Алексей Бобл - Последняя битва

Он потер виски и качнул головой. Какой же он дурак, за пару «тевтонцев» продался и бумаги Преподобному отдал, испугавшись за собственную шкуру. Хорошо, встречи с Ильмаром наедине проходили, а то б сейчас башмачники ему многое предъявили. Наверно, прав Козьма: надо мочить Креста, пока тот власть над всей Московией не захапал. Только вот как? У Ильмара вон сколько жрецов.

Архип поднял взгляд. Гуго почесывал бороду, пялясь в потолок с безучастным видом. Этому все до некроза, и зачем его позвали? Грива нервно покусывал ногти, испуганно шаря глазами по галерее. Боится водила. И правильно делает, но никуда не денется, пойдет против Ильмара, если Архип прикажет. Один лишь Козьма смотрел жестко, не отводя глаз. По лицу было видно, о чем думает старший бригадир: ждет, пока глава клана решение озвучит. Правильное, надо сказать, решение. А уж башмачник расстарается, настропалит людей. Тогда конец Преподобному!

Медленно выдохнув, Архип поднялся с кровати.

— Гуго, — сказал он, — иди за медведковским. Скажешь, чтоб на галерею пришел. Потом спустись до дежурной бригады, пусть оружие почистят, после выдашь им с арсенала лишний комплект патронов. И проверишь пулеметы лично, если заест что в бою, я те… — Архип показал кулак, и сапожник изменился в лице. — Бороду вырву вместе с кожей.

— Понял, хозяин. — Гуго вскочил, чуть не опрокинув стул. — Почистят, проверю, патроны выдам.

И покосился на Гриву с таким видом, мол, воюй, сынок, без меня, мое дело — хозяйство.

Когда сапожник загромыхал сапогами по лестнице, Козьма процедил:

— Старый козел, все бы ему со складами возиться да подошвы в цехе лить.

Он злобно зыркнул на Гриву, и тот потупился, уставившись в пол.

— Не ссы, парень, мы монахов сделаем.

Архип, который направился к столу, испытал прилив душевных сил. Ай да Козьма, как завелся. И откуда в нем столько решимости? Раньше он за ним не замечал такого. Впрочем, тогда б не назначил его в старшие бригадиры.

Глава клана сел на стул, который освободил Гуго.

— Бери лавку, Козьма, — сказал он, повернувшись, — и садись напротив. Грива, пойди принеси дощечку и мелок.

— Где ж их взять? — Водила неохотно поднялся, по-прежнему понуро глядя в сторону.

— В тумбе под патефоном.

Грива пересек комнату, присел в углу.

— И давай, эта… — окликнул его Архип, когда башмачник достал необходимое из тумбы. — В общем, прав Козьма. Злее будь, ведь из-за Ильмара твои друзья погибли — Панк, Копыто, Паскаль с Гаврилой.

Грива постоял, поджав губы, потом решительно бросил:

— Да, — и, вернувшись к столу, подсел к Козьме на лавку. — Хозяин, вопрос можно? — сказал он, кладя черную дощечку с мелком на скатерку.

Архип кивнул.

— Понятно, что с Храмом нам в Москве не совладать. Монахи враз накостыляют. Остается, — он покосился на громко хмыкнувшего Козьму, — один выход: прикончить Ильмара по дороге на Совет.

— Дога-ада, — протянул старший бригадир.

— Погоди. — Архип видел, что водила не все сказал. — Нам с одной злостью и желаньем отомстить Креста не одолеть. Давай, Грива, излагай.

— Да, я тоже так рассудил, хозяин. Вот если б нам помог кто.

Архип переглянулся с Козьмой.

— Я к чему клоню, — заерзал Грива, — может, нанять кого? Ну, убийц Меха-Корпа или…

— У нас времени нет, — перебил Козьма. — Пока до Арзамаса смотаемся, договоримся… Ты чё, ты ж сам сказал, что по дороге в Капотню все сделать надо. Возьмем, да и…

Старший бригадир взмахнул длинными жилистыми руками и громко хлопнул в ладоши перед лицом у водилы.

— И все дела. Верно, Архип?

— Неверно, — долетело с лестницы.

Все повернули головы к дверному проему, где стоял Юл.

«Как тихо он поднялся!» — удивился Архип. Медведковский был в поношенной кожаной куртке и свободных штанах из плотной ткани, на затылке шляпа с круглыми полями, сплетенная из тростника. От Юла пахло мылом и… веяло уверенностью.

«Еще бы рожу ему нормальную, — подумал глава клана, — так и вовсе б никто за бандюгана не посчитал. А то вон как Козьму перекосило от одного вида медведковского, чуть за пистолет на поясе не схватился».

Старший бригадир проводил Юла недобрым взглядом, дождался, пока тот пройдет, поскрипывая новыми кожаными ботинками, и сядет за стол. Потом сказал:

— Ты, гляжу, умный…

Архип напрягся, решил, что придется укорачивать Козьму — сейчас не до свары.

— Живым от Креста ушел, — продолжал бригадир. Его взгляд стал оценивающим. — И по лестницам тихо ходишь…

Он отклонился, глянул на ботинки Юла и хмыкнул. Медведковский спокойно смотрел на башмачника единственным глазом.

— Предположу, что следопытом был. Опытный, — закончил Козьма, и медведковский кивнул.

Взял мелок, придвинул дощечку. Нарисовал несколько кружков. Два первых перечеркнул и поднял голову.

— Это колонна. Крестики — ваши машины. Ильмар вас впереди пустит.

Архип нахмурился. Козьма потер ладони, Грива сглотнул.

— Прав волосатый, — Юл кивнул на водилу. — Чужая помощь треба, по-иному не совладать с монахами. Ильмар себя верными людьми окружит, продумает все. А коли до схватки дойдет, то в бою он быстрый и смелый. Я видал, как Крест махается. Так вот.

— Засада нужна, — высказался Козьма.

— Дельно, — согласился Юл. — Только как узнать, какой дорогой поедете? Для того свой человек в Храме нужон.

Все посмотрели на Архипа. И тут глава клана вспомнил про Лавра и Туру.

— Своего человека нет, — сказал он. — А вот те, кто не хотят, чтобы Ильмар в Храме верховодил, найдутся.

— Бывшие приспешники Геста? — спросил Юл.

— Не совсем. Охрана личная — элита Ордена.

Юл выпучил глаз:

— Ты уверен?

— Почти, — сказал Архип. — Они на Преподобного такого косяка давят, сам слышал, чего говорят про него.

— Значит, — Юл оглядел всех, — есть шанс. Когда поездка состоится?

— Завтра.

— Встречаетесь в Храме?

— Да.

Грива нервно зашмыгал носом, ерзая на стуле.

— Я поеду с вами, — сказал Юл.

— Еще б не поехал. — Козьма усмехнулся.

Медведковский, не обратив внимания, пояснил, глядя на главу клана:

— Ты меня в Храм проведешь. Покажешь, с кем говорить, потом не твоя забота.

Архип поморщился:

— Вас не пустят внутрь, одного меня только.

— Пройдем, — возразил Козьма. — Я хитрость одну придумал, нас троих внутрь точно пропустят.

— Как? — удивился Архип.

— Ща расскажу. Только ты, — бригадир ткнул в медведковского пальцем, — базарить с нужными людьми при мне будешь. И ежели чего…

Юл осклабился. Кожа задвигалась на обожженном лице, толстый шрам изгибался, как червяк. Усмешка получилась такой зловещей, что Козьма замолчал. Архипу стало не по себе, а Грива отвернулся, судорожно сглатывая, пытаясь подавить приступ тошноты.