Алексей Колентьев - Туман войны

То ли прохлада навеянная древними стенами храма, то ли таблетки наконец-то подействовали как должно, но слабость ушла совершенно, Шон вновь почувствовал себя почти полностью здоровым. От этого его прежнее раздражение перетекло в лёгкую неприязнь, но не было ни одного человека, к которому новоиспечённый майор чувствовал что-либо более позитивное. Пройдя к небрежно вытертой белого пластика, классной доске, он принялся вновь вычерчивать схему нападения на лагеря выявленных групп повстанцев. Слова складывались в предложения, предложения обретали почти железобетонную убедительность. К заключительной части, даже сам Эндерс поверил, что всё им изложенное не отчаянное очковтирательство, а вполне обычный, плановый эксперимент. Даже майор Рид бросал на Шона одобрительные взгляды, поскольку Эндерсу удалось убедить даже его самого. Сенатор же, напротив, ни слова не проронил, его взгляд рассеянно скользил по тактическим схемам. Он то и дело опускал взгляд вниз, пряча нос в тонкостенном бокале. Но как только Шон произнёс последнюю фразу, высказавшись в том смысле, нет ли у гостей вопросов, тут же оживился и вперил в красные от недосыпа глаза майора Эндерса, свой немигающий взгляд и спросил:

— Майор, сколько русских диверсантов убили ваши «суперсолдаты»?

— Мы знаем о двоих, чьи тела были обнаружены на месте боя. Трупы забрали местные военные, производившие зачистку после эвакуации «образцов». Остальные русские были блокированы и уничтожены чуть позже, тоже силами местных контрпартизанских подразделений.

Шон говорил уверенно, по большому счёту ему не было дела до каких-то недобитых «иванов». В силе своих бойцов он был более чем убеждён. Это не укрылось от глаз сенатора. Барнет прищурившись снова пригубил шипучку и отработанным в годах политических боёв приёмом послал самоуверенного щенка в нокаут:

— Вот как?! — Голос Барнета звенел, казалось, что о него можно было порезаться — Вы абсолютно уверены в том, что русские все были уничтожены при зачистке, майор?

Эндерс уже понял, что сенатор играет с ним, но от чего-то не чувствовал прямой угрозы, поэтому стоял на своём.

— Я там не был, подробности мне известны из копии рапорта коменданта района генерала Лоредо, своему командованию. Его людей тренировали наши инструкторы, они опытны и хорошо вооружены.

Сенатор Барнет закинул ногу на ногу, покручивая носком дорогого ботинка в воздухе. А при взгляде на полковника Тэлли, Шону невольно хотелось рассмеяться: его непосредственный начальник стал как будто меньше ростом, весь съёжился и в разговоре участия не принимал. Эндерс с раздражением подумал, что полковник мог бы и заступиться за подчинённого, поскольку случись что — под трибунал так и так идти обоим. Но поняв. Что помощи не будет, майор было ощерился, однако поддержка пришла откуда не ждали: майор Рид кашлянул, привлекая к себе общее внимание и чуть привстав со своего места напротив и справа от сенатора начал говорить.

— Сенатор Барнет, сэр!

— Говорите майор Рид, вы можете что-то добавить, прежде чем я назову майора Эндерса лгуном?!

— Да, сэр — Встав со своего места и расправив плечи, Рид уверенным голосом продолжил — Боестолкновение носило спорадический характер, то была случайная стычка, сэр. Подопытные сориентировались и начали бой. Осмелюсь сказать, что ни один «супер» не был потерян и все вернулись на базу своим ходом. Случись обычной группе напороться на засаду русских, мало кто бы смог уйти оттуда своим ходом, сэр. Так или иначе, это несомненный успех.

— Ого — Губы Барнета тронула тонкая улыбка, в глазах блеснул злорадный огонёк — И я должен выписать всем медали, так выходит по-вашему, да Рид?

— Это не моя ответственность, сэр, но результат работы команды майора Эндерса не заслуживает порицания.

— Хорошо, хорошо… — С плохо скрываемым раздражением сенатор откинулся на спинку стула и знаком велел Риду сесть на место — Только знайте, джентльмены, что русский командир и двое его людей были эвакуированы прямо у местных из-под носа, а потом доставлены в лагерь ставленника небезызвестного вам Снайпера — некоего «команданте Рауля». Ваше счастье, что от участия в поисковой операции вы самоустранились… Если советская разведка прознает о прототипах, отвечать перед президентом придётся директору АНБ и он вас прикрывать не станет. Надеюсь, вы в полной мере осознаёте последствия такого сценария развития ситуации. Но сейчас речь не об этом. Я прилетел, чтобы увидеть, на что потрачено сто тридцать миллионов долларов из оборонного фонда. Общая сумма вплотную подходит к… Даже не хочется об этом вспоминать. Надеюсь, вам есть что представить для моего отчёта перед комитетом в следующий четверг, Тэлли.

Но полковника спас от унижения зуммер полевого телефона, стоявшего на столе прямо перед сенатором. Барнет дёрнулся всем телом от неожиданного громкого звука, покосившись на телефон. Эндерс очень быстро подскочил к аппарату, ломая все уставные условности и сорвал трубку, прижав её к уху с каким-то облегчением. Это был старый матерщинник О‘Мэлли, голос ирландца рокотал и булькал, вызывая у майора нечто вроде нервной щекотки в ухе. Окинув взглядом недовольное начальство, Шон резко опустил трубку в выемки держателей телефонного аппарата с затаённой радостью произнёс:

— Джентльмены, подготовка группы к выполнению задания завершена. Главный техник только что отрапортовал о готовности троих «суперов» к заключительному этапу полевых испытаний, сейчас они уже выходят на маршрут…

— А почему только трое, майор — Барнет задал вопрос в котором смешались злость раздражение за сорванный и наверняка заранее отрепетированный спектакль по публичному унижению Тэлли и самого Эндерса — Ведь это ровно половина отряда?

— Остальные «образцы», как я уже говорил раньше, нуждаются в дополнительном ремонте — Шон продолжил фразу, предвосхищая следующий вопрос сенатора — Если вы, сэр задержитесь у нас на базе ещё на недельку, я продемонстрирую вам работу группы в полном составе. Поймите меня правильно: русские не камнями в моих парней кидались, повреждения не серьёзные, но требующие большего времени на их устранение. Я не выпущу неподготовленного «супера» в поле, даже если вы уволите меня прямо сейчас.

Отчеканив всё это, глядя прямо в глаза изумлённому политику, Эндерс нарочито ретиво вытянулся по стойке смирно. Но тут он недооценил многолетний опыт Барнета: какова бы не была цель визита на базу, сенатор умел владеть собой. Старый лис изобразил на лице улыбку, растянув в дружелюбной гримасе лицо. Теперь только колючий взгляд заледеневших и от того кажущихся серыми глаз, выдавал его истинные чувства: злобу и сдерживаемую ярость, но промолчал. Шон тем временем продолжал: