Денис Лукашевич - Братские узы

— Бестолочь! — рыкнул на сжавшегося в комочек рядового Кшиштоф и пошел прочь. Даже если ничего и не было, то всегда необходимо напоминать подчиненным о его обязанностях.

Пустошь за стеной напоминало невероятный инопланетный пейзаж. Кшиштоф читал в детстве странную книгу о путешествии на Луну, и там приводились фотографии мертвого, застывшего мира, удивительно похожего на то, что видел мастер-сержант сейчас. Только где-то там, в темноте горизонта скрывался странный мир проклятых земель.

Кшиштоф поднес было горящую спичку к кончику очередной самокрутки, как тишину разрезал истошный вопль. А потом еще и еще, наконец, жутковатые крики стали непрерывными, заставляли содрогаться внутренности и дрожать пальцы. Мастер-сержант с раздражением выбросил незажженную самокрутку и повернул прожектор в сторону источника оглушающих криков.

Там, в одной из воронок, разрытых выстрелами полковых минометов, копошилось живое существо. Сначала Кшиштоф сравнил его с огромным червяком, но после присмотрелся, и у него пересохло во рту. Там, внизу, пытался выбраться из ямы детеныш панцирных вепрей — огромных, как дом, животных, что иногда попытались мигрировать через стену, но были остановлены плотным пулеметным и гранатометным огнем. Поросенок пытался подняться, но постоянно оскальзывался и с получеловеческим-полузвериным визгом скатывался вниз. У него были сломаны передние ноги. Подранок размером с крупного человека, вставшего на четвереньки орал каждый раз, когда опирался на сломанные конечности, с тупым упорством пытаясь выбраться.

А по эту сторону стеной уже заливалась тревожным застывшим на одной ноте плачем сирена. Солдаты с встревоженными и решительными лицами бежали на стену по приставным мосткам, опасно раскачивающимся под тяжелыми подкованными сапогами. Уже несколько прожекторов жгли ослепительным светом беззащитного поросенка. Конечно, не совсем беззащитного: даже у такого мальца прорезались клыки длиной с ладонь, выпирали вверх из нижней челюсти.

Наконец-то, на стене появился и сам гранд-лейтенант, ответственный за заданный участок. «Ответственный!» — мысленно хмыкнул Кшиштоф. — «Только и может, что в кости рубиться да прогуливать чужое жалованье!» Он до сих пор не мог понять, что удерживает разгильдяя в Зеленой Страже — иерархи со странным терпением относились к молодому нахалу.

— Что случилось, мастер-сержант? — с тщательно выверенным командным презрением процедил Сантини. На тонких губах играла легкая полуулыбка.

— Подранок, пан командир! — чуть менее преданно, чем следовало, выпалил Кшиштоф. — Раненый, пан командир!

— Ну и что? — Сантини скривился. — Подумаешь, поросенок. Значит, у нас сегодня в меню появилась свежатинка. Хорошо ведь, солдаты?!

Солдаты, скопившиеся на стене, ответили дружным одобрительным гулом. Только Кшиштоф становился все мрачнее и мрачнее.

— Пан командир, у меня иное предложение.

Гранд-лейтенант удивленно приподнял бровь.

— Слушаю, мастер-сержант.

— Подранка надо добить и отвезти подальше от стены в пустошь, а то стадо придет за ним…

— Не говорите ерунды, мастер-сержант, никакая тварь с той стороны нам не страшна. Стены достаточно крепки, а оружия у нас достаточно, чтобы отбить абсолютно, — Сантини обвел рукой пустошь, как бы подтверждая свои слова, — любое нападение! Подранка затащить сюда и разделать. Выполняйте приказ, мастер-сержант!

— Так точно!

Делать нечего — против командира не попрешь, но разве это мешало оставаться все время настороже?

Кшиштоф отдал соответствующие приказы. Скрипнули массивные створки стальных ворот, а где-то в глубине стены зажужжали электромоторы. Мощные прожекторы беспощадно слепили обезумевшего от боли и страха подранка, что метался на дне воронке, не в силах ее покинуть. Сломанные ноги предательски подворачивались, стоило поросенку попытаться выбраться наружу. В чем-то его даже было жалко, но совсем чуть-чуть.

— Хапай его, хлопцы! — кричали от ворот. — Хапай, а то уйдет.

Но поросенок уже никуда не мог уйти. Солдаты в мундирах Зеленой Стражи взяли его в кольцо и медленно сходились, разматывая словно специально придуманную для этих целей сеть.

Подранок дернулся было вперед, в образовавшийся разрыв в цепи людей, но тут же увяз в растянутой сети, невидимой на фоне ночной пустоши. С дружным уханьем солдаты в несколько слоев обмотали бедное животное, полностью лишив того подвижности. Визг подранка оглушал, но никто не обращал на него внимания. У каждого стражника в голове билась одна-единственная мысль: свеженинка на ужин, а может, если останется и на завтрак. Что, если сравнивать с обычным солдатским меню, весьма и весьма способствовало расширению привычного рациона.

Смеясь, подбадривая друг друга, стражники втянули беспомощного поросенка за ворота. Тут же вновь заурчали электромоторы и стальные створки захлопнулись. Кшиштоф позволил себя вдох облегчения: пока все шло без неприятностей. Пока.

Такое взвешенное состояние всегда имеет свойство быстро заканчиваться и оборачиваться настоящим хаосом. Непреодолимым, неостановимым и слепым в своей неразборчивой мощи. А пустоши порождали такое могущество, что и не снилось людям.

Неприятные мысли пронеслись в голове Кшиштофа за мгновение до того, как земля под ногами вздрогнула. Солдаты, тащившие поросенка величиной с человека, от неожиданности выпустили сеть из рук, и тот, почувствовав близкую свободу, забился с удвоенной силой, оглашая окрестности истошным визгом. И ему ответили.

Далекий, но неожиданно могучий рев взвился под небесами, отразился от облаков, ударился исполинской поступью о землю и рокочущей волной обрушился на пограничную стену и ее обитателей. Даже подранок на мгновение замолчал и замер, чтобы затем с невероятной силой рвануть ко все еще распахнутым воротам. Сухой треск автоматной очереди прекратил его старания, но было уже поздно.

Дрожь земли медленно, но верно возрастала, словно к заставе приближалось нечто невероятно тяжелое и неумолимое, как горная лавина, только ведь до ближайшей горной цепи было без малого тысяча километров. Рев повторился вновь, уже достаточно близко, чтобы заставить завибрировать от неприятного предчувствия и страха само естество человека, то, что осталось со стародавних времен, когда ничто еще не защищало его от ярости природы.

Теперь забеспокоились и остальные, забегали, заволновались. Потные ладони прильнули к пулеметным и артиллерийским турелям, защелкали затворы винтовок и автоматов. Здесь не требовались приказы и распоряжения начальства — Зеленая Стража и так знала, что делать. Сплошной, массированный огонь, свинцовый ливень, способный захлестнуть приграничные территории пустоши и превратить все живое в гарантированно мертвое. Нависла тревожная тишина, в которой рокочущая дрожь стала особенно явственной.