Александр Горобец - В лабиринте Ведьм

— Борец?

— Тебе чИго? Жизинь ни мила? — сурово глянул на рядового Мамедов, вытирая пот со лба. Он только закончил очередной спарринг со своим «братом» — рядовым-прапорщиком Калоевым и был готов продолжить поединок с кем-нибудь ещё. Но желающих не было.

— Ну, почему, — виновато произнёс странный, незнакомый рядовой, — Просто, я тоже борец.

— ТЫ??? — он обернулся и, посмотрев на бородатых друзей, залился громогласным хохотом, — Слышали??? Он — БОРЕЦ!!! ВАХ!!! БОРЕЕЕЕЦ!!! — хохотал Мамедов, — Ты борец по шашкам или по городкам??? А может ты — борец по плаванию??? СО ШТАНГОЙ???? — стоявшие в майках и форменных штанах, бородатые бойцы, за спиной Мамедова, поддерживали каждую «остроту» своего товарища дружным хохотом.

— Не верите — не надо. Я потренироваться с вами хотел. В спарринг встать… — обиженно произнёс рядовой, и уже было пошёл на своё место, к двери, но Мамаев услышал слово «Спарринг»…

— А ну, стоять!

— Да ладно, парни, — замялся выскочка в оливковой форме, — Я пошутил. Не борец я… а боксёр…

— За такие шЮтки в зубах бывают промежЮтки, — зло пршипел Мамедов, — Я тебя и в боксе уделаю, ДЮЩАРА!!!

— Ну, ладно, — пожал плечами парень, — Бокс, так бокс. Только я раздеваться не буду. Не удобно как-то, перед такими бойцами, своими костями светить, — и он, тут-же встал в стойку.

Елагин не вмешивался. Генерал Лии поддерживал физическое развитие своих солдат, и всячески поощрял боевые искусства, будь то карате, дзюдо, самбо или даже бокс. И парни кровь разгонят, на свежем мясе.

— Значит, говоришь — боксёр, — парень размял шею.

— Ты — сомневаешься? — Мамедов прикрыл левым плечом челюсть, а правым локтём печень.

— Нет! — ответил «оливковый» и молниеносно нанёс удар…

…ботинком прямо по тому месту роковому. Ну… которое, обычно используется для получения совсем других удовольствий.

Мамедов, выпучив глаза, согнулся пополам, а дальше, всё происходило, как в кино. «Оливковый», поставил ногу на плечо упавшего на колени здоровяка с гор и, оттолкнувшись от него, как от трамплина, полетел в сторону стрлей-подполковника. Елагин, изменившись в лице, попытался дотянуться правой рукой до тревожной кнопки, которая находилась под столом, но «Оливковый» был быстрее. В полёте он достал из-за спины огромный пистолет с не менее огромным глушителем и первой же пулей обжёг плечо старлей-подполковнику.

А остальные сменные караульные уже поднимали автоматы.

Бородатые быстро смекнули, что происходит и попытались схватиться за ножи, которые висели у них на ремнях, но самый прыткий из них, вдруг упал с прострелянным коленом, а за спинами у них раздался грозный голос:

— Капитан Никитин, военная разведка! Тем из вас, кто хочет жить, приказываю! Лечь на пол и положить руки за голову! Остальные упадут сами.

Бородатые поняли всё и моментально улеглись на пол. Даже Мамедов, плюхнулся на бок. Правда, руки на голову он положить так и не смог, а продолжал зажимать ими междуножие.

Никотин стоял на одном колене прислонив огромный глушитель ко лбу раненого старлей-подполковника…

Кирилл со своими бойцами шли на центральный энергетический узел. Шли быстро, но не бежали. Шли так, что попадавшиеся им иногда солдаты, просто прижимались к штабелям, будто чувствовали — идёт такое начальство, что лучше и не знать, что такое существует в природе. А расстояние между стенками штабелей было-то, всего — ничего, полтора метра.

По дороге на узел, среди огромных штабелей с продуктами, им попадались и широкие «улицы» с вмурованными в бетонный пол железнодорожными путями, а на одной из них, даже небольшой дизель-электрический локомотив с десятком пустых платформ на колёсах. Только здесь Кирилл увидел всю масштабность этого подземного строения. Точнее — понял, потому что увидеть конец этому широкому «проспекту» он не мог. Не видно было конца… Вообще, сама постановка склада напоминала Васильевский остров. Поперек него, между штабелей шли узенькие переулочки-линии. Вдоль — три широких «железнодорожных» проспекта. Ну, чистой воды «Васька».

А ещё им попались два сменных караула. Один — из трёх человек — шёл туда-же, куда и Китяж, на энерго-узел. С ним Тяжин разобрался сам.

Получилось это, на удивление просто. Караульные шли колонной по одной из широких «улиц» и Кирилл, «сканнер» которого снова начал работать, почуял их метров за сто. Ускорив шаг по межштабельному «проулку», Тяжин жестом приказал своим бойцам прижаться к стене из ящиков. И как только караульные поравнялись с «проулком», он резко вышел из-за угла и, не сбавляя шага, поравнявшись с первым караульным, поднял правую руку и ударил ребром ладони его прямо в горло. Не сильно, чтобы вырубить. А правая нога его уже встала за пяткой первого караульного. Боец моментально потерял равновесие и начал заваливаться на шедшего сзади. Как только второй караульный, от неожиданности остановился, Кирилл крутнулся на ноге и легонько подсёк под колено второго. А третьему уже упирался в лоб ствол АПС с прикрученным к нему глушителем.

— Тихо. Кричать не надо, — как можно спокойнее и, в то же время, убедительнее, сказал Китяж, — Будешь слушать меня — останешься жив. Дон! Оружие у них забери. Объяснишь им, что к чему, и догоняйте. Не растягиваться! — скомандовал он остальным бойцам и пошёл дальше, оставляя Дона с обалдевшими бойцами.

Уже через пять минут, Дон с тремя бойцами их догнали.

— Здесь Дон, — сказал он тихо в рацию, — У нас, плюс три. Мы замыкаем. Китяж. Впереди караул к «гейту». Там девять бойцов и лейтёха. Ранее был капитаном. Разжалован за причастность к бунту.

— Принял, — ответил Китяж.

— Ш-ш. Здесь Никотин. Я на «ЦУС». Без потерь. Готов ко второму этапу.

— Здесь Китяж. Жди команды. Дон, кого мы ждём? Фамилия этого капитана?

— Как фамилия капитана? — переспросил Андрей у вновь прибывших.

— Фомичёв, — отрапортовал один из бывших караульных.

— Фомичёв, — моментально передал

— Принял, — Кирилл секунду подумал, — Бойцы. Слушай мою команду. Я опять иду один. Вы… В общем. Считаете до двадцати и выходите следом. Если я буду ещё жив, берёте противника на прицел. Но не стреляете. Повторяю. Без моей команды — не стрелять. Если меня уже нет, тогда… Ну, тогда — по обстоятельствам… — он снял с плеча ВАЛ и, протянув его Сынко, выглянул из-за штабеля. Караул был уже в десяти шагах от «перекрёстка» и времени на принятие другого решения уже не было.

Китяж засунул за ремень за спиной свои огромные «Дезерт Игл» и АПС с глушителем, положил руки на голову и, выйдя из-за угла, нос к носу столкнулся с бывшим капитаном, а ныне лейтенантом Фомичёвым.

Реакция офицера порадовала Китяжа. Он сделал шаг назад и моментально сдёрнул с плеча автомат, на ходу снимая с предохранителя и дёргая затвор. Кирилл остановился только тогда, когда упёрся грудью в ствол