Алексей Гравицкий - Аномальные каникулы

Ворожцов пригляделся. Слева на высоте полутора метров в двери зияла неровная дыра с расщепленными краями. Тимур провел по краю дыры пальцем, осторожно утопил его в дыру на две фаланги.

— Ни себе чего, — пробормотал под нос.

— Что это было? — спросил Ворожцов, ловя себя на том, что голос слушается плохо.

— Болтик кинул, — звенящим от напряжения голосом сказал Тимур. — Где его теперь искать, не знаю. Зато мы знаем, где первая аномалия.

Он снова открыл дверь и осторожно посмотрел направо, поводил головой, освещая и разглядывая крохотную кухоньку.

— На кухню не пойдем. Прибора я там не вижу, а смотреть на эту дрянь поближе не хочется. Это ведь может и тебя так об дверь рикошетом.

Ворожцов облизал ссохшиеся губы. Поднял руку с ПДА. Метка справа теперь пульсировала и вроде бы увеличилась в размерах. Или это с перепуга кажется?

— Где, говоришь, вторая? — спросил Тимур, доставая новый болт.

— В конце дома. Относительно нас примерно там же, где и первая, только гораздо дальше.

Тимур что-то буркнул под нос и осторожно двинулся вперед. Комната оказалась огромной. Налобник выхватывал небольшие фрагменты стен и пола.

Хозяева бежали из этого дома второпях, выворачивая все шкафы, скидывая все подряд на пол и забирая лишь самое нужное. Или же кто-то заходил сюда позже и устроил хороший бардак.

На полу валялись книжки, тряпки, газеты, какая-то нехитрая утварь. Но вроде ничего опасного.

Тимур, видимо, решил так же и поднял голову. Захламленный пол потонул в темноте. Ворожцов тоже поднял взгляд, следя за лучом и осторожно топая за Тимуром. Через пару шагов в свете фонарика показалась распахнутая дверь шкафа. Луч скользнул дальше, дрогнул.

Ворожцов тоже дрогнул. Из-за двери шкафа кто-то смотрел на них проницательным взглядом. Момент паники сменился запоздалым пониманием. Тимур, вероятно, видел и чувствовал примерно то же, потому что луч снова скользнул по стене к шкафу и остановился на выглядывающем из-за дверцы лице.

Портрет висел на стене на уровне человеческого роста и формата был такого, что лицо выходило, считай, в натуральную величину. Мужчина на нем был солиден и серьезен. В старомодном костюме. Смотрел проницательно.

В рамке под стеклом фотография сохранилась превосходно. И висела она под странным углом, нижним краем рамы упираясь в стену, а верхним отходя от нее сантиметров на десять. Потому и пылью не покрылась.

— Ну, мужик, ты меня напугал, — пробормотал Тимур и отступил в сторону.

Ворожцов шагнул следом, не отрывая взгляда от экрана наладонника.

Шаг. Еще шаг.

Наступая на что-то, Ворожцов топал за Тимуром.

— Ма-ма! — донеслось снизу.

Резко и звонко.

Сердце прыгнуло к горлу, застучало, норовя вырваться наружу. Ворожцов дернулся, словно хватанул оголенный провод.

Крутанулся свет налобника. Метнулся в лицо, ослепил, упал к ногам. Там валялась старая пластмассовая кукла с неестественно вывернутыми руками.

— Ворожцов, хорош пугать, — тихо, но очень отчетливо проговорил Тимур.

— Дом с привидениями, — проворчал Ворожцов, будто оправдываясь, и с силой поддал ногой.

— Ма…

Кукла взметнулась над усыпавшим пол мусором и отлетела в сторону.

— Ма, — вякнула, будто обиженно, из дальнего угла.

Тимур скривился. Спросил недовольно:

— Чего там твоя шарманка?

Ворожцов посмотрел на экран и почувствовал, как сердце начинает заходиться с новой силой. По карте на экране ползла метка. Медленно, но неумолимо двигаясь в их направлении.

— Мы здесь не одни, — упавшим голосом прошептал он.

— В смысле?

Тимур нагнулся к ПДА.

— Это что?

— Это кто, — поправил Ворожцов. — Оно живое. Идет со стороны нашей ночевки.

Тимур изменился в лице, застыл. В глазах пронеслась буря эмоций.

Оцепенение длилось недолго и кончилось так же внезапно, как и началось. Забыв об аномалиях, темноте, опасности, Тимур не разбирая дороги рванул к выходу.

— Куда? — опешил Ворожцов.

— Там Леся! — не своим голосом выкрикнул тот на ходу.

Внутри похолодело. Ворожцов кинулся следом. Тимур споткнулся, но удержался на ногах. Распахнул дверь, вылетел в сени.

Ворожцов едва успел поймать захлопывающуюся створку. Пронесся мимо кухни, запоздало вспомнил про аномалию, но тут же забыл о ней.

Там снаружи кто-то шел. А еще там была больная, ослабленная Леся. Если еще была…

Он пихнул дверь и выскочил на улицу. Сощурился. Перед глазами снова заплясали пятна. На этот раз темные. Ворожцов дернулся вперед, вспомнил, что улица с другой стороны, заметался, как напуганный слепой котенок. Проскакал к сараю. В сарае валялась какая-то арматура. Не оружие, но хоть что-то.

За плечо схватили, дернули в сторону, отволокли к стене. Ворожцов не сразу понял, что это Тимур.

— Куда прешь? — прошипел тот в самое ухо.

В руку ткнулось что-то гладкое.

— Держи.

Ворожцов рефлекторно стиснул пальцы. Потом только посмотрел: в ладони у него был зажат кусок асбестовой трубы. Тимур сжимал арматурину.

— На прибор смотри!

Взглядами в экран они впились вместе, чуть не столкнувшись лбами. Метка продолжала двигаться по центральной улице и была уже рядом.

Переглянулись.

Тимур хотел что-то сказать. Ворожцов видел это по лицу. Он и сам хотел сказать что-то, но только не знал что.

Промолчали оба. Глядя на экран, Ворожцов заскользил вдоль стены к дороге.

Метка тоже не стояла на месте. Плыла медленно, но верно. Хорошо, что они видят незнакомца.

А что, если у него тоже ПДА, и он их тоже видит? — кольнуло в мозгу.

Ворожцов выдохнул, сунул наладонник в карман и, перехватив двумя руками трубу, метнулся к дороге.

Сквозь заросли и решетчатый забор соседнего участка увидел фигуру.

Человеческую.

Вооруженную.

Обрезом…

Внутри что-то звонко щелкнуло и оборвалось, как перетянутая струна. Все еще продолжая двигаться по инерции, Ворожцов распрямился и опустил руку с трубой.

— Леся…

Он обернулся на голос. Тимур стоял рядом, и на лице его было все то, что чувствовал сейчас сам Ворожцов. Растерянность, злость, неимоверное облегчение.

Тимур бросил арматурину и устало провел перепачканной в ржавчине рукой по лицу. На лбу, переносице, щеках остались грязные разводы, но он, кажется, не обратил на это внимания.

Ворожцов отбросил трубу, вскинул руку и помахал Лесе.

— Мы здесь, — позвал он.

Тимур опустился на траву. Леся подошла ближе, закашлялась. Двигалась она медленно, было видно, что девчонка очень слаба.

На Тимура поглядела с беспокойством.

— Что с лицом? — спросила хрипло.

— Ты нас напугала, — невпопад ответил Тимур. — Зачем встала?

— Вас долго не было. Я волновалась. Одной страшно. — Она повернулась к Ворожцову, словно ища понимания хотя бы у него. — Одной очень-очень страшно. Я лучше с вами…