Анна Китаева - Одержимые Зоной

- Спрашивай лучше ты, Геннадий. У меня от бабьего тарахтения мозг отключается.

- Спрошу, - кивнул сталкер. - Значит, было такое дело, что на деревню напала химера?

- Было, - подтвердил хозяин.

- И убила нескольких человек? Четверых или больше?

- Троих, - поправил Семен. - Лымарей, мужа и жену. И Василия полоумного, он к тому времени совсем спятил, жил один в шалаше, как первобытно-общинный человек...

- Только троих? - перебил его Кайман. - Послушай, Семен, это для нас действительно важно. Значит, четыре года назад здесь появилась химера, и это был единственный подобный случай?

- Единственный, - твердо сказал Семен. - Еще чего не хватало, чтоб мы второй раз такое допустили! Поставили сторожа у того места, где из "карусели" выбрасывает. Мы бы и раньше сторожили, так кто же знал, что зверюга в "карусель" полезет? Но с тех пор у нас все четко. В любую погоду, в любое время дозорный имеется, и не уходит, пока его не сменят. Уже восемь лет такой порядок заведен и соблюдается. Я сам слежу.

- Почему восемь? - не понял Кайман. - Если с появления химеры, это четыре года выходит?

- Потому восемь, что химера к нам залезла восемь лет назад, - как непонятливому, растолковал ему хозяин. - Я на память не жалуюсь, все свои прожитые годы помню. В июле было дело, среди ночи. Тварь паскудная пообнюхалась по округе и двинула в деревню. По дороге сожрала Василия в его шалашике, а потом забралась в первый же дом, к Лымарям то есть. На крики мы к ним сразу прибежали, только взрослых химера уже задрала, а вот пацан их выжил.

- И что он потом? - спросил Кайман, уже догадываясь, что услышит.

- Наружу дернул, в Зону, - пожал плечами Семен. - Полгода где-то валандался, потом вернулся, а потом опять ушел. Был такой слух, вроде он в сталкеры подался. Что-то я в толк не возьму, это, значит, вы Тимофея ищете? Так ему уже давно не четырнадцать, ему уже лет девятнадцать небось исполнилось.

- Двадцать, - механически поправил Кайман.

Он чувствовал себя примерно так же, как давеча в "карусели". Выдернули у тебя почву из под ног, летишь вверх тормашками - и не знаешь, где приземлишься. Это что же получается? Получается, все их рассуждения оказались ложными! И ведь казались такими логичными, такими убедительными - а рассыпались в ничто, как обманчиво материальный столбик пепла от сигареты. Ах ты ж плешь его побери!

Был, выходит, один-единственный мальчишка - по имени Тимофей, по прозвищу Везунчик. Пережил жуткую трагедию, смерть родителей. Полгода кантовался у Болотного Доктора. Вернулся в родную деревню. В шестнадцать лет ушел из дома и с тех пор не возвращался. Год примерно ходил в отмычках, а затем скорешился с Кайманом и три года пробыл его напарником. И в неизбежных разговорах о житье-бытье рассказал свою историю с химерой как историю своего приятеля. Кайман не смог бы вспомнить в точности, когда это произошло и где - в бункере во время выброса или в баре за бутылкой водки. Может быть, Везунчик поведал Кайману об этом в самом начале их знакомства, вот и не захотел открывать свою боль случайному человеку.

Да и позже, когда они стали напарниками, Тим не слишком любил говорить о прошлом. Как и сам Кайман. У них всегда хватало насущных тем для общения. Незачем ковыряться в том, что было, особенно если от воспоминаний больно.

А в результате Кайман обманулся сам - и Мышку обманул. Посчитал одного своего напарника за двоих людей. За шестнадцатилетнего парня и за двенадцатилетнего пацана. Да, вот где вкралась ошибка! Почему-то у Каймана осталось впечатление, что Тим после смерти родителей ушел из деревни в сталкеры, и было ему, соответственно, шестнадцать. А оказалось, что он убежал в Зону, жил у Доктора, вернулся домой и провел в деревне еще четыре года. Ну и какое это имеет значение?

Для Каймана - никакого. А для Мышки, которая погналась за призраком брата, а призрак взял да обернулся тенью совсем другого человека, разница оказалась критической. Не четыре года назад, а восемь. Не Матвейка, а все тот же Везунчик.

И где теперь искать следы Мышкиного брата? Единственная ниточка привела в никуда.

- Слушай, Мышонок, - растерянно сказал Кайман. - Тимофей - это Везунчик. Только он один, а никакого второго мальчишки не было. И нет.

Мышка молчала. Она так и лежала на диване, несчастная и тощенькая, и напяленное на нее платье дородной хозяйки свисало до пола, как балахон. Сталкер попытался встретить ее взгляд, но девушка упорно смотрела в потолок.

И что теперь делать? Кайман не знал.

- Вы вот оно что, - рассудил Семен. - Вы отдохните пока. Ночь уже на дворе, мы здесь ложимся рано. Электричество попусту жечь незачем, а телевизора все равно нету. Завтра с утра виднее будет. Ты, племянник, давай тоже домой топай. А ну, хозяйка, стели гостям.

Корноухий Гена молча поднялся и исчез за дверью.

- Где стелить? - озабоченно спросила Мария. - В угловой? Семен бросил на жену хмурый взгляд. Кайману показалось, что

на лице хозяина промелькнула непонятная досада. Но Семен тут же обернулся к сталкеру, и лицо его ничего особенного не выражало.

- Скажи, Геннадий, вы с Алиной в каких отношениях?

Ну, ты и спросил, дядя! Ничего, какой вопрос - такой и ответ.

- В интимных, - буркнул Кайман. - Еще вопросы будут?

- Ага, значит, муж с женой, - спокойно кивнул Семен. - Надо бы вас вместе уложить. Но, понимаешь, негде у нас. А к соседям вас пристраивать уже поздно, переполох им наводить. Так что будешь спать здесь, на диване, а Алине моя хозяйка в другом месте постелит. Хорошо?

Кайман снова тщетно попытался встретиться взглядами с Мышкой.

- Мышонок! - позвал он. - Ты спишь, что ли?

Девушка не отозвалась, но пошевелилась, и сталкер убедился - не спит. Дурацкая ситуация, ёшкин кот! Хозяева с закидонами, как бы не сектанты вообще. Мышка отморозилась... А он что, последний праведник на этой грешной земле? Да идите вы лесом!

- Стелите где хотите, - пожал плечами Кайман. - Только это, Семен, где наши рюкзаки? Курить хочу - уши опухли, а сигареты в рюкзаке.

- Сигареты - ладно, - без удовольствия разрешил хозяин. - Кури, если терпежу нет. Но рюкзак в дом не тащи, мало ли что у тебя там, радиоактивное или еще какое. Артефакты есть?

- Ну, есть, - не стал отпираться сталкер.

Точно, сектанты. Сегодня почву прощупали, завтра с утра начнут в свою веру обращать. Ну, с психами лучше не спорить. Завтра они с Мышкой просто смотаются из долины, да и все тут. Куда идти потом - это, конечно, вопрос. Но уже понятно, что здесь им ловить нечего. А кстати, где выход? Семен говорил, на участке этих, как их, Нечипо-руков. Надо выяснить точнее.

- Никита, - кивнул сыну хозяин, - покажи Геннадию, где их поклажа. Пусть возьмет сигареты, и сразу возвращайтесь. Понятно?

Невысокий крепкий паренек, за весь вечер не проронивший ни слова, все так же молча встал и двинулся к выходу. Кайман заторопился за ним.