Кирилл Мошков - Увидеть Хозяина

– Ладно, – пробормотал я, несколько озадаченный: самый быстрый корабль эскадры опять повелительно взял меня на буксир.

Несколько секунд мы смотрели на ту часть коридора, которая была видна из нашего отсека. Прошла официантка – не наша, другая, чернокожая, но тоже с вырезом вокруг пупка.

– Фродо, а почему Хозяин один? – вдруг, сам не знаю почему, спросил я.

– Должен был остаться только один, – отозвался Фродо, выглядывая в коридор. – Они постоянно дрались, Хозяева. Как вид, они после какого-то момента в истории – на наше счастье, в очень древней истории – не могли выжить, потому что каждый мог накапливать жизненную силу только тогда, когда забирал ее у умерщвленного противника, а умертвить одного из них не так-то просто: единственный способ – отрубить голову у всех семи воплощений, или разрубить туловище поперёк, а иначе он возрождается. Ну, и вот был один… он, говорят, был среди них не самый древний и не самый сильный, просто очень удачливый… И семь тысяч шестьсот восемьдесят четыре года назад он встретился с последним из уцелевших, тот, говорят, был самый, самый древний и сильный… И тогда остался только один…

Мне смутно припомнилась какая-то легенда, про которую я то ли что-то слышал, то ли что-то читал, но подробностей я не успел вспомнить: Фродо махнул рукой кому-то в коридоре, сел в свое кресло, и в наш отсек вошел первый гость.

Он был точной копией Фродо, только с азиатским лицом. Длинные волосы, очки, просторная яркая одежда. Даже возраста они были примерно одного.

Гость сел, с любопытством глядя на Фродо. Я незаметно взглянул на хрустальный шар. Шар был розовато-оранжевый. Все было в порядке. Тем временем между Фродо и гостем состоялся диалог, из которого я поначалу не понял ровным счетом ничего.

– Здравствуй, Три Кляксы, – сказал гость.

– Здравствуй, МегаСан, – сказал Фродо.

– Я всегда подозревал, что мы похожи, – сказал гость.

– И было отчего, – сказал Фродо.

– Итак, полный след? – сказал гость.

– Полнее некуда. Я шел носом к земле, – сказал Фродо.

– Так вот откуда первые руки, – сказал гость. – Ты с вершины.

– Рядом живу, – сказал Фродо.

– Итак? – сказал гость.

– Он в звездном доме, – сказал Фродо.

– Ничего себе, – сказал гость. – Первая рука?

– Первее не бывает, – сказал Фродо.

Вместо ответа гость повернулся к нашему терминалу и спросил Фродо:

– Ты позволишь?

– Конечно, – ответил Фродо.

Гость положил рядом с клавиатурой, симметрично блокноту Фродо, свой собственный блокнот, серебристый, обтекаемый, стильный, и сделал несколько загадочных движений над раскрытой крохотной книжицей. Только теперь я понял, что это были за движения: так управляли невидимым под слишком острым или слишком тупым углом голографическим экраном, который вставал над блокнотом. Сейчас я находился почти за спиной у гостя (который, надо думать, совсем меня не видел, потому что я искренне хотел привлекать как можно меньше внимания) и видел экран его блокнота – цветной прямоугольник, раздувшийся почти до размеров экрана большого терминала.

– Сейчас посмотрим, – пояснил он Фродо.

Фродо тоже повернулся к терминалу. В левой части экрана продолжал течь, уползая кверху, поток разноцветных фраз. В правой возникло подобие того экрана, который я видел над блокнотом гостя.

Гость надвинул на свои виски какие-то крохотные присоски, скрывавшиеся до того в его густой черной шевелюре.

– Извини, – сказал гость, – я воспользуюсь прямым вводом.

Он протянул над своим блокнотом руку и застыл, а на том окне, что отображало на большом мониторе происходившее на его блокноте, открылся черный квадратик, в котором побежали вверх стремительные – я ни буквы не успевал ухватить – строчки, состоявшие, кажется, даже не только из букв линка, но и из латинских букв, и каких-то еще значков, вроде тех, что я видел на транспарантах внутри нашего лифта.

«Похоже на терминальное подключение к какой-то закрытой сети», – подумал я, потому что у нас в Институте экономики мы именно так – ну, очень похоже – входили в сеть Министерства экономического планирования.

Открылось еще одно окно, на этот раз белое, пополз по нему черный шрифт. Всплыл запрос логина и пароля. Две тысячи лет! – подумал я. Так похоже!

Вдруг все окна свернулись, оказавшись маленькими квадратиками в правой колонке на экране, и наш гость закатил глаза. Я забеспокоился, глянул на Фродо. Тот спокойно глядел на гостя. Я пожал плечами.

Прошло, наверное, минуты три, я даже заскучал. Вдруг все свернутые окна на экране пропали, гость открыл глаза, снял с висков присоски, схватил и захлопнул свой блокнот.

– Да, ты прав, Три Кляксы, – сказал гость. – Он был в Звездном Доме. Он с кем-то встречался. Заодно открылась такая большая дырка, что мне прямо сейчас придется бежать на службу. Спасибо тебе, мудрый. По твоему же вопросу могу сказать: нет, нет и нет. И сейчас его уже нет здесь. По крайней мере двенадцать часов. Такое энергетическое возмущение! У нас там паника сейчас начнется. Я побежал. Рад был очному знакомству, и еще раз спасибо.

– Спасибо и тебе, ищущий, – спокойно сказал Фродо. – Удачи тебе.

– Удачи и тебе, – выпалил гость, поднимаясь, и исчез в коридоре. Фродо задумчиво посмотрел ему вслед, прихлебывая пиво – ему принесли какое-то особенное, безалкогольное пиво, потому что алкоголя он не употреблял.

– Что это все значит? – осведомился я.

– Хозяина уже нет в Космопорте, но по крайней мере одна служба, призванная заниматься его изучением, а именно – Двадцатый отдел в Службе Безопасности Империи, ничего о его пребывании в Космопорте не знала до тех пор, пока я ей об этом не сообщил.

– Так этот парнишка был из Службы Безопасности Империи?

– Да, а что тебя так удивляет?

– Н-ну… Я думал, они такие, военного типа… В форме… И потом, он такой молодой…

– Ему года двадцать два, двадцать три, – пожал плечами Фродо. – А может, и больше. Это значит, что он по крайней мере лейтенант. Наверное, выпустился из училища лет семь назад, субалтерном или старшиной, смотря какое училище заканчивал. Его отдел почти не ходит в форме, наоборот – они должны быть своими среди таких, как завсегдатаи «Стойкого Коннекта». Ты не забывай, сейчас все не совсем так, как было в твое время. Образование очень интенсивное, это тебе не с грифельной доской за учителем повторять.

Я хотел было вякнуть, что в мое время грифельных досок уже не было, но вовремя сообразил, что это не принципиально.

– Общеобразовательная школа кончается в двенадцать-тринадцать лет, – говорил Фродо, поворачиваясь к клавиатуре и вновь что-то печатая, то и дело взглядывая на утекающую вверх ленту разноцветных надписей. Я уже успел понять, что «Три Кляксы» был сам Фродо, и теперь мог отличить темно-зеленые строчки, начинавшиеся его псевдонимом. – Двенадцатилетний знает и умеет столько же, сколько, наверное, умел и знал в твое время двадцатилетний, а то и больше. В двенадцать-тринадцать люди поступают в колледж. Мне двадцать два, а я уже закончил историческую школу в Лианском городском колледже, заочно – факультет социологии Новоземельского филиала Первого восточного университета имени Люгера в Космопорте, и потом – медицинскую школу в Лиане, а медицинская школа – это тебе не три-четыре года, как колледж, это целых пять лет.