Анатолий Спесивцев - 5. Настоящий потоп .Редакционное название Есаул из будущего. Казачий Потоп

* - "укорот" - автомат Калашникова, укороченный по сравнению с первыми вариантами.

Постоянные неудачи, сыплющиеся на него в последние недели как из рога изобилия, здорово взвинтили нервную систему Аркадия, раздражение накапливалось. Для организации промышленного производства он вообще был малопригоден, но другого попаданца, более умного, знающего и энергичного, пока нигде не наблюдалось. Приходилось, наступив на горло своим желаниям, заниматься неинтересным и нелюбимым делом. Неудивительно, что получалось не всё и не сразу. Зато неудачи, регулярно случавшиеся, выглядели как раз очень даже естественными и закономерными.

Удобный повод разрядиться нашёлся быстро. Законный, хоть и неполиткорректный. Распространение здесь не только знаний, но и умений, ремесленных навыков, он считал одной из своих важнейших задач. Пойдя на зачаток мануфактуры по производству зажигалок, обнаружил, что все рабочие места там занимают люди с характерными, но совсем не славянскими лицами. Русские только мусор выносят из помещения. Такое положение полностью противоречило договорённости об обучении молодёжи.

"Эээ… да так из собственного дела вылететь можно, приходилось слышать о таких случаях. И откуда взяться молодым мастерам, если мальчишек ничему не учат? Таскать тяжести и подметать полы они и раньше умели. Кажется, я перелиберальничал, Авигдор совсем обнаглел. Надо перевоспитывать - искать другого подходящего мастера, означает затормозить все работы. И неизвестно, будет ли он лучше старого еврея".

К припугиванию ювелира Аркадий подошёл творчески. Хорошенько обдумал, что и как говорить, подловил его на пути в туалет, чтоб давление на мозги оказывалось не только психологическое, но и физиологическое.

- …захапать прибыльное дело задумал?! Всё производство родсственниччкам на откуп дал? - Москаль-чародей выражал своё крайнее неудовольствие не криком, а наоборот - пониженным тоном, немолодому Авигдору приходилось предельно напрягать слух, чтоб ничего в выволочке не пропустить. При этом высоченный характерник нависал над маленьким евреем, как бы давя своими габаритами на его психику. И выглядел… неприветливо, как минимум.

- Н… нет, они… они не родственники, то есть… не все эээ… родственники, - от неожиданности и страха у ювелира перебило дыхание, а в начале предложения он - как в далёкой молодости - дал петуха.

- Говоришшь, не родственники? Ну, приятели и знакомые. Одни жидовссские* рожи на всссех рабочих мессстах! У насс какой уговор был? А?!

- К… какой уговор? - смотреть Авигдору приходилось вверх, что весьма неудобно, а учитывая соляные отложения в шее, так ещё и больно. Но здесь старый еврей слукавил, несмотря на испуг, он прекрасно понял, о каком договоре упомянул собеседник, голова у него работала по-прежнему без сбоев. Несмотря на то, что нестерпимо хотелось в туалет.

- Издеваешшшься?! - зло оскалился Аркадий. - Память осссвежить надо?!

- Не надо! Понял, сегодня же исправлюсь! - предельно искренне пообещал Авигдор. Привыкнув к вежливому, без скандалов и унижения обращению, он от неожиданного преображения хозяина в шипящего зверя растерялся совершено. Сразу вспомнилось, что пока находится в полной власти характерника, и рассказы о его сверхъестественных способностях перестали казаться глупыми россказнями. К тому же возможности спокойного анализа происходящего очень мешал переполненный мочевой пузырь.

- Сссмотри мне, проверю, - закончил (к великому облегчению ремесленника) разговор характерник, бросив на ювелира далеко не дружеский взгляд. Он был действительно взбешен, в этом-то притворяться нужды не было.

Характерник ушёл, а ювелир, чтоб не упасть, прислонился к стене, держась за сердце и хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. От всегда вежливого Аркадия он такой атаки никак не ожидал, поэтому и испугался нешуточно. Но долго стоять, отходя от пережитого, не удалось. Отхлебнув прямо из маленькой бутылочки настойки валерьянки и выждав снижение сердцебиения и восстановление дыхания, Золотаренко вынужден был поспешить в отхожее место, после посещения которого отправился к аптекарю, за лекарством и сочувствием.

Став возле двери, засомневался, вдруг Москаль-чародей как раз здесь? Потоптавшись в нерешительности, всё же опасливо постучал и прислушался.

- Входи! - раздался голос именно аптекаря и алхимика Циммермана.

Ювелир осторожно приоткрыл дверь и заглянул в помещение. Там был один человек. Давид, с некоторым недоумением смотрящий на мнущегося у двери, бледного, заметно встревоженного Золотаренко. Для обычно бойкого, шустрого Авигдора такое поведение было нехарактерно.

- Да заходи, заходи. Что это с тобой?

- Москаль-чародей у тебя уже был?

- Аркадий-то? Да заглядывал, а что?

- Не ругался?

- Аркадий? - в голосе Циммермана прорезалось удивление.

- Аркадий, Аркадий. Ох, и напугал он сегодня меня…

- Напугал?

- Да, напугал. Я чуть штаны не обмочил и сознание не потерял, сердце до сих пор ненормально бьётся. Вот к тебе за лекарством зашёл. У тебя что-нибудь есть?

- Настойка валерьянки, я ж тебе прописывал, неужели забыл?

- Не забыл. А что-нибудь покрепче?

Давид внимательно посмотрел на старого знакомого и после небольшой паузы ответил:

- Покрепче? Есть и покрепче. Садись, сейчас дам.

Циммерман встал, подошёл к полкам на стене, взял там небольшой, зеленого стекла сосуд, прихватил, сделав шаг в сторону с другой полки две чарки и сел на своё место за стол. Золотаренко уже успел плотно прикрыть за собой дверь и устроиться на стуле с другой стороны стола. Давид поставил принесённое, осторожно смёл разложенные на столешнице бумаги в сторону.

- Подожди, я сейчас, - бросил на ходу, - достал из сундучка мешочек и блюдце, принёс их к столу и, поставив блюдце, насыпал туда изюма. - Вот какое тебе нужно сейчас лекарство: выпить немного и выговориться.

Приятели молча осушили чарки, зажевали наливку изюмом.

- Так что же у тебя случилось? Никогда тебя таким не видел, вроде, ты не из пугливых. Неужели он на тебя с кулаками набросился?

- Если б с кулаками, я б так не испугался. Чего уж, случалось под горячую панскую руку попадать, от нескольких оплеух или затрещин, сам знаешь, большой беды не будет.

- Неужели так страшно орал? Что-то не верится…

- Нет, не орал! - не дал закончить предложение собеседнику Авигдор. - Он вообще человек уважительный, до сегодняшнего дня слова плохого от него не слышал. А тут… налей ещё по капельке, кажется, стало отпускать.

Давид немедленно выполнил просьбу, они сразу же без тостов выпили и закусили.

- Что "А тут"? За грудки схватил? Угрожал убить?

- Нет, - замотал головой ювелир, щёки которого, наконец, порозовели, а с лица ушло напряжение. - Не хватал и не угрожал. По-крайней мере… слов угрозы не произносил. Хотя… зачем ему их произносить? Мы с тобой люди неглупые, сами понимаем, что находимся в его власти. Что захочет, то с нами и сделает! Никто ему в этом мешать не будет, ведь мы пока на положении рабов, пусть и временно.