Дмитрий Даль - Проверка на прочность

Солнце за нас! Так звучал их боевой клич, доставшийся от предков. Многие произносили его, не вдумываясь в смысл этих слов. За долгие тысячелетия существования он превратился в еще один ритуал, чье изначальное назначение потерялось за вереницей долгих лет. Но боевой летун истребителя Военег Рысь вкладывал в эти слова особый сакральный смысл.

Ему уже доводилось участвовать в боях с лжеликими. Свыше двадцати боевых вылетов. Девятнадцать сбитых машин. Один раз горел сам. Совсем уж прощался с жизнью, но после катапультирования его все-таки спасли, подобрали. И каждый раз, когда он произносил эти простые слова: "солнце за нас!", он чувствовал, как в его тело вливается энергия извне, как она распространяется по всем его сосудам и венам и лавиной вторгается в мозг. Военег преображался. Каждое его действие в безвоздушке было слаженным, отработанным, просчитанным. Поведение противника он видел загодя и мог нанести упреждающий удар, поэтому командование ценило его. Хотя и не понимало, как у парня все так красиво получается.

Но этим утром Военег чувствовал, что что-то пошло не так. И вскоре, когда сирена тревоги разнеслась по недрам боевой ладьи "Капкан", понял, что его так волновало и грызло в ночное время.

Стяжник Тислав Рыбалко выстроил всех летунов Северного отряда перед боевыми кочами и провел короткий инструктаж. Ничего сверхъестественного. К такому повороту событий их готовили. Началось вторжение и их задача минимизировать негативные последствия работы вражеских истребителей и нанести змеям как можно больше урона.

По окончании инструктажа все разбрелись по машинам.

Военег называл свой боевой коч с любовью "Ластивка". Даже добился от командования разрешения, раздобыл краску у завхоза Крутобока и написал название машины на ее гладком стальном борту. Пускай басурмане знают, кто им в зубы регулярно дает.

- Ну что покажем им, почем у нас лихо стоит? - спросил его жизнерадостный Радомир, улыбнулся широко, демонстрируя всем щербатый рот. В боевом построении его кодовое имя было "Шестой".

- Смотри, как бы они тебе хвост не подпалили, - мрачно посоветовал Олег, во время полетов он отзывался на позывной "Третий".

В то время как Военега все звали просто "Ластивка". Втроем они составляли боевое звено, в котором командиром был Военег.

- А это уж наша задача хвост Радомиру уберечь, да свой в обиду не дать, - заметил Военег, надевая на голову шлем с системой индивидуального обеспечения кислородом, рассчитанной на восемь часов. Вполне достаточно для успешного выполнения задания или геройской смерти.

Они разбрелись по машинам, заняли места в кабинах, и включили режим "герметизации".

Военег тут же включил внешнюю связь и напряженно вслушался в переговоры летунов, уже работающих в безвоздушке.

- ... 144, борт 16 атакую сектор 12-38.

- ... принято. Иду в прикрытие.

Одновременно с этим он наблюдал за персональным терминалом, на который безостановочно поступали данные оперативной обстановки и предлагаемые тактические комбинации.

Взлетную палубу поспешно покинули все посторонние. Остался только обслуживающий персонал в боевых скафандрах. Открылись шлюзы и один за другим боевые кочи вырвались на космический простор, покинув корабль-матку.

Настал черед и их тройки. Первым ушел на взлет Радомир, за ним последовал Военег, замкнул цепочку Олег.

Набрав высоту, они оказались над битвой, развернувшейся перед ними во всем свое величии. Первое что бросилось в глаза Военегу, возглавившему их клин, это тяжелое положение, в котором оказался броненосец "Стремительный". Его со всех сторон окружили "шустрики" противника и расстреливали. Пушкари как могли отвечали, но сил и возможностей бороться с такой мошкарой не было. К "Стремительному" уже спешили на выручку несколько боевых звеньев. Только бы он продержался. Но они не успели. Воспользовавшись тем, что пушкари были заняты отражением атаки "шустриков", к броненосцу подошли два тяжелых корабля змеев и выпустили сдвоенный залп боевых торпед. Сразу в двенадцати местах броня броненосца оказалась пробита, и вскоре "Стремительный" взорвался. По каналу внешней связи пришло сообщение, переданное в последнюю минуту с погибшего корабля:

- ... прощевайте, братцы!

Услышав эти слова, пропитанные горем и болью, Военег ничего не мог с собой поделать. Ненависть и ярость ослепили его, он вцепился в штурвал, словно в рукоять боевого меча, прошедшего ни одно сражение. Пальцы привычно легли на гашетку. На внешнем экране появилась сетка прицеливания. Военег глухо зарычал и отправил свою "Ластивку" в стремительный полет, увлекая клин за собой.

Он выбрал себе цель. Один из самурайских кораблей, расстрелявших "Стремительный". Он должен отомстить за погибших товарищей. И пускай он никого не знал из тех, кто служил на взорванном броненосце, но все руссы - братья. И другого не дано.

- Солнце за нас! - выкрикнул он, чувствуя, как открылись каналы, по которым в его тело заструилась бешенная небесная энергия.

Радомир и Олег поддержали его клич. Интересно, а они испытывают что-нибудь похожее, когда его произносят? Как-то не удосужился спросить, а вот сейчас почему-то Военег понял, что не может спокойно умереть, пока не узнает это.

Судно Змеев приближалось, разрастаясь на глазах. Вскоре он уже занимал добрую половину экрана, когда "Ластивку" внезапно атаковали. Вспухли защитные экраны, рассеивающие пули противника. Долго они не продержатся. Экраны на мелких птахах горят в первые же минуты боя, но кому-то и жизнь спасают, хотя бы до успешного выполнения боевой задачи.

Военег резко задрал нос истребителя уводя его высоко вверх. Одновременно с этим передал в эфир:

- "Третий", "Шестой" я атакован. Прикройте!

Но он тут же увидел, что и у них дела обстояли не лучше.

Третий танцевал в космосе, окруженный сразу двумя партнерами, которые поставили цель уничтожить его. Резко огрызался им в ответ из спарок, но большая часть снарядов уходила в пустоту, никого не задев. Шестой преследовал самурайский истребитель, и так увлекся этим, что не заметил, как у него на хвосте повисло три преследователя.

Военег быстро сориентировался в обстановке. Что ж придется свои проблемы, решать самому. Тут же он почувствовал, как перед его мысленным взором возникла огненная вспышка, предупреждая его об опасности. Он тут же крутанул "Ластивку" и бросил ее резко в сторону. И вовремя. Место, где он только что находился, прошили два крупных снаряда. Они улетели в сторону и оказались сбиты пушкарями Змеев. Военег выровнял машину, нашел противника и вдавил гашетку в штурвал. Заработали мелкокалиберные пушки правого и левого бортов. Стальные трасы устремились к зазевавшемуся истребителю самураев. Через секунду он взорвался. Военег, не теряя времени, перенацелил оружие на ближайшего "шустрика" и вскоре его постигла участь собрата. Полыхнуло знатно.