Алексей Гравицкий - Четвертый Рейх

И что? Всех все равно не убьет.

Александр поймал себя на том, что внутри что-то раздвоилось. Будто кто-то говорит с ним там, в глубине. Он даже обернулся невольно, ожидая увидеть сидящего за спиной головоногого. Но никого не было. И щупальца не было.

Тогда кто говорит? Совесть?

Бред.

Палец надавил на скобу. Человек в форме шарахнулся в сторону. Мелькнуло еще несколько фигур. Немцы попадали на землю. А Александр с удивлением отметил, что промазал.

— Пришелец, сдавайся! — потребовали из-за кустов.

Вот как. Пришелец. Он для них чужак. Пришлый.

Александр хищно ухмыльнулся. Ксенофобия — двигатель прогресса.

— Хрен вам, — отозвался он и выстрелил. Раз, другой.

Он стрелял, не надеясь попасть. Да и не особенно желая убить кого-то. Злость прошла, пришла усталость. Хотелось только одного: чтобы все поскорее кончилось.

И он стрелял. И ругался. Ругался и стрелял, не давая противникам приподнять головы. А потом громыхнуло.

Взрыв прогремел жутко, страшно. Ветер покатился над джунглями жаркой сокрушительной волной. Погребняк подскочил на ноги и бросился на дорогу. Выскочил на открытое, опустевшее пространство, ничего уже не боясь, понимая, что увидит, ни на что не рассчитывая. И все же в тайне оставалась надежда: а вдруг это не взрыв? Просто в местных условиях старт «Дальнего» прошел несколько громче, чем должен был. Ведь может такое быть?

Поднимающийся над космодромом гриб отвечал на этот вопрос с однозначной жесткостью. Не может.

— Что ж ты сделал, капитан? — пробормотал Александр. — Что же ты…

А что он еще мог сделать, этот неисправимый романтик? Этот хороший, но абсолютно неприспособленный к реальности человек? Хотя кто к ней приспособлен? Даже он сам — просто человек. Не суперспециалист без эмоций, не хладнокровный солдат с уставом в голове. Просто человек со своими слабостями, радостями и горестями.

Вот он теперь до конца жизни останется здесь. Это горестно. Хотя кто его знает, сколько осталось той жизни.

А фюрер — или кто там у них? — не попадет на Землю. И это радостно. Потому что Земля не выдержит еще одного фюрера. Он там не нужен. Своих хватает.

Но ведь фюрер не нужен и здесь. Не нужны здесь фашисты. Потому местные осьминоги придумали сказку про сына неба, который придет и уведет за собой ненужное. Заберет то, что здесь лишне, чуждо. Заберет это и уйдет сам, потому что он тоже будет не нужен.

От страшного осознания бросило в холод. Стоило менять в себе что-то, переосмыслять понимание мира, чтобы осознать, что ему нет в этом мире места.

А где есть?

Где его место как человека?

И где место человечества?

Где он нужен?

Где они нужны?

Александр провел ладонью по лицу, расправил плечи и пошел вперед. Туда где выскакивали на дорогу ошалевшие немцы.

Они больше не стреляли. Молча смотрели на зарево над космодромом и горящие джунгли.

Погребняк шел им навстречу. Через десяток шагов он закрыл глаза. Все ждал, когда кто-то с перепугу пальнет и одной пулей даст ответ на все его вопросы. Но выстрела не было.

«Видимо, я еще не завершил свой путь духа», — подумал Погребняк.

Перед внутренним взором снова возник Осьминог с грустными глазами. Вскинул пару щупалец и понимающе щелкнул, словно говоря: «Молодец. Путь духа еще не закончен, но, во всяком случае, ты в пути, а не стоишь на месте».

Александр улыбнулся своему видению. Он так и шел с закрытыми глазами и улыбкой на лице.

Впереди, наконец, спохватились, ожили. Закричали что-то громкое, резкое и злое.

Он не слышал и не видел. Он был в пути. И путь этот не ограничивался дорожкой среди джунглей.

Его остановили, скрутили, вывернули руки за спину. Щелкнули наручники на запястьях. А Погребняк все улыбался и не открывал глаз. Ему казалось, что он впервые в жизни понял что-то.

По-настоящему понял.

Почти.

Наташа собиралась на свидание. Парень был интересный, и она хотела отношений. Серьезных. Долгоиграющих. И, судя по всему, шансы выходили неплохие.

Проблема же заключалась в том, что свидание было вторым, а потому требовалось произвести на парня впечатление. Выбор наряда, в конечном итоге, сузился до синего платья и бордового костюма, но и это финальное решение оказалось неподъемным.

Костюм сидел идеально и подчеркивал достоинства фигуры. Но определенная строгость его могла навести на мысль о ее неприступности. Платье же не просто подчеркивало, а буквально демонстрировало стройные ноги Наташки, а декольте было достаточно глубоким, чтобы свести с ума самого воздержанного мужчину. Однако фривольность такого наряда могла подтолкнуть к мысли о ее чрезмерной доступности.

В результате девушка стояла перед зеркалом голая и терзалась сомнениями. А позади нее, посреди комнаты, замер мужчина в строгом костюме. Наташа не замечала его. Еще сто лет назад подобная картина могла бы шокировать. Сегодня в ней не было ничего необычного. Человечество привыкло к голограммам.

Наташа тяготилась выбором и думала о том, что когда его нет, это, в общем, не так уж плохо. Мужчина за ее спиной бубнил что-то о последних событиях. Впрочем, новости не особенно интересовали девушку, как и голографический диктор. Перед ней стояла проблема иного рода.

— …наконец, мы смогли расшифровать первый отчет от героической экспедиции, в мае этого года стартовавшей к звездной системе Глизе 581, расположенной в созвездии Весов. Звездолет нового поколения «Дальний-17» стал первым не просто способным покорить пространство, а покорившим его. При помощи пространственного преобразователя «Дальний» в кратчайшие сроки преодолел расстояние в двадцать световых лет, и сейчас наши соплеменники находятся в другой звездной системе. Игорь Богданов, Кларк Баркер, Кадзусе и Мацуме Томидзава, Александр Погребняк. Благодаря этим людям, мы можем смело утверждать, что сегодня человечество шагнуло в новую эру — эру межзвездных перелетов. Человечество изменилось. Мы изменились. Навсегда.

Наташа сделала выбор. Платье. Пусть он думает о ее доступности все что хочет, если еще будет способен думать, заглянув в ее декольте.

— А теперь новости Агентства. На территории Боливийского региона сотрудниками Агентства проведена масштабная операция, в ходе которой было обезврежено пятеро инопланетян. Пришельцы оказали активное сопротивлени…

Наташа нажала кнопку и голограмма исчезла. Межзвездные перелеты ее сейчас не волновали. Она думала о грядущем вечере.

Ужин, свечи. Она произведет на него впечатление. Они будут пить вино и целоваться, а потом… Возможно, она позволит ему больше. Если только будет в нем уверена.

Наташа озорно улыбнулась отражению в зеркале и вышла из комнаты.