Оксана Демченко - Прими свою тень

– Йялл, – осторожно, почти виновато, позвал Рик. – Что все-таки произошло?

– До конца механизм нападения не знаю, – тихо отозвался вожак, наблюдая, как снижается в очередной раз «Инки». – Риан занимается. Он пока что не летит на Хьёртт, обещал все тут выяснить и помочь старшему инспектору Борху, которому отдано дело. Но в целом… Ночь сплошных нелепостей и ошибок, Рик. Люди сочли, что могут обмануть наше чутье при помощи современных технологий, хотя те же живые ткани последнего поколения производят исключительно на Хьёртте. Мы сглупили еще сильнее. Уверовали, что с помощью технологий наше замечательное чутье нельзя обмануть.

Йур подошел и встал в общую очередь. Сообщил, что высокопоставленного арестанта передал инспекторам. Почти сразу прибежала, сонно и испуганно вздрагивая от озноба, Лорри. Вцепилась в широкую ладонь Йялла и стала сбивчиво твердить, что все непременно обойдется. Хотя по беспорядку в эмоциях ясно: она толком не знает о причине ночного переполоха. Только осознает серьезность ситуации и видит боль в глазах волвеков.

«Инки» ушел в светлое утреннее небо. Рик обшарил взглядом очередь. В ушах звенела нарастающая пустота. На Релате стайных осталась ничтожно мало: одна горсточка, все на этой вот поляне.

Солнце нового дня все ярче разгоралось на востоке, за спиной, и тем самым сгущало тень, сбегающую по песку пляжа от ног к самой воде. Риан рассматривал контур тени, упрямо не желая взглянуть на море. Он чувствовал себя бесконечно старым. Только айри его возраста доступно такое окончательное ощущение победы времени над смертным.

– Как глубоко нырнул в самоуничижение? – негромко уточнил Дан, пристраиваясь на камень рядом. – Может, пора разворачиваться и выныривать?

– Чувствую себя бесконечно глупым, слабым и неспособным изменить очень важное, – ответил Риан. – Я должен был рассмотреть и понять давным-давно…

– …но так и не понял, – с отчетливой насмешкой завершил фразу Дан. – Я тобой недоволен, ученик. Требуется всего лишь, образно говоря, регулярно чистить русло ручья. Но ты с упрямством поистине нечеловеческим пытаешься спасти каждого муравья, унесенного потоком.

– Как можно считать муравьями…

– Пока ты возишься с этим муравьем, – продолжил мысль Дан, – река создает запруду и разливается, уничтожая весь муравейник. Грозит с головой накрыть тебя, горе-спасателя. И не хмурься. Даже я, именуемый без моего согласия и ведома Великим драконом Релата, не могу уследить за всем. По счастью, всемогущество мне неведомо. Хотя однажды я попробовал взять на себя больше, чем следовало. Итог ты знаешь.

– Фактическая смерть, гибель всех снавей мира того времени и угроза глобального природного катаклизма, – негромко перечислил Риан. – Но я-то не Великий. Я всего лишь старый айри. Разве я не имею права на привязанности? Даур – мой лучший ученик последнего века.

– Именно пытаясь помочь ему одному, ты и поставил его на грань гибели, – без тени жалости отметил Дан. – Ты уделял много времени его семье. И не следил за… запрудой. Хочу напомнить тебе слова пожилого неглупого айри. Он сказал, что считает себя одним из самых несвободных существ Релата. Ответственность оставляет мало времени на привязанности. Увы. Будь мир проще, он показался бы тебе скучным. А такой как есть – он жесток, не прощает ошибок и не дает вторых попыток. Изволь прекратить это безобразно выглядящее самоуничижение. Твой очередной любимчик Борх падает с ног от усталости, пока ты взглядом прибиваешь тень к песку. Твой обожаемый Фьен Бо не спал двое суток, пока ты бессмысленно распыляешь время! Иди и работай.

– Да, учитель.

– И не смей всерьез списывать ошибки на старость, глупость и дурное зрение. Легче не станет. – Глаза Дана блеснули лукавством. – Точно говорю, сам пробовал.

– Дан, в виде исключения ты не мог бы его…

– Нет. Судьба вожака стаи находится в лапах стаи. За нее, как и за весь Хьёртт в целом, я не отвечаю, там верят в великого гролла.

– Но может быть…

– Всякое может быть, – шепнул в самое ухо голос Дана.

Риан сердито качнул головой, осмотрел пустой пляж. С долей раздражения подумал: сам ведет себя с учениками не лучше. Полагает, что высказался вполне внятно и тяжесть неполноты понимания есть вина ученика, а достижение полноты – его же работа… Пожилой айри прикрыл глаза и сосредоточенно замер. Нельзя отрицать: Дан прав. Жалеть себя нелепо. Надо думать о других. Надо хотя бы теперь восстановить точную и полную картину произошедшего ночью. Еще можно позволить себе тихо гордиться Йяллом.

Мальчик вырос… Ни единой попытки обвинить и обличить. Прибежал одним из первых. Заглянул в комнату. Не позволил себе ни одной опрометчивой мысли. Одернул стайных, запутавшихся в мешанине отчаяния, боли, пустоты, даже страха и порожденного всем этим гнева. Волвеки прибегали один за другим, вслушивались в уверенность Йялла, кивали – и говорили неизменное, сформулированное еще полтора века назад: «Да, старший». Два слова, означающие принятие главенства мнения. Стая осознала в считаные минуты: именно Йялл Трой теперь знает, что надо делать и как.

Гибель вожака для сообщества волвеков – тяжелый удар. Однако же еще в неволе, когда айри считали этот вид своим материалом для опытов, стая выработала систему выживания. Смерть или тяжелое увечье вожака вожаков запускает так называемый общий поиск. Сознание стаи сплачивается и внимательно изучает лидеров второго уровня. Ищет того, кто не поддался панике, отчаянию, гневу. Выбирает самого полезного и сильного для преодоления трудного времени. Чтобы потом, пережив худшее, дождаться выздоровления любимого вожака или избрать нового, уже постоянного.

Риан встал с камня, развернулся лицом к востоку и попробовал улыбнуться солнцу. Утро существует для того, чтобы все живое сполна осознало жажду жизни, склонилось перед ее могуществом, требующим двигаться вперед, оставляя в прошлом боль, утраты, сомнения, ошибки. Нет, не забывать. Скорее уж признавать и учиться, снова видеть в мире хорошее, светлое и важное.

– Это был трудный урок, – шепнул Риан пустому пляжу. – Собственно, я давно знаю, что любое вмешательство сильных должно оставаться по возможности… слабым. Интересно, каково было тебе, Дан, когда снави дружно предпочли родному Релату холодный и необжитой Хьёртт? Каково было решиться предоставить людям полную свободу ошибаться и расплачиваться…

Пожилой айри вздохнул, прислушался к ветру – Дан, само собой, не отозвался. Улыбнувшись уголками губ, Риан зашагал к парку и по путанице его аллей – к зданию, отведенному для проживания высоких гостей Академии. На поляне роем ос копошились, взлетая или высматривая место для посадки, рыже-черные служебные мобили инспекции: серебряные с черным – курьерские, Большого Совета, солидно-серые – координаторов провинций. Суета носила отчетливо панический характер. В сторонке, окруженный широкой полосой свободного места, занять которое никто не решался, замер невзрачный мобиль волвеков, пригнанный вчера вечером и предназначенный для передвижений вожака Даура по Релату…