Эдгар Берроуз - Пираты Венеры

В сложившихся обстоятельствах единственное, что мы могли сделать, учитывая великодушное гостеприимство, — это остаться. Я ответил, что для нас его предложение — большая честь. Он, казалось, был искренне рад и приказал Ата-ву-мед-ро показать нам город и проследить, чтобы ничто не могло омрачить наш визит в Ву-ад.

Наискосок от дворца джонга находилось очень большое круглое здание — должно быть, целых две сотни футов в диаметре. Оно сразу привлекло наше внимание, когда мы вышли из дворца вместе с Ата-ву-мед-ро. Здание напоминало огромный собор, высотой по меньшей мере в сотню футов. Своими размерами оно господствовало над окружающими. Естественно, оно пробудило наше любопытство. Я спросил Ата-ву-мед-ро, что это такое.

— Вы осмотрите его, прежде чем покинете By-ад, — отвечал он. — Я оставлю его напоследок, как наивысший момент вашего визита в город. Даю вам гарантию, что вы найдете его очень интересным.

Он провел нас по городу, показывая все достопримечательности, магазины, цветы и кустарники, росшие в изобилии, обращая внимание на прихотливые изгибы зданий. Мы посетили художественный салон, где были выставлены работы лучших художников By-ада. Эти люди обнаружили примечательные способности в воспроизведении природных объектов с почти фотографической точностью, но ни в одной из увиденных нами работ я не заметил ни малейшего намека на творческую одаренность.

Мы обратили внимание, что люди выглядели и одевались почти одинаково, в то же время многие из них выполняли грязную или тяжелую работу. Я спросил Ата-ву-мед-ро, есть ли у них касты.

— Да, конечно, — ответил он, — все клу-меды и более высокие числа являются слугами; ву-меды, у которых нет «ду», относятся к следующему по высоте классу, это ремесленники; далее следуют ву-меды, у которых есть «ду», — к этому классу принадлежу и я. Мы находимся прямо под знатью — от ву-йор-йорко до ву-йорко; королями всегда бывают йорко. Есть и другие деления на касты, но все это достаточно сложно, да и не будет интересно для вас.

Вероятно, сказанное выше вас очень заинтересовало, но в переводе звучит более любопытно, что выявляет смысл из странных числовых имен. Он сказал, что все 2000000-е и выше — слуги; 1000000-е без приставки «ду» относятся к классу ремесленников; далее следовал его класс, 1000000-е с приставкой; знать относится к 1000 до 1000000; а короли всегда ниже 1000. Вик-вик-вик, или 999,— это имя джонга и оно же его порядковый номер.

Высокие номера не означают, что в By-аде так много жителей. Просто такова система наименований; для меня это еще одно свидетельство полного отсутствия у них творческого начала.

Мы с Дуарой провели два достаточно скучных дня в Вуаде, и к вечеру второго дня нас пригласили присутствовать на банкете, который давался джонгом. Стол, в форме кольца, с людьми, сидевшими по оба его края, стоял в круглой комнате. Присутствовало около двухсот гостей, все, очевидно, одного пола и ранга. Одеты они были почти одинаково и выглядели более или менее одинаково. Бросалось в глаза обилие волос на головах, на лицах же — ни единого волоска. Застолье оживлялось веселой болтовней и смехом, но сопровождалось все теми же вечными, замороженными улыбками, если они не хохотали. Во время беседы я выслушал множество вещей, вызывавших взрывы смеха, но не обнаружил ничего действительно смешного. Дуара, сидевшая между Вик-вик-виком и мной, вежливо заметила, что некоторые кушанья, которые она отведала, восхитительны. Вик-вик-вик и остальные, разразились в ответ смехом. Я не видел в этом никакого смысла. Мне нравится наблюдать веселых людей, но тогда, когда понимаю, почему они такие веселые.

Еда была действительно великолепна, вина тоже. Гости ели и пили в таком количестве, которое нам с Дуарой показалось невероятным. Они получали удовольствие и удовлетворение от еды и питья гораздо большее, чем предполагало само действо. Некоторые даже падали в обморок от восторга. Я счел это отвратительным, и от всей души желал, чтобы банкет поскорее закончился и мы с Дуарой могли бы откланяться. Мы хотели хорошенько выспаться, поскольку на следующий день предполагали отправиться в дальнейшее путешествие. Мне все еще не удалось приладить пропеллер, его кстати, так пока и не вернули. Я спросил джонга, отдал ли он соответствующее распоряжение.

— Завтра перед отъездом вы получите их в большом количестве, — ответил он со своей мягкой улыбкой.

— Мы должны завтра улететь как можно раньше, — сказал я, взглянув на Дуару.

Мне сразу бросилось в глаза, как она изменилась: на лице появилось изумленное, и испуганное выражение.

— Со мной что-то случилось, Карсон, — прошептала она.

Я попытался встать. Но не мог сдвинуться с места: меня парализовало от шеи до пят.

Я поглядел на других гостей — они по-прежнему болтали и смеялись и все свободно двигали и руками, и телом. Они не были парализованы — только мы с Дуарой. Я взглянул на Вик-вик-вика — он внимательно смотрел на нас.

— Вот очень изысканный плод, — он предложил мне нечто, выглядевшее как гибрид авокадо с бананом.

Разумеется, я не мог пошевелить рукой, чтобы взять его. Тогда он предложил его Дуаре — та тоже оказалась столь же беспомощной. Вик-вик-вик выждал момент и швырнул мягкий плод ей в лицо.

— Так вот как вы принимаете мое гостеприимство! — закричал он и разразился громким смехом, привлекая к нам внимание гостей. — Ладно, пусть даже так, — продолжал он, — хотя вы отказываетесь принять то, что я вам предлагаю, — вы все еще мои гости. И останетесь ими навсегда!

Раздался громовой смех всех присутствовавших.

— Какой примечательный вклад вы сделаете своими персонами в нашу коллекцию Музея Естественной истории. Я полагаю, что у нас нет подобных пар в верхней категории, и, разумеется, нет ни одного самца с серыми глазами и желтыми волосами.

— У нас нет ни одной самки в этой категории, мой джонг, — заметил Ату-ву-мед-ро.

— Ты прав, — согласился Вик-вик-вик. — У нас есть самка нобаргана, но едва ли она принадлежит к тому же виду, что и данная женщина.

— Что все это значит? — резко спросил я. — Что вы с нами сделали?

— Результаты того, что мы сделали, должны быть совершенно очевидны для вас, — отвечал Вик-вик-вик, продолжая смеяться.

— Вы заманили нас в ловушку показным дружелюбием, чтобы убить. Я встречался со многими коварными и подлыми деяниями, но подобное заставило бы покраснеть от стыда даже нобаргана.

— Вы ошибаетесь, — отвечал джонг, — мы вовсе не намерены убивать вас — как выставочные экземпляры вы представляете гораздо большую ценность. В интересах науки и образования будете законсервированы навечно, служа гораздо более возвышенной цели, чем если бы продолжали свое глупое, похотливое существование.