Сергей Волк - Наследие Древних

Грег посмотрел на сержанта и снова на камень. По гладкой поверхности шныряли молнии, и поблескивали на ней голубые отсветы.

— А ученые? — поинтересовался он.

— Да были тут. Были да сплыли.

— Как так?

— А очень просто. Восемь специалистов и охрана — еще двенадцать человек. Вот просто взяли и исчезли. Мы тут все обшарили в радиусе сорока миль. Каждый уголок, каждую расщелину… Вот просто взяли и исчезли.

— Давно?

— Да две недели назад.

Грег по привычке закусил губу.

— Ну, хорошо, — немного погодя сказал он. — А что ученые говорили? Записи какие-то оставили?

— Да есть кое-что на нашей базе. — Толстяк показал за спину. — Но разве там нормальный человек хоть что-то поймет? Цифры, цифры, цифры…

— М-да-а-а… Не зря я не люблю типов в белых халатах…

Сержант кашлянул и пробурчал:

— У меня от этой серы все внутри болит. Думал, пообвыкну. Да куда-а-а там! Тьфу!

— Да, бесовское место.

— Камень бесовский, а не место.

Сержант и капитан встретились взглядами. Младший по званию прошептал:

— Его ж ничего не берет. Даже бластер самый мощный не режет. Ни кусочка…

— Хм… — Грег призадумался.

Рядовые смотрели на командиров и камень, который трещал и искрился молниями.

— Ну и что же мне делать с этим? — Капитан показал ногой на камень.

Толстяк развел руками и пригорюнился:

— Плохо, что кассета с полковником сгорела. Там приказания были.

— Да без тебя знаю.

Грег подумал, потом спросил строго:

— Как у вас тут со связью?

— С базы иногда получается связаться с полковником. Канал шифрованный, но я все равно хочу предупредить: буромордые…

— Сам знаю, — прервал его капитан.

Он сделал два шага к камню. Тот издал что-то похожее на храп. На шипе заплясал огонек. Нарезвившись, растекся.

— Бесовская штука, — оценил Грег и вновь шагнул вперед.

На высоком роге что-то вспыхнуло. Словно лезвием резануло по глазам. Ослепленный капитан попятился и уткнулся в ругнувшегося сержанта.

Рядовые что-то бубнили.

— Не подходите близко, — остерег толстяк.

— Да без тебя уже понял, — проворчал Грег и сплюнул. Протер кулаками глаза и, щурясь, уставился на камень. — Вряд ли это штука буромордых.

— Ученые сошлись на том же. Из того, что я понял в их болтовне, получалось… Ну-у… это какой-то артефакт. И он каким-то образом собирает энергию Каллорданга. А может, и всей звездной системы.

— М-да-а-а-а… Размах серьезный.

— Именно что серьезный. Ни у нас, ни у буромордых отродясь не было ничего подобного.

— Ну и что получается, сержант? Выходит, эта каменюка… — Грег сглотнул, — принадлежит сайенам?

Рядовые дружно вздрогнули.

Толстяк прочистил горло и отер губы. Затем проинформировал:

— Мы пришли к выводу, что Высшие тут ни при чем. Они бы попросту не позволили нам копаться тут, если бы это, — сержант показал на загадочный исполинский камень, — принадлежало им.

Капитан подумал.

— Ну и что же получается? — спросил он. — Это не наше и не буромордых, потому как, судя по всему, штука серьезная. Сайены тоже не у дел. Значит… Что это значит, сержант?

Толстяк как-то коряво покрутил руками.

— Ну и дела. — Грег вновь шагнул к артефакту. — Что же получается? Еще одна разумная раса? Очень разумная. Но откуда? Откуда?! Сайены заверяли, что иных рас нет. Думаешь, врали?

— Не врали.

Капитан и сержант столкнулись взглядами.

— Ну и что ж тогда получается? — недоумевал Грег.

— Не забывайте о Древних.

Капитан нахмурился и… расхохотался. Артефакт потрескивал в ответ на каждый раскат басовитого смеха. Рядовые и сержант молча глядели на веселящегося Грега. Отсмеявшись, МакАлистер атаковал толстяка:

— Не смей кормить меня детскими сказками!

— Высшие не отрицали существование Древних.

— То, что умели Древние, — это… это только самим богам под силу! Да не может быть такого, сержант. Понял? Не может.

— Ну… — толстяк подавился.

Сизые клочья тумана галопом понеслись над поверхностью. Земля содрогнулась. И на нее наползла смолянистая тень.

Ошарашенные солдаты посмотрели вверх.

— Черт… — прошептал Грег.

Из рук рядового Тайка выпало ружье…

Ритмичное биение крови в ушах. Боль в груди. Высоко над головой скользят флайеры. До них Загу нет ни малейшего дела. Он идет по улице столицы. Многоэтажки из серого и красного камня. Переливающиеся, мигающие вывески заманивают в магазины. Широкая лестница с красивой балюстрадой ведет к стеклянным дверям Галактического Банка. Все сбережения молодого крайта в правом кармане его штанов.

— Любезнейший! — Зага схватили за руку.

Бывший оннок обернулся и уперся взглядом в коротышку-соплеменника. Тот улыбнулся во весь рот и поманил рукой:

— Пойдем со мной, юноша. Заплатить сможешь?

Заг поглядел в проулок. Там мерцала вывеска: «Интерактивные развлечения».

— Обойдусь. — Молодой крайт высвободил руку.

— Зря ты так, юноша. Зря.

Бывший оннок торопливо зашагал прочь. В спину летело:

— Если передумаешь, заходи! Круглосуточно работаем! Есть последние программы! О, а ты, любезнейший, не хочешь ли?..

Очевидно, коротышка заметил новую жертву.

Заг фыркнул и свернул на соседнюю улицу. То ли карлик так сильно жаждал заработать, то ли не признал в нем оннока, бывшего оннока. Они сроду не заменяли реальную жизнь сладкими иллюзиями. Хотя теперь ему, Загу, нечего было терять. Просветление стало недоступным. Может, стоит пуститься во все тяжкие? Он остановился и до боли сжал кулаки. Перед мысленным взором появились хилые оборванцы с трясущимися руками, бывшие онноки. По затылку побежали мурашки, зуд перебрался на плечи. Неужели его, Зага, ждет такое же жалкое существование? А ведь совсем недавно он презирал тех, кто сошел с Пути. А теперь… теперь он один из них… Сердце заколотилось гулко, точно твердило: «Да, да, да…» До ломоты в скулах Заг стиснул зубы-иголки. Зарождающиеся в сердце чувства были во многом властны над крайтами. Жажда Крови, Жажда Плоти, Жажда Пищи… Эти чувства всегда сопровождали их. И лишь онноки могли преодолеть Жажду. Впрочем, Просветление находили единицы, лучшие из лучших. Восемь лет назад, когда Загу исполнилось пятнадцать, он окончательно выбрал свой Путь, хорошо понимая, что его ждет в случае неудачи. Если обычный крайт мог существовать с Жаждой, то оступившегося оннока она просто высушивала, сводила с ума. «Чем ты выше, тем больнее падать» — так учили Зага наставники. Восемь лет он карабкался на скалу, острый камень распарывал руки-ноги, затем ветер норовил сорвать смельчака, потом склон обледенел, стал отвесным… И Заг… сорвался… Вспышка в сознании — и боль, рвущая разум на части. Ногти вонзились в ладони, выступила зеленая кровь.