Константин Мзареулов - Битва с Непознаваемой

— Уважаемые коллеги, я не меньше гуманоидов смущен забавной историей, которую мы только что прослушали. Хочется верить, что почтенный коллега не повинен в сознательной подтасовке фактов, а лишь некомпетентен в этой области. Не сомневаюсь, что невольный виновник конфуза принесет необходимые извинения.

Кажется, рептилиеобразный нанес пингвину смертельное оскорбление, облеченное в оболочку изысканной учтивости. Во всяком случае, расист-импик демонстративно покинул зал, разразившийся шквалом аплодисментов. Поклонившись, ящер приступил к своему докладу.

По его словам, большинство историков сводит роль раннего мореплавания лишь к рыболовству, прибрежной торговле и, на позднем этапе, к нахождению новых берегов. Однако, сказал яшка, дальние морские путешествия имели более фундаментальное значение. Он привел подборку примеров, подтверждающих этот тезис.

Многочисленные галеры и парусники древних ломов были унесены штормами в открытый океан. Часть экипажей уцелела, но, не сумев найти обратного курса, образовала поселения на островах. Спустя несколько веков архипелаги стали базой свирепого пиратства, сражения с морскими разбойниками способствовали быстрому прогрессу прибрежных стран южного полушария планеты Бсархад. В результате прибрежные южане-мореходы обогнали в развитии остальные народы и понесли цивилизацию другим этносам.

На Земле раса кроманьонцев быстро распространилась по всей планете, совершая морские путешествия между континентами. Конкурирующая раса неандертальцев исчезла, проиграв естественный отбор. Главной причиной вымирания неандертальцев стало пренебрежение мореплаванием — если бы эти крупные гуманоиды создали колонии-поселения на отдаленных островах, их раса получала шанс дожить до более поздних времен.

Из других примеров Андрею запомнилась история великого расселения самих яшек. Около двадцати пяти тысяч земных лет тому назад первобытные динозавры на плотах пересекли Огненный океан, достигнув Восточного Босли, архипелагов Треугольника и Жертвоприношения. Именно здесь, в так называемом Новом Оххо, совершили посадку исследователи пресловутой 2-й Империи, передавшие родственной расе рептилий бесценные познания. Когда же вражеский флот федералов разбомбил базы звездных ящеров в Восточном и Северном Босли, несколько парусных кораблей с воинами и мудрецами смогли вернуться в Старый Оххо. Пришельцы из-за моря огнем и мечом создали новую империю, сохранившую знания и умения небесных сородичей.

Доклад показался Андрею любопытным, старику вежливо похлопали, но было видно, что ломы и другие инопланетяне, про чью историю рассказывал яшка, остались недовольны. Возможно, на их мирах было принято иначе интерпретировать описанные события.

Тем не менее заседание закончилось мирно, участники конференции потянулись к выходам. Андрей тихонько предложил спуститься в буфет и услышал в ответ полный ужаса голос:

— Неужели все это правда?

— Ты о чем? — не понял он.

— Ну как же… Пингвин привел столько фактов… Неужели наши предки совершили все эти преступления?

Наверное, Андрей посмотрел очень выразительно. Изумрудно-сиреневый взгляд выразил некоторое смущение, что было настоящим чудом.

Встретились они совершенно случайно. Вернувшись с семинара, на котором Фролов одобрил его материалы для конференции и собственноручно подредактировал оглавление диссертации, Андрей попал в свирепый цейтнот. С утра он пропадал на съемочных площадках — новые эпизоды «Казармы» снимались одновременно в четырех студиях. Вечером начиналась аспирантская каторга. Спал он в эту неделю урывками, так что через неделю едва держался на ногах и выгрыз у маэстро Жозефа выходной день.

Отоспавшись, Андрей взялся разгребать видеоматериалы первого месяца вторжения в Призму. Плохо сфокусированные голограммы, второпях заснятые на мобильные видеофоны или оружейные прицелы, были нечеткими, дрожали и покачивались, часто изображение получалось чересчур темным — или, наоборот, слишком блеклым. Что поделать, автонастройка объективов не успевала подобрать точные параметры. С немалым трудом Андрей наскреб отрывки примерно на час непрерывного изображения. Вместе с другими документами это составляло один законченный параграф будущей работы.

Не успел он нарадоваться успеху, как позвонил мобильник, выплеснувший трехмерное чудо природы: роскошные плечи, прическа цвета меди, зеленые глаза.

— Привет, — сказало чудо. — Удивлен, что я тебя нашла?

— Я ждал этого всю жизнь, — машинально ответил Андрей, пытаясь сообразить, с кем разговаривает. — Где ты?

— Да вот занесло в городок у моря. Кракенбург называется. Как лучше к тебе в Эвридику добраться?

— Не надо в Эвридику…

— Жена мешает? — Рыжая красавица подняла брови над океанской зеленью глаз. — Ладно, не парься.

— Какая еще жена?! Я в Кракенбурге живу, не надо тебе никуда ехать.

Только в этот момент Андрей понял, откуда знает рыжую: это была дочка Эльцвейга. Старая история — все женщины, которыми он впоследствии всерьез увлекался, на первой встрече не производили сильного впечатления. Или даже, как Виктория, поначалу казались несимпатичными. Как бы не влюбиться, мысленно пошутил он, выспрашивая, в какой части города находится девушка.

Весь вечер они гуляли по городским достопримечательностям — часок побултыхались и позагорали на пляже, полюбовались Каскадным Водопадом, побывали на скале Разбитых Сердец. Когда начало темнеть, спустились к подножию горы на ретроаттракционе «Канатная дорога». С обзорной площадки на крыше «Чертова пальца» — самого высокого городского здания — Андрей показал Виктории ночной Кракенбург. Конечно, губернская столица размахом уступала гигантам-гигаполисам, но была по-своему красива: скопище разноцветных мерцающих огней распласталось вдоль берега бухты подобно спруту, протянув через акваторию светящиеся щупальца эстакад.

Виктория тоже была красива — Андрей понял это даже до того, как увидел ее в бикини. Сильное тренированное тело прекрасно дополняло красоту лица. К сожалению, Виктория хорошо знала степень своей привлекательности и умела пользоваться производимым на мужчин эффектом. На все попытки Андрея разорвать дистанцию и перейти в ближний бой она реагировала снисходительными усмешками. При этом вела себя вполне естественно, держалась просто и непосредственно, но деревенскую дурочку из себя не корчила и подробностей прежних романов не пересказывала.

О себе она говорила без охоты, словно в этой теме таились многочисленные табу. Оставалось лишь догадываться, насколько сложен и пограничен с криминалом бизнес межзвездных извозчиков. В ресторане на верхнем этаже гостиницы «Дворы Хаоса» Виктории понравилось.