Тимофей Григорьев - Очень не просто

— Ты хочешь сказать, что какой-то человек украл эльфийку и с ней, ну, это…

— Почему человек? Тут скакал эльфийский "бычок". — Дед явно сильно озабочен был моим рассказом. — Только вот зачем ему все эти сложности, если для мага Эль тут работы на два людских поколения, с их точки зрения, сущая ерунда.

Я же до сих пор не мог поверить в то, что так образно объяснял мне дед, и как любой разумный мужчина мог так поступить — сначала дочь, потом внучка, потом правнучка…

Девушка — восьмое поколение.

Сволочь!

Но, почему тогда маг Че?

Гонор всё никак не мог поверить в то, что сказал ему брат по поводу происхождения "орочьей чумы" — чтобы эльфы планомерно уничтожали людей и стравливали их с орками? Неужели это правда?

С другой стороны — почему бы и нет? Если они без проблем захватили власть в Сарране, практически уничтожив правящую династию, то, что мешает дивным обескровить сильнейшее человеческое государство, путём войны с соседями и тяжёлой эпидемии? Ничего. Беглый принц давно уже понял, что его юношеское представление об эльфах весьма далеко от действительности — понятие чести, совести и сострадания у них оказались своеобразными, по крайней мере, по отношению к людям. Так что вполне может быть, что брат прав и его сведения верны, но что делать теперь со всем этим знанием, Гонор не имел представления.

За то время, когда ему с телохранителями приходилось скрываться в мёртвом городе от сумасшедших и мародёров, каждый день борясь за свои жизнь и разум со страхом и изнуряющим голодом, у кронпринца была возможность посмотреть на себя и свои возможности без придворных прикрас. Как не было это унизительно, но Гонор вынужден был признать, что без трона и поддержки семьи, ничего из себя не представляет. Ему нечего было предъявить своим врагам и союзникам — за более чем двадцатилетнюю жизнь принц так и не удосужился: получить достойное его происхождения образование (зачем, пусть над законами и договорами корпят те, кому не посчастливилось родиться наследниками трона); обзавестись верными друзьями и союзниками (вернее, он думал, что они у него есть, но жизнь доказала, что он горько ошибался), даже просто припрятать денег, на всякий случай. Когда пришла нужда — некому было протянуть руку помощи и только совершенно чужой старик спас ему жизнь. Все эти факты заставили задуматься Гонора о его планах на будущее — если не принимать во внимание возможность жить из жалости у дальних родственников или унизительную женитьбу на какой-нибудь богатой вдовушке ради куска хлеба, то перспектив никаких. Самоуверенные обещания вернуть себе трон и власть, сейчас не вызывали ничего, кроме горькой усмешки.

Но всё это отходило на второй план при мыслях о том, что двое из его телохранителей находятся на грани смерти и к тому же, безо всяких надежд на излечение. Если признаться честно, то пережитые вместе трудности сблизили Гонора и его охрану, он уже давно стал воспринимать Света, Свята и Свита как самых близких своих друзей, и его очень пугала перспектива в скором времени остаться одному. Тем более среди орков, о которых говорили всякое, и редко что-либо хорошее.

Оставалась надежда на Эльчеора, который, судя по всему, прижился среди орков и даже имел какое-то приличное социальное положение. Кто бы мог подумать, что у щуплого заморыша оказались такие способности, ведь придворный маг таскал брата проверять наличие Дара по всем храмам и школам и результат был нулевым. А стоило ему попасть в кланы, как сразу изменились его возможности и судьба. Правда, Гонор не хотел бы оказаться на его месте, никакие магические способности не облагородят жизнь в кланах, все эти юрты, лошади, стада и степи — не место для благородных людей. Принц рассчитывал, что при благоприятном лечении больного (а Эльчеор обещал сделать всё возможное), ему удастся одолжить у брата или его клана некоторую сумму в золоте и драгоценных камнях, для оплаты большого отряда наёмников — этой весной, когда войска Саррана будут заняты в орочьих землях, появится неплохая возможность тайно вернуться в Стоглав, и решить некоторые вопросы с герцогом Дареоном. Навестить любящего дедушку, так сказать, если он всё ещё жив, а то ведь эльфы могли передумать и расплатиться с предателем по-своему.

А сейчас они сидели на ковре около постели Света и напряжённо ждали окончательного решения толпы шаманов. Около десятка этих достойных орков сидели в этой же комнате и, не взирая на присутствие умирающего, ожесточённо спорили. Гонора в детстве обучали орочьему языку, но он не проявлял на занятиях усердия, поэтому понимал одно слово из десяти. Судя по всему, брат нашёл-таки способ вылечить человека, но шаманам он почему-то не нравился, вот они и решали, как поступить.

Наконец к ним подошёл Эльчеор, ещё раз осмотрел больного и отозвал младшего брата в сторону.

— Гонор, тебе этот человек действительно нужен, или ты готов им пожертвовать? — Принц оглянулся на больного, потом посмотрел на брата и решительно сказал. — Да, я хочу, чтобы было сделано абсолютно всё для его спасения. Что от меня требуется?

— Ничего, кроме твоего согласия.

Эти слова послужили сигналом к началу активных действий, всё вокруг пришло в движение — шаманы расселись вдоль стен на маленьких подушечках, бойцы расставляли вокруг постели больного треножники с металлическими чашами и выкладывали в них какую-то труху, молодой орк, так похожий на брата, рассыпал по комнате светлый песок и мелкие веточки. Эльчеор же спокойно наблюдал за всей этой суетой и явно чего-то ждал. Когда в помещение вошла человеческая девушка и несколько орков с седыми прядями в косах, Гонор понял, что ритуалу излечения всё готово.

Так, все на месте, осталось только мелочь — решить, наконец, что же мне делать? Присутствующие шаманы сошлись во мнении, что заражённых людей необходимо убить, а тела сжечь, чтобы эпидемия не появилась на земле клана. Но Гонор не соглашается на такое решение вопроса, значит, надо искать другой выход — мне и самому было интересно заняться этой проблемой, чувствуя, что решение где-то рядом, на поверхности, но я его в упор не вижу. Не то чтобы совсем не мог ничего предпринять, кое-какие планы на людей у меня были, но вот положительный результат я гарантировать не мог — вполне может быть, что живым из всей человеческой компании из этой комнаты выйдет только Гонор. Положившись на волю случая и богов, я всё-таки посчитал нужным предупредить.

— Учтите, ритуал ещё не проводили на людях, поэтому жизнь я вам не гарантирую.

Гонор переглянулся со своей охраной и после некоторого раздумья, согласно кивнул. Я не стал говорить брату, что он в любом случае ничем не рискует, зачем разбивать компанию, пусть считают себя соратниками и здесь, в гостях у злобных орков. Люди расположились следующим образом — больной лежал на ковре, братья держали его за ноги, Гонор за левую руку, а девчонка за правую, так как при магическом вмешательстве возможны сильные судороги у пациента, но его перемещения были крайне нежелательны.