Анна Китаева - Одержимые Зоной

- Слушай, Кайман! А почему Везунчик написал паспортные имена? Почему не "сталкеры Бюрерша и Пономарь"? Вы же... Ну, я хочу сказать, сталкеру прозвище важнее имени! Если сигнал о гибели сталкера проходит по сети, что пишут? Прозвище и координаты, верно?

- Хороший вопрос... - хмыкнул Кайман. - Знаешь, я думаю, Тим нашел у них записки с именами. Ну, зашивают в ворот комбинезона патрон с запиской, чтобы в случае чего опознали. Так еще прапрадеды наши на войне делали. А сталкерские прозвища он просто не знал. Ну, про Бюрершу-то он слышал, но это ж надо сопоставить.

- Похоже на то, - согласилась Мышка.

- А наладонники их были уничтожены, - развивал тему сталкер, - ну, или пришли в негодность. Потому-то никто и не знал места, где они погибли.

- Шухов знал, - сердито сказала девушка. - Если ему все в Зоне известно, значит, известно и это.

- Вот он тебе и рассказал как мог, - прищурился Кайман. - Давай, Мышонок, прибавим шагу. Разговоры будем у дяди Миши разговаривать, в уюте и безопасности.

Свинцовые тучи над ними прошила ослепительная молния. Издевательски расхохотался гром. Мышка замолкла, надвинула поглубже капюшон и заспешила за сталкером.

Из-за вылазки на ржавый ремзавод Кайман с Мышкой оказались достаточно далеко к северу, чтобы не пересекать липкую стеклянную полосу, которую девушка сравнила со следом гигантского слизня - давным-давно, в самый первый день, когда они шли с хуторка дяди Миши на Западную свалку. То место, куда доходила и где внезапно заканчивалась полоса, они обогнули с севера, сделав лишь небольшой крюк. За приметным холмом, на верхушке которого сломанная сосна исполняла роль дорожного указателя, они резко свернули к югу и двинулись в юго-западном направлении.

В подвалах ремзавода дурные предчувствия Каймана не мучили. Нет времени на предчувствия, когда отбиваешься от бюрера или разгадываешь головоломные загадки, связанные не с кем-нибудь, а с любимой женщиной или с другом-напарником. Но стоило оставить завод позади, как душевная маята навалилась на сталкера с новой силой. Надвигалось что-то очень нехорошее, но что?

Кайман подозревал, что так и не узнает подробностей, пока они не вывалятся ему на голову в худшем виде. И какой, простите, прок от подобной интуиции? Одно только издевательство над нервной системой.

А может, он просто слетел с катушек. Шесть лет в Зоне - большой срок, вот нервная система и заглючила. Ну что, сталкер Кайман, пора на пенсию? Из тебя еще может получиться законопослушный гражданин Геннадий. М-да, нерадостная перспектива. Нет, разумеется, Кайман неоднократно представлял себе, как однажды сорвет большой куш и свалит из Зоны богатым человеком. Ну вот, теперь тайник Бюрерши в его распоряжении, и что дальше? Хочет ли он на самом деле бросить сталкерское ремесло и превратиться в жирующего бездельника? Или одержим Зоной настолько, что найдет любой предлог, лишь бы остаться здесь?

Вопросы, вопросы. Можно будет поразмыслить над ответами на досуге. По-любому надо сперва выбраться за Периметр. И вывести Мышку, что гораздо важнее.

Гроза разбушевалась надолго. Дождь то мельчал до мороси, то срывался в ливень со шквальным ветром, чтобы потом опять сойти на нет, - а молнии полосовали небо беспрерывно, словно вознамерились порвать его в клочья.

Сталкер надвинул капюшон и бросал косые взгляды на девушку, как она справляется со стихией. Мышка шла уверенно, не спотыкалась. Молодец все-таки девчонка! Кайман испытал прилив гордости за нее. Сколько женщин на ее месте запросились бы отдохнуть! А Мышка молчит. Понимает, что если бы такая возможность была, сталкер бы ею воспользовался. А нету возможности. Надо торопиться. Они и так провели слишком много времени в подвале. Теперь надо идти, невзирая на дождь.

Засветло они к дяде Мише уже не успеют. Ну ничего, придут в темноте, поздно вечером - но все-таки вечером. Чутье подгоняло Каймана. Может быть, неприятности грозят хуторку? Или это просто желание оказаться в безопасном месте, в родной норе, когда неприятности разразятся?

В нескольких шагах перед Кайманом электрический разряд возник в каком-нибудь метре над землей и стремительно утек в почву. Сталкер от неожиданности отшатнулся. Мышка ойкнула.

- Первый раз такое вижу, - признался Кайман.

Хотя воздух в Зоне всегда насыщен и электричеством, и аномальной энергией, эта гроза, похоже, была особенной. Зверье попряталось и не отсвечивало. И то сказать, в такую погоду даже контролер псевдособаку из логова не выгонит. Потому что она его покусает за одну только попытку!

По-разному реагировали на грозу аномалии. Попавшаяся по дороге "карусель" искрила, как неисправная электропроводка. Тут как раз дождь припустил сильнее, и зрелище вышло хоть куда. Вода не проникала внутрь воздушного вихря, и струи ливня стекали по внешнему контуру аномалии, так что получилась невообразимая скульптура из воздуха и воды, в глубине которой сверкали искры.

"Гравитационные плеши", похоже, действовали слабее. А может, сталкеру с девушкой они просто не встретились. Во всяком случае, Кайман ни разу не увидел характерной картины ускорения дождевых капель и струй, которая обозначила бы гравитационную аномалию.

Но уж, конечно, "электры" чувствовали себя прекрасно. Когда все вокруг озарялось ярким сполохом молнии и тотчас гром раздирал уши, в такт небесной иллюминации вспыхивали фиолетовые и синие полусферы "электр" - как диковинные клумбы с плазменными цветами.

Это было страшновато и действительно опасно, но настолько красиво, что Кайман почти пожалел, когда гроза пошла на убыль.

Кайман посмотрел на мрачное, затянутое черными тучами небо. Там, за плотной облачной светомаскировкой, солнце вот-вот уйдет за горизонт. А здесь, внизу, уже и так темно - а скоро станет еще темнее. По прикидкам сталкера, им оставалось часа полтора пути до того места, откуда можно будет вызвать дядю Мишу с "прыгунком", чтобы проводник перенес их на хуторок, внутрь кольца аномалий. Вот где небось было зрелище!

Гроза утихла окончательно. И сразу, как только умолк шум дождя и перестали оглушать раскаты грома, сталкер услышал бесплотный голос, шепчущий на незнакомом языке, - словно радиостанция в мозгу включилась. Голос Зоны, так он для себя называл это явление. Предвестник выброса.

Ах ты ж ёшкин кот! Вот это засада.

Кайман остановился так резко, что Мышка по инерции пролетела еще несколько шагов, и ей пришлось возвращаться.

- Что случилось?

- Выброс, Мышонок, - хмуро сказал сталкер. - Вот что чуйка мне подсказывала...

Он осекся. Поганое чувство надвигающейся беды стало сильнее. Но он по-прежнему не мог определить, связано оно с близким выбросом или не связано. Ладно, сперва - насущные проблемы.