Кит Ломер - Земная кровь

— Тебе не стоило нападать на Айска, — пронгромыхал басистый голос. — Спокойно, Айск, — испытующий взгляд карего глаза снова вернулся к Роуну. — Сними-ка тунику.

— Зачем?

— Я хочу посмотреть, какие у тебя крылья.

— У меня вообще нет крыльев, — равнодушно бросил Роун. — У настоящих землян крыльев не бывает.

— Дай-ка я посмотрю на твои руки.

— Он же их держит.

— Отпусти его, Айск.

От пристальных карих глаз не ускользнуло, как Роун разжал и снова сжал руки, поскольку на ладони снова появилась кровь.

— А ноги, — прогудел басистый голос.

Роун скинул башмак и поставил ногу на стол, пошевелил пальцами и снова водрузил ногу на место.

— Ты ходил по проволоке этими ногами? Роун не посчитал нужным ответить.

— Что ты делал наверху?

— Пробирался на представление без билета, — буркнул Роун. — И почти пробрался.

— Тебе нравится мое маленькое шоу, а?

— Я, пожалуй, его еще и не видел.

— гный землянин, а знаешь ли ты, кто я такой?

Роун отрицательно качнул головой.

— Я — Гом Балж, антрепренер второго класнса, — одна из толстых рук взмахнула сигарой. — Я — владелец Экстраваганзоо. Ну а теперь, юный землянин, — тяжелое тело, водруженное на шинрокий стул, подалось вниз, — я скажу тебе кое-что. Раньше мне доводилось видеть мало землян, но они всегда приводили меня в восхищение, это настоящее зрелище. — Гом Балж тяжело ударил по крышке стола. — Вот этот стол сделан из земнного дерева вулнут, думаю, именно так они его и называли. Более шести тысяч лет назад его нашли на старом земном лайнере, брошенном на…— он внезапно оборвал фразу. — Ладно, это совсем другая история, речь не о том. У меня к тебе конкретное предложение. Как ты посмотнришь на то, чтобы присоединиться к моей трупнпе, юный землянин? Стать частью Великого Экс-траваганзоо! Путешествовать, увидеть другие минры, показать свое необычное мастерство ценитенлям искусства из числа избранных существ во всем Восточном рукаве Галактики?

Как Роун ни старался сдерживать себя, у него перехватило дыхание.

— Сначала оплата будет маленькой, — быстро произнес Гом Балле, скосив один глаз на Роуна. — Откровенно говоря, вообще никакой опланты, пока не выучишься делу.

Роун глубоко вздохнул, отрицательно покачав головой. Гом Балж все еще выжидающе смотрел на него.

— Нет, не могу, — наконец сказал Роун. — Сначала надо спросить отца…

Он вдруг вспомнил, что мама сейчас ждет его с готовым обедом, а Раф… скорее всего уже беснпокоится, куда это подевался его неугомонный сын.

— Мне надо идти, — выдавил Роун, испытынвая какую-то непонятную подавленность.

Гом Балж пробарабанил щупальцами под стонлом, поцыкал камнеобразным зубом и продолжал в раздумье изучать Роуна.

— Зачем же беспокоить старого отца, юный землянин? Ты уже достаточно взрослый, чтобы безбоязненно покинуть свою нору. Вероятно, он и скучать-то по тебе на станет. Появится новый помет…

— У землян не бывает помета. У мамы есть только я.

— Ну хорошо, — добродушно согласился Гом Балж. — При первой же возможности ты напиншешь им о своем выборе. Привлекательная пернспектива — иметь свой собственный номер в танком шоу, как мое!

— Сначала я должен спросить отца, — стоял на своем Роун.

Гом Блаж пальцем подал сигнал.

— Представь себе, как он удивится, когда одннажды ты вернешься к нему, весь в сверкающих драгоценностях…

Рука Айска коснулась запястья Роуна, но тот неожиданно поднырнул под нее и бросился наунтек. Что-то маленькое, с ярко-красными глазканми, мелькнуло перед ним, он сбил его с ног и ринулся к башенке, пробивая себе дорогу между покупателями, изыскивая проходы между разнноцветными палатками под дуговыми лампами. Наконец он обогнул клетку, в которой стонало длинноногое существо, перепрыгнул через нантянутую веревку и бегом преодолел последние ярды…

Неуклюжая фигура с жабрами — двойник Айска — выпрыгнула ему навстречу. Он ловко увернулся от нее, нырнул под открытый клапан палатки, с трудом пробился сквозь толпу грасилов, шипевших и зло колотивших его шишконватыми костями своих крыльев, затем проскочил мимо огромного серого существа с длинными клыками, торчавшими из безобразного рта, успев заметить, как оно раскачивалось на маленькой стойке, нервно трубя и дуя в тяжелые серые щунпальца на голове. Потом скользнул под край панлатки, выскочил наружу и бросился к стене.

Увидев, как поднимаются над ликующей толнпой украшенные гирляндами огней ворота, Роун зачарованно остановился. Он еще долго мог люнбоваться этим зрелищем, если бы не заметил нанправляющихся в его сторону чудищ с жабрами, расчищающих себе дорогу взмахами трехпалых когтистых лап. Роун бросился от них в толпу, чтобы, затерявшись в ней, незаметно пробиться к намеченной цели. Еще несколько ярдов и… И тут он услышал до боли знакомый голос.

— Роун! — где-то совсем рядом отчаянно звал его этот голос. — Сюда, мальчик!..

У ворот, в толпе, маячила белая голова.

— Отец! — крикнул Роун и ринулся к нему, расталкивая едва сдвигающуюся с места толпу.

Но в тот самый миг, когда Роун оказался вознле ворот, а Раф протянул ему свою трость, чундище с башмачной мордой и жабрами бросилось им наперерез.

От него увернуться Роуну удалось, но возникнли другие, отставшие, и снова его руки оказались в железных тисках. Подскочивший с тростью Раф что-то разгневанно стал кричать, но, из-за рева толпы, Роун не мог понять — что. Он только мог наблюдать, как Раф замахнулся и его трость, прочертив дугу, опустилась на голову с жабрами. Тиски на руке чуть ослабли, и Роун высвободил одну руку. Еще не успев этим воспользоваться, он вдруг с ужасом увидел, как мелькнувшая за спиной Рафа серая фигура приложила свою трехнпалую лапу к его голове. На миг Раф словно остолбенел в недоумении, затем замертво рухнул на землю.

Отчаянный крик вырвался из груди Роуна. И в тот же миг свободной рукой он нанес бешеный удар по башмачной морде. Раздавшийся вой приндал ему уверенности — нечеловеческим усилием высвободив другую руку, Роун по-боксерски понслал ненавистного врага в нокаут. И… снова пончувствовал на своих руках железную хватку трехпалой клешни подоспевшего чудища… Однанко Роуну удалось вцепиться в омерзительные длинные пальцы, которые он стал мять и выкрунчивать.

Потом он куда-то падал, падал, и откуда-то доносились до него едва слышные голоса, затем и они стали постепенно затихать, пока не настунпила полная тишина…

И снова он остался один — такой маленький и беспомощный в такой непроглядной и бесконнечной темноте.

Бриллиантовая булавка Гома Балжа поблескинвала, как его глаза. Он равнодушно покуривал сигару, словно перепробовал их несметное мнонжество и от них уже устал.