«Выучка Ультрадесанта, — подумал Ваанес. — Но мои учителя были лучше».

Еще несколько выстрелов вывели из строя двигатели второго скифа, и он, потеряв управление, со скрежетом рухнул на землю. С десяток локсатлей запрыгнули на последний скиф и когтями пробили армагласовую защиту. В движениях этих серокожих ксеносов была какая-то беспорядочная суетливость, но в то же время каждый удар жилистых лап, оканчивавшихся ядовитыми когтями, был настолько сильным и хлестким, что мог разрезать и плоть, и тонкую броню. Всего за несколько мгновений ксеносы зубами и изогнутыми когтями разодрали экипаж скифа в клочья.

Что-то несколько раз глухо и тяжело ударило по рокриту совсем рядом, и Ваанес нырнул в сторону. Плавно перекатившись, он вскочил на ноги и увидел, что во второй бронемашине стрелок уже разворачивает ему вслед крупнокалиберную пушку. Но прежде чем прозвучал выстрел, за спиной стрелка выросла фигура в железном доспехе и голыми руками оторвала ему голову. Кровь брызнула на металл, и труп мешком упал на орудие, которое напоследок выплюнуло очередь бесполезных снарядов.

Свежерожденный столкнул тело с орудийной установки, бросил внутрь машины пару гранат, а потом захлопнул люк. Корпус машины содрогнулся от мощнейшего взрыва, из воздухозаборников и из-под днища повалил едкий дым.

Шум сражения внезапно стих, и Ваанес облегченно выдохнул, словно до этого он задержал дыхание от… от чего? От радости или сожаления? Он точно не знал.

Свежерожденный спрыгнул с корпуса уничтоженной машины и подошел к нему. Полсотни солдат убиты, два танка уничтожены, три скифа выведены из строя, а это существо выглядит так спокойно, словно это был обычный тренировочный бой.

Ваанесу потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки после пьянящего восторга, который вызвала победа. Убивая, какой-то частью сознания он упивался смертью противника, но дело было не только в этом. За то время, что они со Свежерожденным провели в тылу врага, нападая на транспорты снабжения, мелкие подразделения солдат и ремонтные бригады, которым не повезло оторваться от своих, в Ваанесе проснулось чувство, которое, как ему казалось, он уже никогда не испытает.

Гордость.

Он всегда был лучшим в своем деле, а эта взявшаяся ниоткуда кровожадность мешала действовать четко, что его необычайно злило. Он заглушил поднимавшуюся внутри ярость словами мантры Скрытого охотника, которую стал повторять про себя. Сердце забилось ровнее, но где-то вдали ему почудился всплеск немой злобы.

— Еще одна удачная засада, — сказал Свежерожденный, снимая шлем. — У тебя удивительная способность угадывать, где появится самая лакомая добыча.

— Меня обучали лучшие, — кивнул Ваанес.

— Гвардия Ворона?

— Да, она самая. Я был старшим инструктором по боевой подготовке в Вороньем шпиле.