Александр Зорич - Гипершторм

— Ну что же, как минимум по одной линии ты Перси уже обошел, — улыбаясь во все свои тридцать восемь полимерных зубов, констатировала Кира. — Ум у тебя большой.

— Спасибо, — сухо ответил Штурман.

— Да не дуйся ты. Шучу. Ты лучше, чем Перси, во всех отношениях, честное слово!

Штурман воспрянул, а Кира продолжала:

— Пиросома, она же огнетелка, это такое редкое морское животное. Что-то среднее между медузой и кораллом. По виду оно такое все полупрозрачное и сделано как будто из желе. Это что касается похожести на медузу. А на коралл похоже потому, что это не единый организм, а колония довольно примитивных организмов. Эти организмы имеют разную специализацию. Одни гребут, другие едят, третьи размножаются. При этом все они сцеплены друг с другом, понимаешь? В одну колонию. И колония эта внешне выглядит… ну, как большой такой прозрачный кабачок, что ли. Или толстый червь.

— Безмерно интересно. Ну и что?

— А то, что механоид Свирепого Мака, о котором мы говорим, — по сути гигантская пиросома. Это колония, собранная из отдельных специализированных синтетических механоидов. Не знаю, как зовет его Свирепый Мак, но я называю этого громадного синтета Огнетелом. Потому что просто Червем — как очень оригинально величает его Слепой Тарас — мне называть его как-то скучно.

— Ну-ну. И вот этого твоего Огнетела надо убить? Зачем?

— Если ты укокошишь Огнетела, любимца и помощника Свирепого Мака, Слепой Тарас в лепешку расшибется, чтобы тебя отблагодарить, — заверила Кира, плотоядно облизывая губы острым синим язычком. — А пока ты будешь возиться с Огнетелом, я сниму фантомы с твоих идиотов-дружков. По правде сказать, этот наглый сухопутный пиросом даже меня достал своими выходками! В прошлом месяце, к примеру, взял и схарчил за Ледовым Болотом лучший сквад моих самых смышленых скоргов… Полакомился, скотина! А ведь сколько душевного тепла я в них вложила! А на юге, вокруг Бронзового Озера, тот же Огнетел перепохабил весь ландшафт, тошнит смотреть… Раньше я ходила туда, чтобы любоваться закатом. А теперь…

Она скорбно шмыгнула носом.

— Ты хочешь сказать, что эти тварь обитает в твоей локации? Где-то поблизости? — обреченным тоном произнес Штурман. Уж очень ему не хотелось опять на передовую.

— Ну, скажем так, он здесь не то чтобы обитает… Гастролирует. Ископаемыми всякими занимается, — с очаровательной гримаской пояснила сталтехиня. — Уверена, ты сможешь его прикончить. Вот, сейчас набросаю тебе схему…

Она выпростала из-под подушки изящный блокнотик с обложкой, украшенной все теми же кошмарненькими фосфоресцирующими цветочками, и принялась сноровисто набрасывать маршрут к логову чудовища. Штурман с замиранием сердца следил за тем, как на бумаге появляются идеально ровные, геометрически рассчитанные линии.

От блокнотика пахло так же, как от самой Киры, — смесью мускуса и машинного масла. Юл обреченно подумал, что этот запах, наверное, уже никогда не выветрится из его многострадальной памяти.

А еще он думал о том, что обо всем этом, случившемся с ним в шатре Киры, без утайки расскажет Пенни. Пусть ужасается вместе с ним!

— Вот погляди… — и Кира, тыча стилом в электронную бумагу, изложила Штурману свой план.

План этот вкратце сводился к следующему: тварь надо растравить, заставить выползти из логова, заманить на территорию заброшенной воинской части, которая в канун Третьего Взрыва была действующей ракетной базой, и там испепелить, подорвав десятками тонн неутилизированного топлива.

— Ну допустим… Допустим… Ракетное топливо — это, конечно, хорошо… Только не оказалось бы оно просроченным…

— Этим займутся скорги. Я уже отдала указания.

— А почему бы скоргам не заняться и самим Огнетелом?

— Я пробовала. Скорги Огнетела моим скоргам не по зубам.

— Ладно… Ракетным топливом займутся скорги… А как насчет брони для меня? Дельце-то, я чувствую, будет жарким.

— Этим тоже займутся скорги.

Штурман не понял, что хотела сказать Кира. Но решил быть настоящим мужчиной и не опускаться до того, чтобы переспрашивать.

— Что ж, — со всем мыслимым воодушевлением заключил Юл, — если нужно убить Огнетела, значит, клянусь табакеркой своей бабушки, я убью его!

…Попасть в Узел было заветной мечтой каждого начинающего сталкера в Пятизонье. Но сколько есть сталкеров, столько и историй о том, как проникнуть в это сакральное место. Все истории абсолютно правдивые, у них десятки очевидцев и свидетелей, и именно поэтому ни одна из них не стоит и ломаного гроша.

Лучший способ попасть в Узел — сделать так, чтобы Узел сам явился за тобой. Именно этот способ, на первый взгляд абсурдный, и предложила Штурману Кира.

— Узел связан с каждой локацией во-от такими кровеносными сосудиками, — продемонстрировала она Штурману толщину этих связей, отчеркнув кончиком ногтя один из оконечников серебряной нити — контактного вывода имплантата на теле. — И если один из сосудиков загноится, — узел тотчас начинает болеть. Это если по-вашему, по-людски. А у нас — дисфункция, разладка, холостой ход, износ, частичная деформация. Разница только в словах. И оттуда, из Узла, немедля присылают Бригаду Ремонта. Чтобы, значит, эту неисправность живо устранить.

— А ты сама их видела, ремонтников этих? — спросил Юл.

— Еще бы, — усмехнулась Кира. — Вот сейчас одного такого как раз и вижу перед собой. А ты думал, ремонтники — они какие-то особенные и с неба прилетают?

— Получается, ремонтники — обычные сталкеры? — неуверенно предположил Штурман. — Сталтехи еще, может быть, — добавил он для пущей политкорректности. — Так?

— Я сейчас не о сталтехах, — неожиданно резко оборвала Юла Кира. — Эти ваши «уроборосы» свой пи-генератор построили? Гипертоннели разладили? Как их приструнить, спрашивается?

Сталкер молча слушал Киру, понимая: вопрос риторический.

— Вот этому подлецу, Красавчику Перси, некто и внушил: умыкни жену у какого-нибудь старого козла вроде Минелли, — продолжила Кира свой урок технической политграмоты. — Он так и делает. И тут же за этой краденой женой к Тройке налетает воронье со всех кланов — видимо-невидимо! И каждый ворон себе на уме — норовит генератор заграбастать! Так что о Красавчике Перси с его пергидрольной соской уж никто и не вспоминает. А Узлу только этого и надо: глядишь, генератор разрушен, снова тишь да благодать. Он вашими руками неисправность устранил, стало быть, вы и ремонтники.

— А как же гипершторм?

— Гипершторм — сущая мелочь по сравнению с тем, что было бы, выйди Большой Генератор на стопроцентную мощность. А техники Тройки, накопив бесценный опыт, вслед за ним построили бы Генератор Последних Дней.

И она с победоносным видом уставилась на Юла. Мол, я умна. Да, я умна!