Сергей Зайцев - Боевые роботы Пустоши

При такой температуре механизмы подачи и воспламенения, а также сам ствол нуждаются в мощном охлаждении, поэтому ствол орудия изолирован и погружен в жидкий азот. Плазменные орудия предназначены для поражения целей прямым настильным огнем и на малых дистанциях чрезвычайно опасны, поэтому в поединке противники стараются вывести их из строя в первую очередь. Лучший способ – пробить кожух охладителя, чтобы жидкий азот испарился, тогда ствол орудия расплавится в течение нескольких выстрелов. Но больше всего уважения из ЭМУ-семейства лично у меня вызывала разгонная электромагнитная пушка (РЭП), на жаргоне водил ИБРов именуемая также гаусс-пушкой. Электромагнитные поля этой орудийной системы настолько мощны, что разгоняют снаряд в стволе до семи-восьми километров в секунду. Следовательно, собственный реактивный двигатель снаряду уже не нужен, и можно выстреливать или бронебойные болванки, или снаряды, начиненные мощным взрывчатым веществом. Увернуться от такого «подарка» почти невозможно, слишком велика его скорость, а защитное ЭМ-поле он прошивает, словно бумагу, практически не замечая сопротивления. На данный момент выпускались две модификации – младший брат «штрих» – калибра 125 миллиметров и его старшая сестра «линия» калибра 175. Естественно, из-за более сложной и громоздкой конструкции гаусс-пушки на порядок дороже и тяжелее полуразгонок «химер», что накладывает ограничения на комплектацию вооружения ИБРа в соответствии с типом модели, зато по убойной силе, дешевизне и количеству единиц загружаемого боекомплекта гаусс-пушка значительно опережает «химеру». Меня бы, например, больше устроил «Снайпер», нежели «Гончий», в котором я катался сейчас.

Приметив слева относительно ровный пологий подъем на вершину холма, вдоль которого пришлось двигаться последние несколько минут, я принялся карабкаться по склону вверх, решив оценить обстановку оттуда. Охладители двигателя загудели чуть сильнее, биополимерные волокна ног, воспринимаемые мною сейчас как собственные мышцы, ощутимо напряглись от чрезмерных усилий. Все-таки это огромное преимущество перед биологическими мышцами – не чувствовать усталости. Оп-ля… едва я подумал над вышесказанным преимуществом, как в ногах появилось легкое нытье. Пресловутый эффект гипертрофированной обратной связи, похоже, сказывался даже здесь. Выходит, я буду уставать, как и в реальном теле? Но это же чушь. Сухая каменистая почва, потревоженная движением «Гончего», вспухала коричнево-серыми клубами пыли, множество мелких и крупных камней, разбрасываемых массивными стопами, катилось вниз по склону, гремя и подпрыгивая. Мой след не увидел бы сейчас разве что слепой – сзади словно образовалась разметка ступеней для гигантской лестницы, каменистая почва продавливалась и плыла не хуже сырой глины. Что-то ИскИн симулятора привирает с реалистичностью. Мой вес, ополовиненный антигравом, не превышал сейчас двадцати двух тонн. Хотя, может, и нет – масса ведь никуда не делась, к тому же весь вес с каждым шагом целиком приходится на одну из стоп, все двадцать две тонны, а ее поверхность невелика. Вот склон и плывет…

Достигнув вершины, я остановился, пораженный открывшимся видом.

Оказалось, что сразу за этим холмом, параллельно оставшейся за спиной пропасти тянулась неприступная (без прыжковых двигателей) скальная гряда. Влево она уходила вдаль, сколько хватало глаз и сенсоров, а вправо через несколько километров обозначился разрыв, ведущий в простиравшуюся за этой грядой цветущую зеленую долину. Но озадачил меня не разительный контраст долины по сравнению с безжизненной местностью, в которой я сейчас находился, а ее сходство с реально существующим местом. Вероятно, симулятор «Противостояния» воспользовался моими воспоминаниями, чтобы сконструировать открывшийся пейзаж, и я словно внезапно оказался дома, на Полтергейсте. Аж сердце как-то тоскливо сжалось. Хотя какое сердце может быть у робота, разве что условно принять за него движок. В общем, я увидел зеленую пятерню низменности, врезавшуюся пальцами в основание широкой горной гряды, прозванной Суровой, с озером Нежным в центре ладони. К месту сказать, удивительное озеро. Многокилометровая зеркальная поверхность Нежного круглый год прозрачна и безмятежна. Мы любили там гулять вчетвером на закате – я, Соната, Марана и Ухан, – когда пылающий диск Призрака опускался так низко, что казалось, вот-вот нырнет в водную гладь. Его зеркальный двойник расплывался едва ли не по всей поверхности озера, и тогда создавалось впечатление, что в толще водной стихии бушует оранжевый пожар, озаряя все вокруг – холмы, деревья на берегу, нас четверых – каким-то волшебным светом, преломляющим саму реальность. И иной раз нам казалось, что мы живем в лучшем из миров…

Предупредительный сигнал заставил вернуться к действительности.

Очень вовремя – я увидел цель, ради которой сюда забрался. Облик миниатюрной с расстояния в три километра, гротескной человекоподобной фигурки – плотной и коренастой, с короткими толстыми руками и ногами, с угловатой головой, глубоко утопленной между вздымающихся плеч, позволял определить модель робота уже визуально. Солнце ярко отражалось от зеркального защитного покрытия «меха» (в игре цветомаскировка, как я заметил, не использовалась), в данный момент он медленно приближался как раз к тому разрыву в скальной гряде, ведущему в ущелье ко мне. Я невольно выругался. Вот же хреновина. Думаю, вы уже тоже догадались – я увидел «Разрушителя», предыдущего противника «Молота», схватку с которым я наблюдал на голоэкране еще до загрузки в симулятор. Следовало предположить и раньше, что я могу его встретить – как только обнаружился потрепанный «Молот», но сперва было просто некогда, а потом отвлекли другие мысли и проблемы. Семьдесят пять тонн несокрушимой мощи пятнадцатиметровой высоты. Макушка моего «Гончего», если поставить роботов рядом, едва достигнет груди этого гиганта. А оценка шансов моей «новы» и слабеньких лазеров против двух спарок его «химер» невольно напрягала. У меня, кажется, даже температура движка повысилась, до того я разнервничался. Счетверенный залп из этих орудий вполне может разорвать меня пополам без всяких дополнительных сюрпризов. Более того, кроме полуразгонок у «Разрушителя» имелось еще несколько серьезных аргументов не в мою пользу – комплект лазеров, из которых БЛ «адская плеть», вмонтированный в левое плечо, являлся наиболее смертоносным. С чем бы его сравнить для наглядности… Ага, вот – если сложить оба моих «блеска» и «молнию» вместе, то в сумме «адская плеть» и получится… Впечатляет, верно? Это еще не все, не торопитесь с оценкой, задержите дыхание еще немного. Потому что шесть малых лазеров, рассредоточенных по корпусу «Разрушителя», тоже никуда не пропали, а по суммарной мощности они перекрывают даже «адскую плеть», особенно при ударе в упор. Вот так-то. Теперь выдыхайте, уже можно. Одно утешало – если бы «Разрушителя» предварительно не потрепал «Молот», у него сейчас имелась бы еще и РСЗО «Вихрь-12».