Роман Злотников - Время твари. Том 1

— И нам в этом представлении роли не отведено? — закончил второй маг.

— Если бы я нуждался в вашей помощи, я бы уведомил вас об этом, — сказал Ругер.

— Его величество послал нас с вами… досточтимый Ругер, — проговорил третий маг, выделив обращение «досточтимый» явно издевательским тоном, — вовсе не для того, чтобы мы просто наблюдали.

Ругер сверкнул глазами.

— Его величество присудил мне право командования… — медленно выговорил он, стараясь не дать прорваться раздражению. Но все-таки не сумел удержаться: — Кто вы такие, чтобы отдавать вам свою победу?! — вдруг зашипел он. — Только я и мой мальчик знаем, через что нам пришлось пройти там, в Крафии! Мы — единственные, кто выжил в той резне! Мы вынуждены были бежать в Гаэлон, чтобы… здесь носить клеймо неудачников?! Клеймо проигравших?

— Вы обуяны гордыней, — проговорил третий маг. — Вы обуяны жаждой золота и власти. Вы желаете занять достойное место при дворе… И вы считаете, что, устроив шумное представление, о котором будет говорить весь Гаэлон, завоюете доверие его величества? В вас еще слишком много человеческого, досточтимый Ругер. А его величество учит нас не быть людьми. Ибо люди слабы, потому что подвержены страстям. Слабы… даже те, кого обладание чужой силой заставляет мнить себя несокрушимыми.

— Я не намерен спорить дальше! — овладев собой, сказал Ругер. — Вы будете делать то, что я вам говорю. Встаньте за моей спиной и смотрите… Чтобы было о чем потом рассказать в Дарбионском королевском дворце! Когда вы понадобитесь мне, я скажу…

Маги в серых балахонах некоторое время молчали.

— Да будет так, — сказал один из них.

— Эх, Гарот! — все еще с нервической усмешкой произнес Ругер, положив руку на плечо своему сыну и ученику. — Я всюду беру тебя с собой, чтобы ты мог многому научиться. Запомни один из сегодняшних уроков: не следует мешать делать дело тому, кто больше в нем понимает.

Мальчишка безмолвно и почтительно склонил голову в знак того, что принял к сведению слова отца.

— И это будет не единственное, что ты сегодня запомнишь до конца своих дней, — продолжил Ругер, когда маги, о чем-то негромко переговариваясь, отошли подальше. — Смотри во все глаза и слушай во все уши, мой мальчик. И не вздумай пугаться: тебе ничего не угрожает. Во-первых, я с тобой. Во-вторых, этот болотник не убивает людей… и уж тем более сопливых мальчишек.

— Я не сопливый мальчишка, отец! — тут же дернулся Гарот. — Я… Мне еще не приходилось убивать, но я могу! — Голос его от волнения сорвался на постыдный ребяческий писк. — Его величество и мне дал частицу великой силы…

— Твои слова доказывают, что ты именно сопливый мальчишка! — усмехнулся Ругер. — Угомонись. Я все сделаю сам. Этих троих я услал, чтобы не путались под ногами. Насколько я понимаю, этот болотник не из тех, кто старается улизнуть, не приняв боя. Он не сражается с людьми, однако способен пройти сквозь ряды целой армии, словно раскаленное шило сквозь кусок масла, раскидывая ратников, как снопы с сеном. Что ж, я все-таки предоставлю ему возможность попотеть, прежде чем сложить голову. Что для этого нужно сделать? — задал он вопрос Гароту.

Мальчишка насупился.

— Наверное, — проговорил он, — нужно призвать могучего демона из Темного мира?

— Молодец, мой мальчик! — похвалил Ругер. — Я думаю, достаточно будет одного из низших демонов. К примеру, Шепчущую Крысу… — он рассмеялся. — Подумать только, раньше для того, чтобы призвать низшего демона, мне потребовалось бы несколько дней подготовки. А сейчас, с той силой, что даровал мне Тот О Ком Рассказывают Легенды, я могу сделать это без малейших усилий. Да что там Крыса! Я чувствую, что сумею призвать Темного Стрелка. Самого Темного Стрелка!

— Темного Стрелка призывали лишь несколько раз с того времени, как люди научились общаться с миром демонов, — прошептал Гарот. — Последний раз много-много сотен лет назад в Марборне, когда на один из тамошних городов обрушилась орда троллей. Стрелок сокрушил орду и спас город, но… те, кто призывал его, лишились по нескольку лет жизни каждый!

— Уверен, если бы теперь у меня возникла необходимость призвать Темного Стрелка, я бы даже не вспотел, — заявил Ругер. — Давай-ка, мой мальчик, черти защитный круг…

В окнах окрестных домов уже появились заспанные физиономии жителей городка Лиан.

Трактирщику «Разбитой Кружки» только под утро удалось сомкнуть глаза. Он не то чтобы уснул, — забылся тревожной дремотой, устав от ночных переживаний. Как же это все так могло получиться-то, а?..

Под прикрытием темноты к нему явились головорезы Фира. Кого они искали, трактирщик понял сразу и отпираться — мол, никого не знаю — конечно, не стал. И выяснилось, что эта троица: худощавый парень с задумчивыми глазами и неожиданной сединой в волосах, верзила с топором за спиной и золотоволосая девушка взяли да и грабанули Фира Золотого Мешка на подходе к Лиану. Теперь Фир, само собой, жаждал мести и возврата своего добра. Ну, это дело вполне понятное. А непонятное началось потом…

Трактирщик до света провалялся на своей кровати, вспоминая, как в его комнату ввалился сам Фир, белый, словно молоко, с выпученными глазами. И начал задушенно, едва слышно хрипеть нечто несусветное — вроде куда-то звал, просил в чем-то помочь. Трактирщик выполз в трапезную и окончательно обалдел: тот самый юноша с седыми прядями в волосах деловито вытаскивал с лестницы бесчувственное тело одного из ребят Фира. Увидев трактирщика, юноша тихо и строго проговорил: «Там, повыше, еще двое. Тащите их на улицу и не вздумайте шуметь. Моим друзьям нужно хорошо выспаться…»

И хозяин «Разбитой Кружки» добросовестно выполнил все, что от него требовалось, прекрасно понимая: когда работа будет закончена, юноша непременно разделается с Фиром и с ним самим. Ведь Золотой Мешок пытался убить странных пришельцев, а он, трактирщик, не колеблясь, донес на них!.. Но, когда они управились, юноша просто отпустил всхлипывающего торговца, а трактирщика даже поблагодарил! И еще извинился за беспокойство!

Все это никак не укладывалось в голове у хозяина «Разбитой Кружки». Кто же они такие — эти путешественники?!

На рассвете трактирщик неожиданно получил ответ на этот вопрос. Едва начало всходить солнце, в трактир явились двое воинов. Кольчуги блестели на них, сверкали начищенные сапоги, пошитые из кожи, из какой, наверное, самому его сиятельству барону сапоги шьют. На поясах в изукрашенных ножнах висели мечи с посеребренными рукоятями — в общем, амуниция каждого из воинов стоила, наверное, столько же, сколько и вся «Разбитая Кружка» целиком. Воины подошли к трактирщику, выскочившему на громкий стук каблуков и звяканье оружия, и потребовали скамью, два кубка и кувшин самого лучшего вина, какое только найдется. А один вдруг осклабился и спросил: