Кит Ломер - Король города

Я подошел и легонько пнул его под ребра.

— Где Уильямс? — спросил я. Пять раз я пинал его и спрашивал. Арена покачал головой и попытался сесть. Пришлось наступить ему на физиономию, чтобы он успокоился. Я повторил вопрос.

— В академии не учили таким приемчикам, — простонал Арена.

— Жизнь многому учит.

— Уильямс был слабаком, — сказал Арена. — И трусом.

— Говори яснее. — Я снова ударил его, на этот раз побольнее. Но я понял, к чему он клонит.

— Детонатор! — простонал Арена. — Я дал ему понюхать газу, хотел разговорить. А он взорвался! Почувствовал, что расколется, и разнес свою вшивую башку!

— Да, — кивнул я. — Он и не мог иначе. Гипноз.

Арена выругался, вытирая с лица кровь.

Распутав веревку, я как следует связал Арену. Чтобы он не рыпался, пришлось дать ему пару оплеух. Я полюбовался на содержимое его карманов, забрал со стола «сувениры». Потом нагнулся над Стенном. Он дышал.

— Ничего, оклемается, — пробормотал Арена. — Я ему не сильно врезал.

Взвалив Стенна на плечо, я сказал:

— Пока, Арена. Не знаю, почему я не вышиб тебе мозги. Наверное, я сделал бы это, не окажись в твоем бумажнике свидетельства о награждении военно-морским крестом.

— Слушай, возьми меня с собой, — попросил Арена.

— Дельная мысль. — Я усмехнулся. — А заодно — парочку тарантулов.

— Хочешь пробраться к машине, верно?

— Верно. Как же иначе?

— Крыша, — сказал он. — На крыше у меня всегда шесть-восемь вертушек. К машине тебя не пропустят.

— Почему ты мне об этом говоришь?

— В моем доме восемьсот парней с пушками. Они знают, что ты здесь, и не спускают глаз с твоей машины. Ты не пройдешь.

— А тебе какое дело, пройду я или нет?

— Если ребята ворвутся сюда и увидят меня в этой упаковке… Они закопают меня, не развязывая. Вот так-то, Макламор.

— Как попасть на крышу?

Он объяснил. Я прошел в указанный угол, нажал на указанную кнопку. Одна из панелей отъехала в сторону. Я обернулся и взглянул на Арену.

— Из меня получился бы неплохой моряк, Макламор, — сказал он.

— Не хнычь, Арена.

Поднявшись по короткой лестнице, я ступил на квадратную площадку.

Арена не соврал. На площадке стояло восемь вертолетов. Я усадил Стенна на сиденье четырехместного «Кэда», пристегнул ремни. Он невнятно бормотал, приходя в себя. Ему казалось, он все еще дерется с Ареной.

— …уходи… я задержу…

— Ну-ну, успокойтесь, адмирал. Теперь нам никто не страшен. Где корабль? — Я потряс его за плечо. — Где корабль, спрашиваю?

Через некоторое время он ответил. Корабль находился недалеко, в часе лета.

— Ждите, адмирал, — сказал я, когда мы прилетели. — Я скоро вернусь.

— Куда вы?

— Нам сейчас позарез нужны крепкие ребята, — ответил я. — Кажется, я знаю одного парня, который не прочь вступить во флот.

Адмирал Стенн отвернулся от экрана коммуникатора.

— Думаю, если мы сообщим о своей победе, этого будет достаточно, коммодор. — Как всегда, он говорил голосом профессионального диктора, но сейчас на его лице сияла широкая улыбка.

— Как прикажите, сэр, — ответил я, улыбаясь не менее лучезарно, и объявил по радио, что Продовольственный Конгресс согласен подать в отставку всем составом, и что через неделю пройдут выборы законного правительства.

Я переключился на двигательный отсек. Увидев меня, дежурный сержант Арена поднял пенящийся бокал. Будь я проклят, если он тоже не улыбался.

— Думаю, они поняли, у кого из нас мышцы покрепче, коммодор, — сказал он.

— Да, демонстрация огневой мощи прошла отлично. Макс.

— А ведь мы даже не задели поверхности!

— Я возвращайся на «Аляску», Макс, — заявил Стенн.

Я смотрел, как он мчится в пустоте к крейсеру, сверкавшему в полумиле от нас. Через пять минут патрульному отряду предстояло перейти на орбиту, удобную для наблюдения за планетой. Мне же выпала участь командовать эскадрой, уходившей в дальний космос, по следам чужаков, оставивших на Марсе звездные карты.

Стенн был не из тех, кто теряет время понапрасну. Я взглянул на хронометр — пора подавать команду — и переключился на частоту моих кораблей.

фатом — морская сажень