Вадим Проскурин - Гнездо индюка

Джон осекся на полуслове, его левая рука непроизвольно задергалась, лицо перекосило нервным тиком.

— Спокойно, спокойно, Джон, — быстро произнес Герман. — Цель экспедиции пока опустим. О чем еще можешь рассказать, не тревожа блок? Джон задумался, затем сказал:

— В этой миссии я допустил несколько ошибок. Пейн частично раскрыл меня, решил, что я полукровка. Убивать сразу не стал, решил сделать это на обратном пути. Фактически назначил меня своим помощником, стал поручать задания, какие обычно поручают людям, но под присмотром, меня все время конвоировали орки-охранники. Потом на экспедицию вышел эльфийский отряд, было боевое столкновение, поднялась суматоха, мне удалось сбежать. Пейн быстро расправился с эльфами, заметил, что я исчез, снарядил погоню. Мне пришлось имитировать собственную смерть.

— Это как? — удивился Герман. Джон улыбнулся.

— Замечательная операция получилась, хоть в учебник вставляй, — сказал он. — Я прибыл в то стадо, куда был ранее внедрен, и заявил, что я аватар бога Каэссара.

— Каэссар не бог, — поправил его Герман. — Это историческая личность, выдающаяся, конечно, но не бог. Есть у нас мода обожествлять великих людей, но…

— Я знаю, — прервал его Джон. — Но полубоссам я сказал именно так. И еще я сказал им, что Каэссар вернулся из небытия в бренный мир, чтобы вернуть справедливость, воздать каждому по заслугам, для избранных организовать парадайз, прочих низвергнуть в тартар… или хелл… Я уже не помню в точности, что конкретно вещал. Полубоссы доложили пастуху, что явился аватар Каэссара, он сначала удивился, потом возмутился, попытался меня убить, но я ему снес голову его же мечом. Потом сказал полубоссам, что поднимусь на гору совершить важный обряд, типа, побеседовать с богами с глазу на глаз, и чтобы никто меня не сопровождал и не подглядывал. Отправился на гору, взял с собой одного орка и заряд эльфийской взрывчатки… Герман рассмеялся.

— Ну ты даешь! — воскликнул он. — Ты его взорвал, вокруг создал имитацию чего-то мистического, и Пейн на это клюнул?

— Клюнул, — подтвердил Джон. — Я хорошо поработал, с фантазией. Такие декорации соорудил… Меч, кольчугу и очки оставил на месте мистического обряда. Пейну и в голову не пришло, что я все это бросил и сбежал. Он так и не понял, что я на чужую разведку работаю, он до сегодняшнего дня считал, что я просто полукровка.

— Понял, — сказал Герман. — Ладно, иди, сопровождай дьякона. Ты никакого компромата на него не нарыл по ходу?

— Кое-что нарыл, — кивнул Джон. — С ходу вербовать, пожалуй, не рискну, но в перспективе можно подумать.

— Подумай, — сказал Герман. — Если он сейчас не приврал, он докладывает непосредственно Рейнбладу. Такого агента трудно переоценить. Кроме того, его последняя экспедиция… нет, об этом потом поговорим. Иди, работай, не заставляй ждать его преосвященство.

Подозрения, высказанные его божественностью, подтвердились очень быстро. Питер еще не закончил осматривать первый котел, а всё было уже ясно. Действительно, применяются неучтенные технологии, и применяются куда шире, чем можно было ожидать априорно. Если экстраполировать обнаруженное здесь на всю сферу деятельности дома Адамса, получается, что в патентный репозиторий поступает никак не более половины древних технологий, восстановленных инженерами Адамса, а скорее, намного меньше. Олигархи обнаглели беспредельно, а Адамс — в особенности. Считает, видимо, что они с Тринити сорвали джекпот, и теперь победителей не судят. Зря он так считает, божьего суда не избежать никому, будь ты хоть десять раз победитель. От века заведено, что науку и технику контролируют жреческие ордена, и не Адамсу и не Тринити менять установленный порядок. Странно, что его божественность допустил такое безобразие, не поставил сразу на место злокозненных возмутителей спокойствия. Но эту свою ошибку он скоро исправит, и в этом деле Питер станет одним из орудий в руках его божественности.

— Что за металл? — спросил Питер, указывая на подозрительно блестящий то ли кран, то ли вентиль.

— Не могу знать, ваше преосвященство, — ответил Звонкий Диск. — Металл как металл. Железо, наверное.

— На железе ржавчина уже появилась бы, — сказал Питер. — А эта штука блестит, будто вчера поставлена.

— Не могу знать, когда ее поставили, — сказал Звонкий Диск. — Инженерные хитрости низкорожденным не уразуметь.

Питер смерил полукровку презрительным взглядом. Звонкий Диск смотрел в галза дьякону спокойно, ничуть не изменившись в лице, глумится, сволочь, знает, что Пайк его в обиду не даст. Он еще не знает, что это временно.

— О! — воскликнул вдруг Звонкий Диск. — Джон идет.

Питер хотел было сказать: «Не Джон, а сэр Джон», но подумал, что мерзкий орчила ответит: «Кому как», и ничего с ним не сделаешь, не резать же охальника прямо здесь. Мощная зверюга этот орк, рукопашному бою наверняка обучен. Сбросит с лесов, и никто не докажет потом, что дьякон не сам оступился, а ему помогли.

— Пойдем вниз, — сказал Питер. — Я уже осмотрел все, что хотел.

— Быстро вы управились, ваше преосвященство, — прокомментировал Звонкий Диск и стал спускаться. Джон Росс ждал их внизу.

— Спасибо, Звонкий Диск, — сказал он орку, когда они приблизились. — Ты свободен.

— Всегда рад услужить, — сказал Звонкий Диск и удалился.

— Я бы хотел взглянуть на вашу татуировку, сэр Джон, — заявил Питер. Джон ехидно улыбнулся и сказал:

— Раньше надо было смотреть.

Расстегнул рубаху и продемонстрировал красного индюка, искусно изображенного на груди рыцаря.

— Древний королевский род! — изумился Питер. — Никак не ожидал такое увидеть, учитывая ваше давешнее поведение.

— А то! — хохотнул Джон. — Мы, наследники славы древних, не мокасином похлебку хлебаем. Есть еще у нас гранаты в подсумках, не растеряли мы таланты и способности.

— Изображать орка — не талант, — заявил Питер.

— А вы сами попробуйте, — посоветовал Джон. — Это не так просто, как кажется. Жаб на морде нарисовать — дело нехитрое, рецепт несмываемой краски считается секретным, но реально его только ленивый не знает. А вот точно сымитировать поведение…

— В патентном репозитории нет рецепта краски, пригодной для имитации татуировки, — сказал Питер.

— В патентном репозитории много каких рецептов нет, — сказал Джон. — Нержавеющей стали, например.

— Я заметил, — кивнул Питер. — Это недопустимо.

— Да, пожалуй, — согласился Джон после минутного размышления. — Я поговорю с Германом, думаю, он согласится передать документы в репозиторий. Нержавеющая сталь — не настолько ценная технология, чтобы из-за нее ссориться с правительством.

— Это неправильное рассуждение, — заявил Питер. — Все технологии являются неотъемлемой собственностью святой церкви. Скрывать древние знания — преступление. Впрочем, что я говорю… Для вас, сэр Джон, преступать закон — дело привычное, как нормальному человеку высморкаться.