James Swallow - ГАРРО I - II

Калт пылал. В глубине системы Веридан, под враждебным светом раненого солнца, война, каких еще не бывало, достигла планеты – война, чье эхо отзывалось по всей Галактике, война, что навсегда изменит облик человечества. На умирающих лугах с почерневшей травой, в развалинах безмолвных городов, в мрачных скалистых ущельях и на обледеневших отмелях брат сражался с братом.

Ультрадесантники, сыны великого тактика, примарха Робаута Жиллимана [1] В оригинальном произношении: Робýт Гýллиман , стянулись в систему Веридан для подготовки своих сил к сражению. Их командующий, верный воин Империума, собрал лучших из Астартес Тринадцатого Легиона и их войск поддержки из Ультрамарских полков Имперской армии. Он сделал это по приказу своего брата, Воителя Хоруса, сделал без колебаний или сомнений. Платой за верность стало предательство – невероятно подлый удар.

Вместо ожидаемой битвы, схватки, к которой Хорус велел ему подготовиться, с небес, вслед за кровью и смертью, обрушились дикие крики. Воины Семнадцатого Легиона Лоргара, фанатики Несущие Слово, пришли, чтобы убивать. И в нарушение своих клятв Императору Человечества, с еще не просохшей на доспехах краской кроваво-черного цвета их новой предательской верности Хорусу, Несущие Слово ударили своих братьев в спину и разметали Ультрадесант по всем сторонам света.

И теперь пламя держало Калт в сияющих когтях бурлящего газа, гигантских пылающих струях, что протянулись вдоль всех широт и разодрали небо. В атмосфере планеты бушевали последствия массированного обстрела термоплазматическим оружием и водородными бомбами. Тонкий слой хрупких небес был разбит, и ущерб был непоправимым. Каждый новый рассвет приближал Калт к смерти, пока в конце-концов на нем не останется ни глотка чистого воздуха.

Лейтенант Олан сомневался, что в этом пекле он дотянет до следующего рассвета. Как и его люди, Олан родился на Эспандоре, бывшем, наряду с Калтом, одним из многих миров Ультрамарской Коалиции. И в прошлом, как и они все, он пожелал встать на защиту своего Империума и своего Императора. Олан с гордостью носил эмблемы аквилы и Ультрамара. Хоть ему и не хватило стойкости, чтобы стать Астартес Ультрадесанта, он, тем не менее, справлялся с возложенными на него задачами. И, почему-то, даже в самые черные дни битв Великого Крестового Похода, Олан никогда не боялся за свою жизнь. Он не считал это самонадеянностью, просто он никогда не встречал врага, столь могучего, что его не могло победить мужество Ультрамара. По крайней мере – до сегодняшнего дня.

Олан никогда не сходился в бою с Адептус Астартес, и не было никаких оснований считать, что такое вообще может случиться. Было глупо даже думать об этом, как невозможно было вообразить, что один-единственный космодесантник способен восстать против своего повелителя. А уж предположить, что целый Легион или даже примарх в поисках личной славы может обратиться против Императора... Если кто-нибудь из его бойцов сказал бы такое, хохот Олана заглушил бы их всех. Теперь же смеялись только их убийцы.

Когда появились Несущие Слово, они принесли с собой смерть. На глазах Олана от первого шквала огня погибли сотни людей. Он видел, как Ультрадесантники, не расчехляя оружия, двинулись, чтобы приветствовать неожиданно появившихся собратьев, и как они, не успев сойти с места, были предательски убиты в мгновение ока. Лучшие из лучших Ультрамара, люди и Астартес, дрогнули под ударом, пришедшим, как гром среди ясного неба. Ошеломленные, они рассеялись по Калту, а сыны Лоргара в это время набросились на планету и предали ее огню, как если бы целый мир и каждое живое существо в нем было огромной огненной гекатомбой.

Последним, с кем связывался отряд Олана, был патруль на бронемашинах, двигавшийся на север в направлении столицы Нуминус. Экипажи танков рассказали солдатам о перегруппировке войск в пещерных городах – местах под километрами камня и стали, где можно было выжить, несмотря на портящуюся атмосферу Калта. И Олан со своими людьми бросился в путь, рассчитывая совершить быстрый рывок до пещер через поля ужасов. Это была хороший план. Но он провалился, когда появились чудовища.

Они выплеснулись из ледяного сумрака, выбравшись из своих укрытий в руинах пылающего космопорта. Олан сражался с чужими, но эти отличались от любой породы ксеносов, которую он мог припомнить. Пульсирующие, изменчивые существа ухали и лаяли, тянулись когтистыми щупальцами и разевали зубастые воронки ртов. Они сочились ядом, растворявшим плоть людей, и таращились скоплениями глаз, от одного взгляда которых застывало сердце. И нечто – самое худшее в них – казалось отчасти напоминавшим человеческих существ, только рассматриваемых через отвратительную линзу безумия и скверны.

Когда они напали снова, на ум пришло слово. В эти далекие от религии времена человеческой империи им пользовались лишь немногие. Он слышал однажды, как покойный дед бормотал его в моменты старческого помутнения рассудка, а может – и его прояснения. Демон. В расцвете лет старик был звездным торговцем, и в безумии варп-пространства он подглядел тайны, преследовавшие его до гроба. На глазах юного Олана, просто сказав это слово, он еще на шаг приблизился к смерти.

Наблюдая за убывающим зарядом лаз-пистолета с мрачным пониманием, Олан осознавал, что очень скоро воссоединится со своим стариком. Существа наступали, и он собрал последние силы, бросив бойцам: "Не тратить впустую ни один выстрел! Пусть это заплатит за всех, что они забрали!" Кошмарные отродья ворвались в ряды бойцов, как ураган, повергая их наземь, пожирая заживо. Пистолет в руках Олана раскалился докрасна, но они все не кончались. Самые большие из них кричали и визжали, пируя над падшими. И постепенно солдаты оказались в кольце, которое смыкалось все туже по мере того, как редели их ряды.

Затем сверху, на крыльях из серой стали, пришло спасение.

"Грозовая птица", упав из горящих облаков, как огромный орел, накрыла сражение своей тенью. Сверкающий огнями десантный катер начал разворот, стоя на столбах белого пламени. На короткое мгновение он полностью завладел вниманием Олана. Корабль, несомненно, принадлежал Астартес, и все же, как Олан ни пытался, он не мог узнать символику. Не было ни кроваво-красного окраса предателей Несущих Слово, ни ярко-голубой масти Ультрадесанта. Он был цвета призраков. Ржавый побитый люк со скрипом распахнулся, и из него выпрыгнула вниз гигантская фигура в броне того же оттенка, что и у "Грозовой Птицы". Корабль унесся прочь, а огромный воин приземлился с оглушительным ударом, сила которого убила пару клыкастых чудовищ.