Ярослав Смирнов - Охотник на звездном снегу

Сработала церийская охранная система приближения, отсекая поисковый импульс лапифа и попытавшись оглушить его электронику мощным направленным потоком — даже не пучком — энергии.

Реакция робота оказалась на высоте, и он успел выйти из русла генерации сигнала, но вход в систему оказался заблокированным напрочь: Лекс слегка пожалел, что системы электронного управления и передачи информации и в Республике, и в Империи сильно отличались от земных, не имея практически ничего общего с компьютерными технологиями в земном понимании.

Пожалел слегка: во-первых, потому, что все равно он в компьютерах ни Эмпузы не разбирался, а во-вторых, лапиф успел-таки перехватить эхо пакетного сигнала, отправленного отсюда девятнадцать минут назад.

Расшифровка сигнала не заняла много времени. Через одиннадцать секунд Лекс понял, что Марсию перевели в помещение запасного координационного центра транспортной развязки на минус четвертом уровне здания.

Тэк-с. Побежали… но тут появилась еще одна мысль, Лекс уже не знал чья — однако он согласился с нею и снова, уже самостоятельно, запустил световод в информационный накопитель церийского терминала.

И-иэх… получилось очень физиологично, но действенно: сильнейший комбинированный импульс, потребовавший подпитки от двух реакторных батарей и посланный с генератора грубых помех робота, пережег все информационные принимающие каналы электронных систем, не имеющих запароленного адаптера сигнала, в кабельном радиусе десяти километров. Ну, может быть, не все, подумал Лекс, — самые надежные центры, имеющие двадцатикратный запас прочности, могли и уцелеть, но координатор глушилок к таким системам наверняка не относился… или все же не прошло?..

Урс, Эрген, Франк. Здесь, мой господин. Здесь. Здесь.

Сеть частично восстановлена.

Ого. Это что-то новенькое.

— Ребята, кто сказал последнюю фразу? — спросил Лекс вслух.

Пауза. Потом — Франк:

— Не знаем, мой господин. Непонятно.

Лекс сосредоточился.

…неужели лапифы начинают действовать самостоятельно… а почему бы и нет? Уже ведь подсказывают, что и как делать, так почему бы им не пойти дальше… нет, рановато.

Он посмотрел на робота примерно так, как почувствовал давеча технику гоплитов.

…огневидение? Что-то в этом есть…

Действительно, это было похоже на череду ярких вспышек, в каждой из которых находилось осознание его собственным «я» реальности текущего момента — именно текущего, потому что никто не мог устоять на месте, не двигаясь и не изменяясь постоянно, но законсервированное в каждой вспышке отдельное понимание давало полную картину времени, и это была свобода, возможность поступать самостоятельно, способ подведения Вселенной к тому пику в ее развитии, какой делал осмысленным существование феноменального мира — во всех его проявлениях…

От такой свободы Лексу стало на секунду страшновато, потому что он увидел, ярко и четко — вероятность отдельной реальности практически исключена, мир существует потому, что есть человек, а не наоборот.

Но он тут же понял, что вовсе не человек — цель непрекращающейся работы мироздания: было бы для чего работать!..

…не отвлекаться, не отвлекаться…

Череда вспышек слилась, образовав зарево над горизонтом чужого мира, и в этом зареве Лекс увидел холодный расчет, не предполагающий вообще движения эмоций, приметил старость, себя такой не осознающую, углядел юность, с тупым упорством мнящую свое будущее прошлым… возможность манипулировать поступками и событиями, которая проистекала из всеобщего равенства, не показалась ему непривлекательной, но он продолжал цепляться за насмешливый ум себя, видимого со стороны, и захотел оставить о себе же память — пусть даже и ненадолго, пусть и не здесь…

Ф-фу. Не атеисты мы, не плотники… но и не дети плотников — куда уж там…

…а мы обычные Охотники — да! — хватаем звездочки с небес…

Неожиданно и не совсем к месту Лекс подумал, что его родной «Сиванар Эфит-Лутс» — не простой корабль. Слишком знакомыми показались ему мыслеобразы, возникающие в сети, связывающей четверку лапифов.

…а раз так, то будем действовать в привычном ключе.

— Ждите внизу. Госпожа находится на минус четвертом этаже.

Принято. Принято. Принято…

Лекс не стал бродить по лестницам, а снова воспользовался шахтой лифта.

Сеть лапифов действительно восстановилась лишь частично, потому что мысленные сигналы проходили по ней с трудом. В конце концов Лекс решил общаться по старинке — голосом.

Аккуратно отодвинув створку двери лифта, он переступил через дымящийся труп гоплита и двинулся в сторону фериатов, которые находились у входа в подземную часть здания.

Его бравые помощники поработали на славу: все кругом было завалено телами и частями тел. Лекс ощутил легкое беспокойство — после такой бойни церийцы будут очень злы. Пожалуй, с Мерагета просто так теперь не выберешься…

Поворот, еще поворот… движение сзади. Убежал и даже не выстрелил. Странно, доминус аргироаспид… или ты совсем уж напрочь перепугался, или что-то такое понял.

Что, интересно? Ох, не нравится мне все «это»… в кавычках или без.

Впереди зачавкали выстрелы церийских автоматов. Смолкли. Очередь из пулемета — это уже лапифы. Снова тишина.

Лекс вызвал схему здания. Так, вход в подземные помещения — прямо. Правильно…

Из-за очередного поворота густыми клубами валил жирный черный дым. Лекс удлинил передний сегмент лапифа и почему-то осторожно заглянул за угол.

Ни Эмпузы не видать… а ночное зрение? немногим лучше… что это здесь взорвалось, интересно?..

Тут Лекс поймал себя на том, что рефлекторно, не задумываясь, стал смотреть по-особому — опять-таки это самое огневидение… лучше, много лучше.

Большой вестибюль. Или холл — не важно. Полным-полно неподвижных тел гоплитов… почти все уже мертвы. Лапифы — вон они, замерли, четыре такие здоровенные жучины… нет, теперь они на двух ногах, как и положено гигантам, в честь которых их так назвали… контролируют пространство… а угрозы больше нет.

Лекс втянул лишние сегменты, оставил четыре руки, встал на ноги и выдвинулся из-за угла.

— Урс, что с входом? — произнес он, мельком удивившись, что воспринимает только того человекомедведя, который находился в лапифе.

— Кажется, вход заблокирован, мой господин. Придется взрывать.

— Не страшно.

Подойдя к остальным роботам, Лекс неожиданно понял, что совсем потерял связь с тем Урсом, который находился в комнате связи… и с собственным телом, развалившимся в кресле, тоже.

На короткий миг он почувствовал приближение паники… пока только приближение: Лекс не мог пошевелиться в своем оставшемся далеко теле, но внутри робота чувствовал себя комфортно — личность самого лапифа, подчинившись, уступила и отступила куда-то на дальний план.