Алексей Фомичев - За гранью восприятия

Пытаясь отвлечься от муторного состояния, я перебираю все дела, что сделал за неделю, и те, что надо сделать еще.

Юркина группа почти прошла курсы, осталось два занятия. На последнюю тренировку приглашу Жорку, пусть посмотрит, что теперь могут его орлы. Если будет предлагать новую группу… не возьму. Хватит. Пора думать о будущем. У парней подходит к концу отпуск, соберемся, посидим, прикинем, что и как. Возможно, из Рязани надо будет уехать. Впрочем, там посмотрим. Главное – получить диплом.

… Размышляя таким образом, я дошел до угла улицы и свернул направо, на узкую асфальтовую дорожку, что шла вдоль старых трехэтажных домов, давно заброшенных и готовых под снос. Дальше тупик – заросший бурьяном и травой овраг. Если пройти вперед, то слева будет незаметная тропиночка, по которой можно выйти на другую улицу. Так я обычно и делаю.

И сейчас, помедлив, повернул направо и неторопливо зашагал вдоль здания, раздумывая, как лучше и выгоднее продать квартиру, если и впрямь надо будет уезжать из города. И не сразу почувствовал, как вдруг зашумело в голове, а потом сдавило, словно надели обруч.

Я покрутил головой, прогоняя невесть откуда взявшуюся тяжесть, и раздраженно сплюнул. Что за черт! Никогда голова не болела.

Желая побыстрее избавиться от странной боли, потер лоб, потом затылок и виски. И едва отнял пальцы от волос, как с двух сторон словно ударило током.

Мать! Больно, ёшкин кот!

На виски давило со страшной силой, словно под кожу загоняли ледяные иголки с множеством шипов. От боли на глаза навернулись слезы, и очертания предметов потеряли четкость.

Не зная, как снять нахлынувшую боль, я сделал пару шагов вперед. Под ногами хрустнули осколки кирпичей и стекла. Кроссовок наступил на что-то твердое и острое.

Я протер глаза, с трудом различил темную стену здания и оперся рукой о нагретый за день кирпич кладки. Боль немного отпустила, но потом ударила с новой силой, да так, что заломило скулы.

«Что за хренотень?! – ворохнулось в мозгу. – Не было раньше такого никогда. Неужели голова отказала?..»

Преодолевая боль, разогнул корпус, все еще держась за стену, и глубоко вздохнул. Немного полегчало. Виски больше не тянуло и затылок отпустило. Я вновь потер голову, хотел тронуть виски и замер, пораженный страшной догадкой. «Ворота! Здесь, в моем мире, и снова работают! Неужели?!» Боясь поверить догадке, покрутил головой, поднял глаза к небу. Боль отступала, стекала по затылку и скулам вниз и исчезала. Словно выполнила свою задачу и уходила прочь. Но что за задача? Предупредить меня о возникновении Ворот?

Окончательно придя в себя, внимательно огляделся, тщетно отыскивая привычный прямоугольник с мерцающими звездочками по периметру. Но ничего похожего в радиусе двадцати метров не было.

Ошибка? Боль ушла, но виски жгло, будто стеганули крапивой. Нет, такой сигнал просто так не подают. Ворота где-то рядом. Спрятаны. Где?

Я вновь огляделся, сканируя местность, сходил к кустарнику, пошуровал там, потом заглянул к оврагу. Тишина. Нет никаких признаков, даже рамки дверной не видно.

Взгляд остановился на двух полуразрушенных домах. Старые трехэтажки из красного, потемневшего от времени кирпича. Входные проемы без дверей, косяк наполовину разломан, прямоугольники подъездов чернеют в лунном свете.

Насколько я знаю, дома давно должны были снести, но у кого-то руки не доходили. Или просто забыли. Трехэтажки стали прибежищем подростковых компаний и бомжей. Они устроили здесь нечто вроде ночлежки и борделя. Возможно, имеет смысл посмотреть там?

Еще раз глянув по сторонам, я подошел к пролому, бывшему когда-то дверью, постоял, собираясь с духом, и сделал шаг внутрь.

Под ногами хрустел битый кирпич, потом заскрипели доски. Тьма кромешная, почти ничего не видно, только впереди едва-едва различается смутный прямоугольник, то ли дверь, то ли побелка стены. Чем-то пахнет, запах резкий, неприятный.

Левая нога угодила в яму, я едва удержал равновесие и вытащил кроссовок, чувствуя, как по щиколотке скользнул острый конец доски.

Глаза немного привыкли к темноте, и я стал лучше различать предметы, благо еще сзади подсвечивал лунный свет. Вот и дверь. Пальцы нащупали рваные лохмотья отлетевшей краски на старых досках. Потом нашли ручку, тоже старую, металлическую.

Я встал перед дверью, чувствуя себя немного глупо – понесло в развалину! – потом толкнул ее. Никакого эффекта. Потянул на себя. Ржавые петли противно скрипнули, и дверь открылась.

Наверное, со стороны мои действия выглядели странно, если не сказать больше – исследовать заброшенный дом с целью отыскать следы устройства, созданного инопланетянами, – да еще ночью и только потому, что заболела голова. Но сейчас я меньше всего думал о том, как выгляжу со стороны. Главное – выяснить, действительно ли здесь возникли Ворота или это бредни моей далеко не самой здоровой психики.

За дверью оказалась лестница, ведущая вниз. Старые, наполовину выщербленные ступеньки, перил нет, стены мокрые, словно где-то протекает труба или на улице сильный мороз. Но сейчас май, а воду, свет и газ давно отключили. Откуда сырость?

Ступеньки привели меня к другой двери. Эта выглядела покрепче и поновее. Причем сделана была не из прессованной фанеры, а из настоящего дерева. Тяжелая, прочная, надежная. Кто-то забыл при переезде снять, и теперь она достанется любителям пошуровать на развалинах.

По мере продвижения вперед тяжесть из головы уходила, меньше давило на затылок. Внезапный приступ отступал.

Я дернул дверь на себя, сначала нерешительно (вдруг там кто есть, еще помешаю?), а потом сильнее. Заглянул внутрь. Небольшая комната, у противоположной стены столик, рядом два стула. Неподалеку от них вторая дверь, с небольшой дыркой в верхнем правом углу. На столике лампочка ватт на сорок. Слабого света едва хватало, чтобы осветить помещение.

Комната явно жилая. Иначе зачем горит свет. Но кто мог здесь жить? Неужели бомжи обосновались? Пошиковать захотели? Или… это не они?..

Я сделал еще два шага вперед, глянул по сторонам, отмечая старые, наполовину отошедшие обои, потемневший от времени потолок, обшарпанный до предела пол, потом подошел к столику.

Кроме настольной лампы с лопнувшим стеклом, на нем ничего не было. Пусто. И вообще здесь хоть и запустение, но какое-то странное. Мусора на полу нет, паутины по углам тоже. Пыль на столе отсутствует. Только воздух спертый, дышать тяжеловато, вентиляции нет.

Не знаю с чего, но на душе стало очень неспокойно, тревожно. Будто толкали изнутри – плохое место, плохое… Уходи.

Уходи… Делать мне здесь и впрямь нечего. Голова прошла совсем, словно и не было внезапного приступа. Может, показалось? Ворота в прошлом, скитания в прошлом, уже восемь месяцев прошло.