Александр Горобец - В лабиринте Ведьм

Сказал он так, и медленно сполз по стенке.

Поезд медленно и почти бесшумно тронулся, а Китяж, тем временем, пытался определить, как сильно он ранен. Но через минуту ему стало легче. Он снова начал ровно дышать, а «серое» зрение уже не мешалось с радужными кругами. Он убрал руку от того место куда попала пуля. Но там не было ничего, кроме бляхи «Аццкий Сотона». Пуля попала между буквами «ИЙ» и «НА», оставив неглубокую вмятину.

— Спаси господи, — выдохнул Китяж, перекрестился и погрузился в сон. Долгий, глубокий сон. Он очень устал…

26 сентября 2006 г.

00 ч.00 м.

Ленинградская область

Где-то под Лугой.

Смена постов прошла с пятнадцатиминутной задержкой. А ровно в полночь вернулся Фашист и сменил на наблюдении Китяжа. Кириллу надо было перекурить и оправится ведь, неизвестно, когда такая возможность выпадет в следующий раз. Курил он долго, смакуя каждую затяжку. Добив одну сигарету, он тут же достал другую.

А погодка стояла великолепная. Небо чистое, звёздное что для конца сентября было не характерно. «хорошо ещё что луна не вылезла», — подумал Китяж, любуясь звёздами.

— Ш-ш. Здесь Фашист. Где тебя черти носят?

Кирилл встрепенулся. Рас прапорщик вышел на связь — значит, он нужен сейчас на пригорке, а не в трёхстах метрах от него, в глухом непролазном лесу.

— Здесь Китяж. Подхожу. Что-то случилось?

— Ш-ш. Всё относительно, — неопределённо ответил Фашист. А вот автоматный выстрел, ответил на этот вопрос совершенно определённо. И грохнул он именно со стороны лагеря. Китяж затушил сигарету о подошву, зарыл окурок в мох и, на всех парах помчался к Фашисту.

Через шиповник пробрался так, что ни одна веточка не хрустнула и ни один листик не шелохнулся.

— Ну, что тут у тебя? — еле подползая к краю спросил он у прапорщика.

— Две новости, — ответил Фашист, копаясь в ноутбуке, — С чего начать?

— Кто стрелял?

— Вылезешь — увидишь, — выдохнул Фашист и подключил маленький провод к рации. Второй конец провода он воткнул в компьютер, — Мента они завалили. И суета какая-то не здоровая.

Кирилл, наконец, залёг на точку и начал рассматривать площадку лагеря в ПНВ. Он уже знал, что его «сканнер» — штука тонкая, и лишний раз им пользоваться не стоит. Хрен его знает, а вдруг откажет в самый нужный момент.

В лагере действительно царила суета, а посреди площади лежал бедный участковый. Двое бородатых дядек подошли к трупу и, взяв за руки, потащили его к реке.

— А ведь я их узнаааал… — вдруг злобно процедил Китяж, — Эти бойцы неоднократно бывали на глобальных играх… На КРАЭС…, — он вдруг, неожиданно повернулся к Фашисту и сменил тему, — А какая новость хорошая?

— Я подключился к их волне. 98 мегагерц, канал 36-С. Подключись, послушаешь.

— Да уж, — Кирилла расстроила эта нелепая смерть, — Что ещё наблюдал.

— Наблюдал, что есть у них и резервный генератор.

— Ну, это я заметил, когда ты «на связь» бегал. За столовой он стоит.

— Верно, — кивнул Фашист, — ещё заметил…

Он хотел рассказать, но Китяж вдруг резко сжал кулак и Фашист замолчал на полуслове. Странный, непривычный для лесной тишины звук, нарастал где-то на том берегу, за лагерем.

— «Урал» — почти беззвучно прошептал Фашист.

Кирилл ничего не ответил. Он только оттопырил два пальца на сжатом кулаке. Вскоре, за деревьями замелькали фары грузовика, а за ним и второго. Грузовики подъехали к воротам лагеря, но заезжать на территорию не стали.

— Точно, два, — ухмыльнулся Фашист, — всё слышишь.

— Меня этому учили, — а на площади, тем временем собрались все бородатые обитатели. Вот тут то и выяснилось, что духов здесь — человек семьдесят. Ну, может, чуть меньше. Это вместе с теми, кто стоял на постах.

— Слышь, Китяж. А не многовато ли их для тебя?

— Для, нас, Фашист, — поправил его Китяж, — Для нас. И судя по тому, что я вижу, они собрались менять место дислокации. А этого допустить никак нельзя.

На крыльце администрации лагеря появился Закаев. Сейчас он был уже не в костюмчике, а в «трёхцветке» НАТО, известной многим как М-65. Подойдя к построившимся, он выдернул из строя с десяток духов и показал куда им отойти. Затем поднял руку и начал говорить. Громко. Так громко, что Кирилл и Фашист слышали его речь без проблем.

— Зачем он это делает? — не понял Фашист.

— Чтобы те, кто стоит на постах его тоже слышали, — ответил Китяж, — Давай и мы послушаем.

Говорил старина Хасан по чеченский, поэтому, Фашист и не понял ничего. А вот Китяж улавливал смысл.

— …выпала честь, показать кафирам, что они не смогут спать спокойно, пока не уйдут с нашей земли. А так же, с земли наших братьев, дагестанцев и ингушей. Сегодня вы сделаете то, к чему вас готовили. Во имя Ичкерии и во имя Аллаха!!! Аллах Уакбар!!!

— Аллах Уакбаррр!!! — взревела толпа, — Аллах Уакбарррр!!!

— Похоже, мы с тобой пришли вовремя, Фашист. Закаев замыслил какую-то акцию. И, мне кажется, что они сейчас разделятся. Одна группа уйдёт на акцию, а вторая, более маленькая, останется с ним. С одной стороны, это нам на руку. С другой…

— Что, с другой? — прищурившись, спросил прапорщик.

— С другой, мы не можем их просто так отпустить. Поэтому, снайпера мне придётся снимать в ручную, — Кирилл провёл большим пальцем по горлу.

— Я всегда знал, Китяж, что ты — душегуб, — усмехнулся Фашист.

— На том и порешили, — подмигнул Китяж, — смотри в оба. Связь держим на канале 22-F. Резервный канал 14-В. Взрывай по команде «Салют». Работай с ВСС по «Презенту». Встречай, по «Закату». Сейчас они начнут погрузку, поэтому времени у нас, как у старого еврея — в обрез…

Вода в конце сентября, честно говоря — не очень. На столько «не очень», что обжигает. Особенно — проточная. Поверьте мне, я знаю. А Китяж знал другое. Если вода не твердая, значит она тёплая. Плыть можно в любой воде. Сколько ты в ней проплывёшь? Это уже другой вопрос.

А ему и плыть не пришлось. И воду ногой он не трогал. Просто, зашёл в неё, провентилировал лёгкие, нагнал кислорода в кровь, и медленно погрузился под воду. А вынырнул уже на другом берегу. Причём, из воды показалась только голова. Другой берег встретил его кустами. Кусты — хорошо. Лишняя маскировка.

Сидевших у ближнего берегового поста бандитов он видел отлично. Медленно и беззвучно, как привидение, он вылез на берег и, первым делом, скинул вещмешок. А затем снял ботинки и слил с них воду. Дальше — носки. Отжал так — будто высушил. Как вы думаете, что лучше: сухую обувь на мокрые носки, или наоборот — мокрые ботинки на сухие носки? Скажу вам по секрету. Второй вариант предпочтительнее. Но у Китяжа выбор был не велик. Ничего. Ему же не марш-бросок бежать, километров сорок. Натереть ноги он не успеет.