Анна Калинкина - Станция-призрак

делаю.

— А Маруська — это кто? — спросила Нюта.

— А хрен ее знает, — безмятежно отозвался старик. — Но кар-

тошку уважает. Марусенька, не бойся! Покажись, красавица!

Из норы в углу неторопливо выползло шестиногое создание,

заросшее короткой черной шерстью, больше всего похожее на по-

месь бульдога с осьминогом. На его круглой морде не было вид-

но ни ушей, ни носа, и выделялись только умные карие глаза. Пе-

реваливаясь, Маруська приблизилась к старику, тот что-то ей су-

нул. Открылся щелевидный рот, и тварь с удовольствием

принялась жевать.

— Так значит, в метро еще люди живут, — задумчиво произ-

нес старик. — А я ведь несколько раз видел вдалеке какие-то фи-

гуры, только подойти или окликнуть не решался. Вы не поду-

майте чего такого, я в покойников ходячих не верю. Покойни-

ки — вон они, лежат себе, разлагаются потихонечку, и ни один

еще на моей памяти не встал. А все же осторожность не повре-

дит. Правда, не так давно наткнулись с Маруськой на мужика

прямо у себя на огороде. Но не успел я и слова сказать, а он как

дернет от нас! Тоже, видно, пуганый, а может, и головой тронув-

шийся.

— Так это были вы? — неизвестно чему обрадовался Ки-

рилл. — Нам про эту встречу на Сходненской рассказывали. Та-

мошний сталкер вас с... э... вашим любимцем за оборотня принял.

— Скажи пожалуйста! — покачал головой отшельник. — Ма-

русь, ты слыхала?

Тварь что-то проурчала и ткнулась ему в ладонь, требуя еще

угощения.

— Ну, теперь-то вы можете тоже пойти в метро жить, к лю-

дям, — после некоторой паузы предложил Кирилл. Потом вспом-

нил, что там творится, и замолчал на полуслове.

— Нет уж, лучше вы к нам, — покачал головой старик. — Сна-

чала, честно сказать, горевал, что не с кем словом перемолвиться,

а теперь так привык, что уж не знаю, смогу ли с другими людьми

ужиться. Да и не уверен я, что Маруська там ко двору придется.

У меня тут приволье. Хозяйство, опять же.

— Ну хорошо, а пауки как же? — не унимался Кирилл. — Не-

ужели не страшно с такими соседями? Вон сколько в овраге кос-

тей валяется.

— Да уж, просто кладбище домашних животных, — усмехнул-

ся Павел Иванович. — А пауков я не боюсь. Да и они ко мне при-

выкли уже, наверное, за своего считают. Я-то ведь раньше них

здесь появился. Конечно, было у нас с ними по-первости несколь-

ко недоразумений, так я такой арсенал собрал, что они живо уяс-

нили, что лучше ко мне не лезть. Да и я сам их лишний раз в ис-

кус не ввожу и во владениях паучьих без нужды не показыва-

юсь — они ведь на открытых склонах живут, в густые заросли не

суются. Так что у нас с ними, считай, двусторонний пакт о нена-

падении. — И старик неизвестно чему рассмеялся, да так зарази-

тельно, что даже не уловившие соль шутки ребята улыбнулись.

— Знаете что, а оставайтесь-ка вы жить у меня? — неожидан-

но предложил отшельник, отсмеявшись. — Места хватит, еды

полно, да и вообще... — И он внимательно посмотрел на путеше-

ственников.

Что-то в его голосе насторожило Нюту. «Сам же только что го-

ворил, что ему одному лучше...»

— Нет, спасибо, нам надо идти, — замотала головой она. — Мы и

так уже столько времени потеряли, когда не в ту сторону свернули.

— Нет так нет, — до странного легко согласился старик. — Не-

волить не стану. Кстати, сынок, — обратился он к Кириллу, — а

покажи-ка мне карту вашу.

Несколько минут поизучав листок, он покачал головой:

— Эка он заковыристо все написал! Намудрил, накрутил, ров-

но план генерального наступления! Дорожка-то — проще не при-

думаешь. Пойдете отсюда все прямо и прямо, до самой улицы

Свободы, а там уже направо свернете, делов-то!

— Комендант говорил, там какой-то парк рядом и водохрани-

лище, — припомнила Крыся.

— И совсем не рядом. Да и зачем вам вдоль канала идти?

Опять заплутаете, да и места там нехорошие. Как говорил один

гениальный сыщик, держитесь подальше от торфяных болот. —

Отшельник как-то странно захихикал. — Там возле старой одно-

колейки, которая на завод вела, целые заросли венерина башмач-

ка. Орхидея раньше такая была дикорастущая, вполне безобид-

ная, а теперь вот, как и все, к новым условиям приспособилась.

Тут, в овраге, она тоже кое-где растет, потому я и знаю. Цветочки

эти лучше стороной обходить, потому как пыльцу они какую-то

выделяют, от нее никакой противогаз не спасет. Кто близко по-

дойдет, беспокоиться начинает без причины, тоска нападает. А в

таком настроении недолго и глупостей натворить.

— Так вы там бывали, возле завода? Знаете, как и что там те-

перь? — обрадовался Кирилл, но старик как-то быстро отвел

взгляд и буркнул:

— Нет, не бывал. А что мне там делать? Я вообще дальше со-

седней улицы не захожу...

В голосе его что-то было странное, и Кирилл с Нютой, пере-

глянувшись, подумали: похоже, Павел Иванович зачем-то им со-

врал.

— Только, ребята, пешком вы до утра не дойдете, — протянул

старик, продолжая разглядывать карту. — Знаете что, — он нео-

жиданно хлопнул себя ладонями по коленям, напугав резким

движением Маруську, — пожалуй, я вам мотоцикл дам.

— Ну что вы, — удивилась Нюта, — вам он, наверное, самому

нужен?

— Да у меня тут наверху в гараже целый автопарк! Приводил

в порядок от нечего делать. Ведь полно всякой техники на улицах

оставалось, иногда вполне исправной. Раз все равно уже не нуж-

но никому, чего ж не взять?

«Что-то тут не то. Если старик уверяет, что даже на соседней

улице давно не бывал, зачем ему транспорт?»

— Ну, пошли, надевайте противогазы, — отчего-то заторопил-

ся Павел Иванович. Сам он, однако, свой респиратор держал в

руке и натягивать не спешил.

— А вы что же, радиации не боитесь? — спросил Кирилл.

— Эх, малый! Я тебе так скажу: не в радиации дело. Она вся

давно улетела, лет-то сколько уже прошло! Не может она столь-

ко держаться. Вон когда-то давно в Чернобыле атомный реак-

тор рванул, так там поблизости все равно люди продолжали

жить, и ничего. Но воздух у нас наверху и впрямь для жизни не-

пригодный, а знаете, почему? Души мертвых там обитают, кото-

рых взрывом убило, и никуда им отсюда не деться. Не отпевал

их никто, покойничков-то, даже помолиться за них уже некому,

вот и болтаются неприкаянные, ни в рай, ни в ад. Оттого-то ды-

шать наверху нельзя, и сколько еще так будет — никому не из-

вестно. А иначе, я вам скажу, воздух в городе был бы лучше, чем

до Катастрофы. Представляете, как раньше чадили заводы, а

главное — те же автомобили? Теперь все творения останови-

лись, природа отдохнуть смогла.

Кирилл засомневался. Не мертвые же души заставляли