Александр Доронин - Утро новой эры

Наверху особо не переживали по поводу убитых крестьян. Но это были крестьяне Хозяина, и только он имел право лишать их жизни. Пусть население его империи было меньше, чем раньше у среднего райцентра, она была самой сильной в ближайшей ойкумене.

В первые дни им приходилось иметь дело только с попрошайками. Когда по густонаселенной пойме Оби пробежал слух, что на северо-востоке региона установился порядок, а у людей появился кров и кусок хлеба, народ повалил сюда валом. Понадобились пулеметы, чтобы убедить их, что все места заняты.

Хуже стало после окончания зимы, а особенно к середине первого лета, когда за едой приходили уже только те, кто готов был драться зубами. Тогда Хозяину приходилось поднимать по тревоге свою гвардию. Именно в таких стычках она ковалась и набиралась опыта, а из бывших охранников ЧОП «Легион» получались настоящие легионеры.

Бензин и солярку экономили почище, чем патроны, поэтому внедорожники выкатывались из гаражей нечасто, а уж немногочисленная боевая техника только в крайнем случае. Этот случай был не из ряда вон, поэтому врагов преследовали на квадроциклах с электромоторами. Когда-то такими оснастили мобильные патрули охраны на железной дороге — когда руководство Российских Железных Дорог вконец достали нападения вандалов на скоростные поезда. Их аккумуляторы позволяли удаляться от базы на тридцать километров, а энергии станция давала больше, чем могло переварить хозяйство. К тому же двигались эти малютки практически бесшумно.

По сигналу командира одетые в серый камуфляж бойцы приготовились к атаке. Их было в полтора раза больше, чем бандитов, вооружены они были отнюдь не ППШ и АК-47 из мобилизационных запасов, и, главное, на их стороне был фактор неожиданности. Конечно, с ротным минометом все получилось бы еще проще, но дефицитные снаряды экономили.

Васильев скомандовал в гарнитуру рации начинать атаку. Каратели окружили дома — двигались они практически бесшумно, лишь иногда похрустывали под подошвами ботинок камешки.

Они сумели подойти буквально к самому забору, когда Андрей распределил цели. Бывший начальник смены охранников завода, бывший десантник, он первым выстрелил из подствольного гранатомета в окно. Одновременно с ним заговорили еще пять. Крики ужаса и захлебывающиеся вопли смешались со стонами раненых.

Широко распахнулась дверь, и из ближайшей избы вылетел мужик, зажимая руками лицо. Но тут же упал, словно налетел на стену.

Гранаты накрыли не всех. В суматохе бандиты начали выскакивать из домов, во дворах и огородах замелькали силуэты. Некоторые, самые умные, тут же ложились и находили укрытия. Те, кто думал убежать, не ушли далеко — застрекотали три ротных пулемета карателей, скосив, как траву, тех, кто стоял на ногах. Те, кто успел укрыться, дополнительно получили только две минуты жизни, потому что для оснащенных тепловизонными прицелами снайперов они были как на ладони.

Некоторые действовали более разумно. Из окон одного дома началась довольно слаженная стрельба. Еще несколько гранат эффекта не произвели — похоже, гады отсиделись в подполе. Этот очаг сопротивления держался до тех пор, пока крупнокалиберные пулеметы не превратили бревенчатые стены в решето.

Оставалось только провести зачистку, собрать трофеи и добить раненых. Во время этого занятия одного из легионеров, бывшего коллектора по кличке Кабан, хорошо умевшего напомнить должнику о просроченном платеже, настигла пуля притворившегося мертвым налетчика. Долго мучить того не было времени. Единственного пленного оперативно допросили, отстрелив два пальца за слишком долгое молчание. А когда он все выложил, раздробили прикладом руки и коленные чашечки и отпустили. Волки в этих местах обычно не заставляли себя ждать.

Трупы даже не стали сваливать в кучу. Для тех, кто придет следом, остатки пиршества волков и ворон и так будут наглядным примером.

Можно было возвращаться в долбанный оплот долбанной цивилизации, но почему-то на душе у командира было хреново. Может потому, что он знал — отчитываться за убитого придется лично Хозяину.

Уже засветло они добрались до Заречинска. Проехали Голгофу — возвышение, где на столбах висели воры, лодыри и болтуны, всего двадцать человек. Был среди них и местный рифмоплет, член союза писателей; юмор ситуации был в том, что площадка для казней получила свое название с его легкой руки.

В самом городе уже все было вверх дном.

Подступы, которые раньше охранялись из рук вон плохо, сейчас прикрывали удвоенные и утроенные кордоны. Но отряд пропустили беспрепятственно и через минуту они гнали на своих игрушечных машинках по главной улице.

Несколько тощих собак кинулись от них врассыпную. Помнили, видать, о привычке легионеров «случайно» сбивать их и отправлять в кастрюлю. Хоть и кормили бойцов неплохо, но лишние калории никогда не помешают. Обычно так же бросались в стороны крестьянские дети, но теперь их не было видно.

Настроение у командира было на нуле — он уже чувствовал, что произошло нечто.

Васильев вздохнул — домой заглянуть не удастся. Месяц назад он обзавелся молодой женой. Очень, хм, молодой. Шестнадцати не исполнилось. Ее отец, естественно, был против, да и она сама не очень «за», но кто их спрашивал? Голытьба. Какой-то местный активист, пока его не повесили за то, что слишком много болтал, называл такую систему феодализмом. Ну и пусть. Зато она работает.

Да, похоже в столовую зайти не успевают… Придется довольствоваться сухпаем. Дерьмо.

Возле казарм, где их кавалькада притормозила, Васильев чуть не обалдел, увидев среди камуфляжа легионеров серую шеренгу заморенных людей. Вооружали батраков, давали им винтовки и автоматы ППШ. Дело новое и невиданное.

Не успел командир отряда заглушить мотор, как заметил у ворот бывшего горотдела грузную фигуру в окружении многочисленной свиты.

Те, похоже, заприметили его еще раньше.

— Тебя и ждем, — вперил в него взгляд Мазаев. — Будешь у нас главным дипломатом.

И замолчал. По опыту Васильев знал, что задавать вопросы Константину Михайловичу нельзя. Если сочтет нужным — сам объяснит. Если нет, придется все выяснять самому. Поэтому Андрей терпеливо ждал, стоя навытяжку, стараясь, чтоб лицо было бараньим, а взгляд внимательным.

— К городу подошли танки, — наконец, сказал Хозяин. — Вчера вечером. Один стоит в километре от южных ворот, у бывшей вышки сотовой связи. Пойдешь к ним. Спросишь, чего им надо.

Можно сказать, что ему повезло, но это было бы не совсем правдой. Те, кому просто повезло, сумели выжить, и только. А он сумел сохранить свою власть и богатство, и даже преумножить. Много ли еще таких? Ему очень повезло, примерно так, как везло в рулетке и картах, хотя до азартных игр он был не большой охотник. Просто чувствовал, на что нужно ставить.