Ли Лайтнер - Сыны Фенриса

— Она вроде стаи фенрисийских волков на охоте, — заметил Сигурд, продолжая маневрировать. — Готовьтесь к столкновению, братья.

Ракета ударила в правое крыло и срезала его на две трети длины. Отрубленная часть, пролетев над корпусом, ударила по вертикальному стабилизатору. Покрытый массивной броней корабль нырнул в сторону Леты; его пассажиров — Космических Волков — с трудом удержали на месте ремни безопасности.

Сигурд отчаянно пытался восстановить управление подбитым кораблем. Взвыла противопожарная сирена: воспламенилось топливо, вытекающее из разрубленного крыла. Сигурд и его экипаж могли бы, катапультировавшись, оказаться в безопасности, но на корабле летели три отделения Серых Охотников и Дредноут в транспортном отсеке. Пилот должен благополучно посадить корабль. Экипаж никогда не бросит пассажиров на произвол судьбы.

До Микала долетел шепот Сигурда:

— Клянусь Руссом, Микал должен поставить нам бочонок эля, когда все это закончится. Причем не тех помоев, что он обычно пьет! Хочу хороший эль.

Второй пилот Сигурда рассмеялся, Микал тоже.

«Громовой ястреб» раскачивался и содрогался, едва не разрываясь на куски. Воздушный корабль мчался навстречу крушению. Сигурд, пытаясь выровнять его, делал все, что было в его силах, но «Громовой Ястреб» получил слишком серьезные повреждения. Они разобьются — мгновенно и громко. Осталось лишь одно, последнее средство, и Сигурд попробует его применить.

До Микала донеслись какие-то неожиданные звуки. Среди привычной какофонии грохота и шума капитан услышал пение. Развернув кресло, он увидел, что Сигурд вместе с экипажем горланят старую фенрисийскую песню о героических подвигах, мужестве и дружбе. Усмехнувшись, Микал присоединился к ним, и вскоре на борту «Громового ястреба» распевали все Космические Волки.

Они продолжали петь, когда нос корабля со страшной силой врезался в землю. Микал услышал удар и скрежет рвущегося металла, а затем погрузился в кромешную тишину.

Микал очнулся, все еще привязанный к своему креслу. Стены и потолок «Громового ястреба» были искорежены. Капитан увидел несколько боевых братьев, с трудом шевелящихся в ремнях безопасности. Голова кружилась; Сигурд ощущал каждую точку своего тела под ремнями, удержавшими его на месте. Он не представлял, что произошло после первого удара.

Нажав кнопку, разблокировавшую ремни, и расстегнув застежку, он попытался встать. Поднявшись на ноги, Микал пошатнулся и неверной походкой, запинаясь, двинулся вперед. Он уцелел в этом крушении, отделавшись лишь шишками и царапинами, самая глубокая из которых оказалась на лбу. Прикоснувшись к ране пальцами, Микал почувствовал кровь. Но он жив — и это главное.

Аварийная дверь безопасности полностью заблокировала кабину. Эта дверь предназначена для защиты экипажа от огня и обломков. Должно быть, она сработала при ударе. Микал попробовал открыть дверь, но она не поддавалась. Оглядевшись по сторонам в поисках какого-нибудь рычага, чтобы поддеть дверь, он не обнаружил ничего подходящего.

Внезапно раздался пронзительный скрежет металла о металл, настолько громкий, что Микал был вынужден прикрыть уши руками. Повернувшись к источнику шума, он увидел клешню, прорвавшуюся сквозь надстройку «Громового ястреба», а затем стена надстройки просто отлетела в сторону. Рядом с этим вновь образовавшимся выходом стоял огромный Дредноут Гимир.

Микал потряс головой, чтобы восстановить восприятие. Некогда гордый корабль лежит на груде обломков роккрита и стекла, изуродованный, изломанный, словно животное, которому свернули шею. Повсюду вокруг — одни развалины, над которыми в первых лучах рассвета поднимаются клубы дыма.

— Рад видеть, что ты жив, Микал, — произнес Дредноут Гимир.

Микалу показалось, что в голосе, который воспроизводило электронное устройство, прозвучало облегчение.

— Да, Древний, я жив, — сказал Микал, выбравшись через импровизированный выход.

Оказавшись снаружи, Микал увидел, что «Громовой ястреб» врезался в верхушку здания, снес верхние этажи и рухнул на улицу. Он пропахал глубокую, изрядной длины траншею, пока не остановился. Нос корабля зарылся в развалины и обломки. Несколько Серых Охотников установили оборонительный периметр в то время, как другие обыскивали место крушения в поисках павших боевых братьев. Микал искал Сигурда, но его товарища не было среди живых. Бросив взгляд на крышу кабины, пробитую большой пластостальной опорной балкой, Микал преклонил колено в знак скорби по старому другу.

В воздухе, насыщенном зловонием горящей плоти, машинного топлива и остатков прометия, висел густой дым. От зданий, простоявших множество десятилетий, остались лишь обгоревшие остовы. Землю испещряли воронки от бесчисленных артобстрелов. Повсюду среди руин виднелись фрагменты человеческих тел — останки жертв, не успевших вовремя добраться до убежищ, где они могли бы укрыться от огня. Вода из разорванных подземных трубопроводов беспрепятственно растекалась по улицам, прокладывая извилистые русла меж развалин и обломков. Она заполняла воронки и превращала свежевывороченную землю в непролазную грязь.

Тяжелый удар по земле вызвал рябь на поверхности стоячей воды. Затем раздался еще один удар, за ним — другой, третий. Их сила нарастала угрожающей лавиной. Большой жук, потревоженный сильной вибрацией, рванулся с одного металлического прута на другой в безумном стремлении спастись.

Механическая ступня сокрушила жука вместе с обломком каменной кладки под ним. Дредноут Гимир Ледяной Кулак осматривался вокруг. Ему приходилось видеть разбомбленные улицы прежде — ведь он служил Империуму многие столетия. Его отобрали на Фенрисе, на каком-то, теперь давно забытом поле битвы. Гимир служил космическим десантником много лет, пока не оказался изранен так сильно, что даже Волчьи Жрецы не смогли его излечить. Однако им не хотелось утратить опыт и знания Гимира, поэтому ему даровали честь вечной службы вместе с привилегией погребения в одном из древних саркофагов — Дредноутов. Гимир в своей металлической оболочке — живой хранитель истории Космических Волков. Он проводит время, покоясь глубоко внутри Клыка, пока его не призывают послужить вновь.

Гимир медленно пересекал развалины. Его видеодатчики, значительно более чуткие, нежели генетически улучшенные глаза десантников, тщательно осматривали пространство, усеянное обломками. Священная штурмовая пушка, заменявшая одну из рук, водила стволом слева направо. Силовая клешня другой руки в предчувствии надвигающегося столкновения безотчетно открывалась и закрывалась.