Алексей Колентьев - Жизненное пространство

Ранение, скорее всего, было единственным, но смертельным: следов борьбы, стреляных гильз вокруг я не обнаружил. Затем охотник забрал добычу и растворился. Наверняка забрался на дерево и таким образом ушел с добычей. Но не очень далеко. Это его взгляд я почувствовал только так. Но нападать он не собирался. Может, был сыт, может… Да черт его знает почему. Но угрозы в его взгляде не было, это точно. Опять этот таинственный друг. Я закинул рюкзак на спину и громко сказал в пространство:

— Спасибо, брат. Доброй охоты. — Сознание царапнул ответный импульс, некто понял меня и отправил, по ощущениям, похожее пожелание. Я направился к Дашиной телеге, пора было двигаться в путь.

Девушка между тем уже собрала все оружие и теперь деловито пересчитывала деньги, изъятые у покойных «романтиков с большой дороги». Оружие аккуратно было сложено под брезент, рядом с ящиками и коробками. Увидев меня, селянка спрятала деньги в нагрудный карман разгрузки и нетерпеливо махнула рукой:

— Чего долго так? Или сперли чего?

— Попытались. — Не люблю длинных рассказов. Да и про таинственного помощника не хотелось распространяться. — Может, поехали уже, а?

— Давно пора. — Девушка взяла вожжи, я уселся рядом. Включил сканер в режим прослушивания активного радиообмена с пеленгом до пятидесяти метров. Если вблизи от нашего местоположения возникнет даже шифрованный разговор, сканер приблизительно покажет, где он ведется.

Дорога вела на северо-восток, огибая радиоактивные холмы. Ехали молча: я следил за дорогой, Даша была погружена в какие-то вычисления. Лошадь, которую звали Фрося, сама шла по знакомой дороге. Даша оказалась деликатной особой, но женское любопытство в конце концов взяло верх:

— Антон, а ты долго служил в армии там у себя? — Любопытство поощрять не хотелось, но дорога впереди длинная, можно кое-что и рассказать. Хотя и не хотелось особенно.

— Два года срочной, десять лет по контракту.

Допрос с пристрастием продолжился:

— Воевал?

— Поучаствовал кое-где.

Ответ девушку не устроил, я понимал, что она имеет в виду. Но тема войны была мне неприятна. Не потому, что стыдился чего-то, а просто воспоминания — это вообще не мое. Разговор нужно было срочно переводить на другую тему:

— А что, часто случается… подобное? — я махнул рукой назад. Девушка неопределенно пожала плечами:

— Раньше обходилось как-то. У нас с Боровом договор: он не трогает нас, мы не трогаем его. А это были отморозки какие-то. Некоторые дуреют оттого, что здесь, на первый взгляд, законов нет.

Верно сказал классик: «Нельзя жить в обществе и быть свободным от него». Я уже давно заметил невидимые нити условностей и незыблемых правил, что опутывали местное население — даже в хаосе есть свой порядок. Все очень просто: живи и давай жить другим, иначе жить не будешь. Но из любого правила есть исключения, и нужно быть совсем уже неординарной личностью, чтобы этим исключением оказаться. Вот упокоенные нами бандиты попытались, но результат оказался плачевным. Второго шанса тут не дается никому. Этот закон мне нравится больше всего.

— Стрелять так отец научил? — Даша гордо кивнула, отчего непослушная прядь волос снова сползла до середины щеки.

— И он, и дядя Гриша. Это начальник охраны «Теремка». Там… ну, вроде клуба местного. Даже из-за периметра приезжают. Места у нас непростые: зверье, бандиты…

Я перебил, решив уточнить:

— «Обелиск» к вам точно совсем не лезет?

Даша поморщилась и снова мотнула головой:

— Нет, они сами по себе. Вояки иногда заглядывают, да только руки у них коротки. В «Теремок» высокое начальство из штаба округа захаживает, и чуть только вояки в лес к нам заступят, их сразу назад отзывают. Звери перед Выбросом шалеют, лезут к жилью напролом. Отморозки вроде этих, сегодняшних, иногда. Но их зверье раньше подъедает: сфинксы, они как территорию пометят, так все: любого загрызут. Бандиты этого не знают. Как с дороги сойдут, где не надо, и, почитай, в тот же момент…

Так, значит, вот кто настоящий хранитель аномалии! Эту информацию следует взять на заметку. Девушка с искренним интересом спросила:

— А я правда хорошо справилась сегодня?

Вообще-то вот именно из-за таких вопросов у меня не складываются длительные отношения с девушками. Мои два обычных варианта: отмолчаться или резануть правду-матку без кавычек приводили к более-менее быстрому разрыву отношений. Комплименты попусту — не мой стиль. Но отмолчаться не вышло:

— Для новичка получилось очень хорошо. Но будь у бандитов больше опыта и времени, все бы закончилось в их пользу, и ты даже не успела бы выстрелить ни разу. Сегодня был твой день.

Надо же, девушка не обиделась, чудеса продолжались:

— Научишь меня, как надо правильно отбиваться? Ну когда вот так, как сегодня, получается?

— Сейчас у меня очень плотный график. Но если все пройдет удачно — зови в гости, научу. Нет проблем.

— Позову, ты не сомневайся, — Даша со значением кивнула.

— Договорились, хозяйка. — Я совершил непроизвольную глупость — улыбнулся. Но обычного эффекта не произвел. Девушка весело тряхнула головой в ответ и, прищелкнув вожжами, пустила Фросю рысью. Сделка была заключена. Дальше ехали молча.

Один слюнявый и губастый американский режиссер-сценарист сделал неплохие деньги на диалоге о «неловком молчании», которое якобы возникает у малознакомых мужчины и женщины при первом свидании. Мол, все слова сказаны, в койку еще рано и вообще непонятно, что нужно делать дальше, если все общие темы для разговора исчерпаны. На мой взгляд, лучшее доказательство того, что все нормально, это когда можно именно вместе помолчать и не испытывать при этом неловкости. Кроме того, в нашей ситуации пустые разговоры просто мешали. В опасных местах вроде Зоны отчуждения очень важно умение слушать. Оттенков общего фона тишины очень много, и иногда только по ним можно понять, грозит тебе что-нибудь или нет. Сам воздух разносит информацию и, кажется, предупреждает об опасности, если нужно. В этом и отличие от мира за «колючкой»: выжить и победить здесь может только умеющий слушать. Говорун, скорее всего, пропадет.

Обстановка в эфире была более-менее спокойная. Вояки вели дежурные переговоры, слышались и кодированные переклички неизвестных групп, но далеко, от ста метров и далее. Звери близко не подходили. Пару раз пришлось объезжать аномалии, расположившиеся прямо на дороге. Скоро вдали показались вершины мусорных гор. Даша заметила, что стоянка вольных старателей уже недалеко. И это было очень вовремя: начинало смеркаться. По кустам активнее стали шнырять стайки тушканчиков: юркие грызуны питались падалью, а то и поедали друг друга. Выли бегающие тут же слепые собаки, они гонялись за тушканчиками — своей основной добычей.