Дмитрий Братусь - Пояс черны

Внезапно выражение лица девушки сильно изменилось — как будто она вспомнила или обнаружила что-то важное.

— Где мои шорты?! — вскрикнула девушка, схватившись за бедра.

Молодой стюард от испуга отшатнулся от нее.

— Я нашел тебя без них, — ответил он растерянно.

Выпучив глаза, девушка запустила руку под одеяло и начала щупать себя где-то в районе таза.

— Мои трусики! Они одеты наизнанку! Ты их снимал?! Признавайся!

— Нет. Я их надел, — краснея, оправдывался стюард. — То есть, они были сняты, когда я тебя нашел.

— Меня изнасиловали, пока я спала! Подожди! Я вспомнила! Я познакомилась с двумя парнями. Мы танцевали в баре, а потом… А потом я не помню… — Девушка обняла свои колени и заплакала. — Нет! Я не могла столько выпить. Они мне точно что-то подсыпали. Отдаться по пьяни. Какой позор!..

— Ну, не расстраивайся, — пытался успокоить ее стюард. — Похоже, они не успели.

— Почему ты так думаешь?

— Они даже не успели распаковать презервативы.

— Правда?..

— Ну да.

— А я прямо лежала без трусиков?

— Ну да.

— Признавайся, ты лапал меня, пока я спала? — спросила девушка серьезно, но через мгновение не выдержала и захихикала, пытаясь сохранить серьезное лицо.

— Нет, что ты, — смущенно ответил юноша.

— Да я же видела — лапал.

— Я, правда, не лапал.

— Да ладно, тебе можно. Ты же, в конце концов, спас меня. Я теперь, типа, жизнью тебе обязана.

— Да ну, что ты…

— Ну, раз ты видел меня голой и даже лапал, может быть, познакомимся? Меня зовут Эда.

— Зэн.

— Зэн… — протяжно произнесла девушка. — Можно тебя попросить?

— Да, конечно.

— Принеси еще воды.

Тем временем, капитан корабля собрал членов экипажа на совещание.

— Итак, — начал капитан, — Как прошла спасательная операция?

Первой ответила Майя.

— Я поговорила с детьми. Состояние девочки конечно тяжелое. Я пыталась ее обнадежить, но, похоже, она уже все поняла. Она не хочет ни с кем разговаривать, даже не плачет — просто молчит. Ее нужно показать специалистам. Я, говоря по правде, не знаю, что делать в данной ситуации.

— Понятно, — грустно вздохнув, сказал капитан. — Что со вторым ребенком?

— Мальчик ведет себя, на мой взгляд, крайне странно. Он на удивление спокоен, хотя и осознает, что потерял мать. Он в подробностях рассказал, что произошло. Я записала. Он сказал, что их спас капитан корабля, что он вывел их к реактору, где демоны их не достали.

— Понятно, я почитаю. А мать у него была родная или приемная?

— Не знаю. Я не уточняла.

— А отец его где?

— Он говорит — у него нет отца, говорит — нет, и не было никогда.

— А эта девочка, она его сестра?

— Нет. Он утверждает, что нет, но он сильно о ней заботится. Думаю, это детская любовь с первого взгляда. Так бывает. Их нельзя разлучать.

— А у девочки этой есть какие-нибудь родственники? Она ничего не говорит, но, по рассказу мальчика, девочка эта — нигорская циркачка. С ней на корабле были мать, отец и вся цирковая труппа. Возможно, там были все ее родственники.

— Понятно… Что с остальными двумя?

— У молодого человека характерная эйфория, которая впрочем, сменится депрессией через несколько дней. Он ни кого не потерял на этом корабле, поэтому за его состояние я бы не волновалась. Девушка на момент происшествия была пьяна, поэтому ничего не помнит. Она еще плохо осознает, что произошло, поэтому спокойна.

— Ясно. — Капитан перевел взгляд на бортинженера — Мэй, вы закончили осмотр корабля?

— Да. Мы облетели корабль три раза. Ужасное зрелище. Похоже, кроме этих четверых, никто не выжил.

— С чего такой вывод?

— Ни одна спасательная капсула не отстыковалась. Некоторые капсулы отсутствуют. Вначале мы подумали, что они отделились, но при более детальном осмотре мы обнаружили, что передние стенки капсул все еще прикреплены к шлюзу. Это значит, что капсулы разорвало еще до того, как они отстыковались. Судя по характеру разрушений, демоны целенаправленно атаковали капсулы. Похоже, все погибли.

— Понятно, — констатировал капитан. — Теперь нужно решить, что делать со спасенными.

— Какое гражданство у спасенных? — спросил старший помощник капитана.

— У троих алларийское, кроме девочки. Она, скорее всего, гражданка республики Нигория, — ответила Майя.

— Вот нужно и передать их властям Алларии и Нигории.

— Ни за что, — возразила Майя. — Я не позволю отдать детей в детский дом! Тем более одного в алларийский, а другую в нигорский. Вы не подумали о том, что у этих детей кроме друг друга никого больше нет?

— Хорошо, что вы предлагаете?

— Я усыновлю их, — ответила Майя. — По вопросам гражданства я поговорю с мужем. Не думаю, что с этим будут проблемы. Нужно доставить детей на Землю обетованную.

— Я надеюсь, это обдуманное решение? — вмешался капитан.

— Да. Мне сорок два года. У меня нет детей. Все это знают, и, я полагаю, все здесь понимают, что, раз так, значит иметь я их, попросту, не могу.

— Я согласен с Майей в том, что дети не должны расти в детдоме, — подержал Майю капитан. — Но как мы объясним алларийским властям, почему спасенные дети оказались в Стране пришельцев?

— Объясним это тем, — вмешался врач, — что пострадавшие получили огромную дозу облучения и им необходимо пройти обследование и курс профилактических мер. На Земле обетованной есть для этого все средства, так что решение отправить пострадавших на Фокос я считаю вполне обоснованным. Если встанет вопрос, я как врач готов взять на себя ответственность.

— Это весомый аргумент, — сказал капитан и задумался на несколько секунд. — Значит так, пересадим спасенных на «Каи Нао 1». Он идет нам на встречу и как раз возвращается на Землю обетованную. Майя, свяжись с мужем, пусть сразу же начинает решать вопрос об усыновлении. Для начала, пусть установит личности детей.

— Ас остальными что делать? — спросил старший помощник.

— Их тоже на Фокос, — ответил капитан. — Они уже взрослые, сами решат, куда им лететь дальше.

Зэн и Эда разговорились. Друг от друга они узнали, что оба были «детьми войны». Зэн вырос в достаточно благоустроенном детском доме в Цитадели, тогда как Эда росла в провинциальном приюте, откуда в возрасте двенадцати лет ее забрала некая госпожа Ильма в свой частный интернат.

— А как ты стал стюардом? — спросила Эда.

— Я учусь на факультете иностранных языков в Космической академии, а на каникулах подрабатываю стюардом. Несколько рейсов туда-обратно, и денег хватает на весь год.

— Что, так много платят?

— Да нет. Просто я мало трачу.

— А я вот не поступила… — сказала Эда с грустью. — А девушка у тебя есть?

— Нет.

— Ну, тогда понятно, почему ты мало тратишь.

— Ты, наверное, в Цитадель возвращалась. Чем собираешься заниматься?