Кассем Гото - Эльдарское пророчество

В течение нескольких мгновений ничего не произошло. Найс и Силти стояли, как примёрзшие, лицом к лицу, их неровное дыхание смешивалось друг с другом, каждый пристально смотрел на землю рядом с другим. Атмосфера на арене немедленно изменилась, так как от готовых к бою воинов расходились волны напряжённости, волнения и ожидания.

Со своего сиденья у серповидных дверей Эла чувствовала раздражение брата. Ей было ясно, что его разум внезапно вскипел при вторжении внутрь этого пространства. Это было не так, как его учили сражаться. Адсулата сказала им сохранять надлежащую дистанцию. От агрессии он переставал контролировать свои мысли, глаза Элы слегка расширились, когда она увидела, что тело Найса выгнулось, словно бы само чувство несправедливости приобрело физическую форму.

Казалось, Силти также заметил изменение, произошедшее в Найсе, и немедленно отреагировал. Он оттолкнулся от кузена обеими руками как раз тогда, как обхватили его посох, находящийся в горизонтальном положении. Когда промежуток между ними увеличился до соответствующей дистанции, Силти резко развернулся вокруг бёдер и ударил одним концом своего посоха в голову оступившегося Найса. Потерявший равновесие Найс мало что мог сделать, только вскинуть свой собственный посох, чтобы блокировать удар, когда пытался прочно встать на ноги на тонком, сыпучем песке. Но у посоха Силти было два конца, и Найсу не удалось блокировать их оба. Когда посох нанёс сильный удар, Силти уже разворачивался обратно и со всей силы ударил сзади с другой стороны. В одно мгновение другой конец его посоха хлестнул Найса по спине на уровне плеч и отбросил спотыкающегося юношу вперёд.

- Хватит! – скомандовала Адсулата, выходя из тени внутрь круга. – Это смертельный удар. Закончили.

Силти быстро повернулся лицом к арахниру, опуская свой посох сбоку, и изящно поклонился. Возвратив себе равновесие на другом краю арены, Найс не обернулся. Он стоял со склонённой головой, спиной к присутствующим.

Со своего места у дверей Эла с волнением смотрела мимо сияющего Силти на спину своего брата. Она чувствовала, как растёт его гнев. Он разгорался в его разуме, словно ждал легчайшего ветерка, который раздул бы его до небес. Она видела, что плечи его дрожали, как если бы он сражался со своими собственными инстинктивными порывами развернуться и растереть в порошок Силти и арахнира, которая приказала ему держать правильную дистанцию. Сильное ощущение несправедливости клубилось вокруг него подобно ядовитой ауре. Эла дрожала, осознавая, что она – единственная, кто мог чувствовать холод, спустившийся на арену.

Картина замерцала и затем затуманилась перед её взором, ломаясь, словно испорченная голограмма. Образы и фигуры расплылись на мгновение, свёртываясь в её разуме, словно она смешивала их в новую картину. Когда они снова установились, новая сцена ужасала. Она видела Силти в броне Паука Варпа. Она видела вокруг него храм в огне. Она видела домены Ансгара, покрытые пеплом. Потом она увидела Силти, лежащего мёртвым у ног её едва узнаваемого брата, когда кровь стекала с его рук в лужи жгучего гноя на земле. Она видела яростный вихрь варп-огня, поглощающий Каэлор.

- Нет, – прошептала она себе, решительно, но почти неслышно.

Она должна была научиться управлять этими видениями, теперь, когда Ютран покинули её, и лёгкого звука было достаточно, чтобы вернуть её назад в настоящее.

Не зная почему, Адсулата оглянулась через плечо на Элу, чтобы удостовериться, что с малышкой всё в порядке. В присутствии маленькой провидицы каждый чувствовал себя некомфортно, и далеко не все Пауки Варпа были рады, что она возвратилась во владения своего отца и осталась под опекой храма. Она вернулась неожиданно и без сопровождения, в одиночку, этот ребёнок, скитающийся в неспокойных землях стикс-тан. Однако после многих бесед с самим экзархом, маленькая Эла отказалась сообщить, почему она не может вернуться в Дом Провидцев Ютран, и, в конце концов, Эйнгил позволила ей остаться.

- Но, - продолжала арахнир, возвращаясь к Силти. – Ты понимаешь, почему это была победа?

Юноша смотрел вниз на землю, неуверенный, был ли это вопрос, который требовал ответа. Он победил, и это было важно.

- Суть не в победе, юный Силти. Дело в том, что ты сегодня сражался как Паук Варпа. Ты держал дистанцию, чтобы изучить свою жертву, словно плёл паутину вокруг неё, а затем, как только она был поймана в центре, ты внезапно сократил дистанцию и убил. Именно это, юный Силти, является назначением варп-генератора, он позволяет тебе взять под свой контроль расстояние боя. Ты всегда должен его контролировать. Никогда не позволяй делать это другому.

- В тот момент, когда ты понял, что обычное расстояние для посоха не дало никому из вас преимущества, был как раз моментом, чтобы воспользоваться варп-генератором. Завтра твоим посохом может стать смертоносное веретено. Прыгай ближе и прикончи свою жертву силовыми клинками - клыками Паука Варпа .

- Да, арахнир. Я понимаю, - ответил Силти, поднимая свой взгляд на Адсулату.

Она имела в виду, что пора ему дать личные броню и оружие? Она упомянула варп-генератор, смертоносное веретено и силовые клинки. Этот день уже наступил? Его глаза вспыхнули с вновь пробудившимся вожделением.

- Пошли, - сказала она, поворачиваясь и следуя вперёд к серповидным дверям. – Нам надо ещё многое сделать, чтобы подготовить тебя к Ритуалам Вейном.

Эла увидела, как озарилось лицо Силти, когда он осознал, что, в конечном счёте, достиг желаемого. Наконец он доказал, что готов присоединиться к рядам Воинов Аспекта Пауков Варпа. Она смотрела, как её кузен устремился вперёд позади арахнира, когда украшенные паутиной серповидные ворота беззвучно отворились, чтобы дать им проход, и она заметила с заполняющим душу страхом, что никто из них не остановился, чтобы обратить внимание на Найса.

После того, как двери снова закрылись, тишина на арене стала плотной и тяжёлой, как лёд. Всё ещё сидя со скрещенными ногами на подушке маленькая Эла внимательно смотрела на своего брата. Он по-прежнему стоял к ней спиной, и его голова оставалась склонённой к земле. Она видела, что его голова слегка двигается, словно он говорил с самим собой, но не было слышно ни звука. Казалось, его плечи вздрагивают, как если бы его тело совершало энергичные движения, если присмотреться чуть ближе.

Это не справедливо. Его мысли были глупыми и почти вздорными.

Внезапно Найс повернулся. Его серебристые глаза были дикими от ярости, и маленькие голубые искры, казалось, мерцали в их жемчужной матовой глубине. Его ярость выплеснулась на арену, как удар силы, вызвавший потрескивание тонкого слоя песка и разрушающий песчинки. На мгновения поймав взгляд Элы, он раскрутил и подбросил свой прочный посох из умбалы в воздух. Потом одним великолепным движением он поймал его обеими руками в горизонтальном положении и ударил об поднятое колено. Он закричал от боли и усилия, когда его колено переломило посох, расколов жёсткое дерево на две части. После того как в каждой его руке оказалось по обломку, он рухнул на колени и вонзил обе палки в землю, с криком вогнав их до половины длины в твёрдый пол арены.