Игорь Гунькин - Завтра будет буря

— Идете первыми- сказал старший.

Оба заключенных молча пошли вперед. Пройдя каменную заглушку, Костя, как позволял вырывающийся из — за спин свет нескольких фонариков, увидел достаточно длинный и широкий переход. По нему было видно, что ходили тут не часто — толстый слой пыли покрывал пол, где то в этом сплошном ковре виднелись следы давнего движения. Стены здесь были покрыты почти не облетевшей плиткой, а впереди, как будто зеркальное отражение, стояла такая же ржавая железная дверь, и точно так же был забаррикадирован второй проход на ганзейскую «Комсомольскую». Выставив вперед дула автоматов, конвоирвы тоже вышли из двери.

— Нет никого- отрапортовал один из них.

— Подождем- ответил старший.

Ждать долго не пришлось. Противоположная дверь со скрипом отворилась, и оттуда, с выставленными вперед автоматами, вышла группа людей, которая вела немолодого мужчину в поношенном кителе. Дверь за ними закрылась. Конвой Ганзы встал напротив красных. Ведущие Костю и Сержанта конвоиры молча сняли автоматы с предохранителей. Мужчину в кителе толкнули из толпы. Он медленно пошел вперед. Сержант, последовал его примеру и медленно двинулся к солдатам Ганзы. Костя пошел за ним. Проходя мимо старика, Костя как то не нашел в чертах его лица ничего особенного: обычный старик лет пятидесяти — шестидесяти, седоволосый, со множеством старческих морщин, единственное что выдавало в нем не малый чин в рядах красных — это поношенный китель старого образца. Костя заметил, что идущий впереди Сержант не повернул головы, проходя мимо старика, лишь желваки его яростно вздулись.

— Давайте, за дверь- сказал им один из солдат, когда бывшие заключенные вплотную приблизились к группе. Сержант и Костя нырнули за железную дверь, за ними быстро проследовали бывшие конвоиры и дверь захлопнулась.

— Фуф. Отлично, пол дела сделано. Теперь Вас на Белорусскую доставить, и вообще замечательно- сказал солдат. — Ну как ты? Как тюрьмы красных, понравились? — сказал он, протягивая Сержанту руку.

— Да ну тебя, Серег, будто я по своей воле туда… — настроение у Сержанта поднялось, и будто бы не шел он еще пару часов назад черней самой темной ночи.

— Да ладно тебе, яж шучу- сказал он, расплываясь в улыбке. — Пойдемте, нам еще ехать до Белорусской. Кстати, а тебя как зовут? — обратился он к Косте.

— Костя-

— Рад знакомству, я Серега- пожимая руку сказал солдат. — Пойдемте- и он стройным шагом двинулся по лестнице вниз, и свернув идя к одному из тоннелей.

Дижение происходило так поспешно, что у Кости не осталось времени разглядеть станцию, с которой они отбывали. И зря. Даже спустя столько лет, она не потеряла своей изящности. Полукруглый потолок исполинской громадой висел над головами жетелей станции, изящная лепнина станции, пусть немного осыпавшаяся и поблекшая, но все такая же красивая и сложная, красовалась на просторах потолка. Она была не такая узкая, как Комсомольская Красных, колонны здесь были много шире, а на их вершинах красовались не пятиконечные звезды.

— Везет тебе, дружище- снова обращаясь к Сержанту, сказал Серега. — Уже и такую шишку, кстати тобой же пойманную, на тебя, пленного, поменяли. Че за миссия у тебя за такая важная, что мы таких пленных отдаем?-

— Это не у меня- ответил Сержант, доставая свой черный берет, и надевая его на голову. — Это вот у нас… — кивая в сторону Кости сказал Сержант. — Но сам понимаешь, дело не шуточное, раз такими козырями меняемся, так что разглашать я тоже не имею права, уж извини-

— Да ясно ясно, я понимаю, государственная тайна там, все такое- отмахнулся Серега. Затем он посмотрел на Костю, казалось бы с самым незаурядным интересом, хотя Косте от этого взгляда стало как то не по себе. Серые глаза Сереги смотрели очень глубоко, казалось, что они сами срезают поверхностную оболочку, и смотрят, как говорится, в самую суть человека.

— Сюда- сворачивая на лево и спрыгивая на рельсы, сказал провожатый.

Невдалеке от станции стояла дрезина, только не та, которая сопровождала их конвой, а больше и с двигателем, как на маршрутке, только здесь не было вагонов. За штурвалом спокойно похрапывал водитель.

— Михалыч! Михалыч, вставай! — крикнул Серега, запрыгивая на дрезину. Костя и Сержант уселись на свободные сиденья сзади.

Через минуту двигатель уже был заведен недовольным, что его разбудили Михалычем, и дрезина тронулась в путь, где конечным пунктом была Белорусская. Михалыч одел большие очки на резинке, и начал набирать обороты. Серега же перебрался к бывшим заключенным.

— Так. Сказано мне было вас проинформировать кое о чем- усаживаясь, начал Серега. — Гуравлеву каким то макаром удалось убедить центр, чтобы вас везли сразу на Белорусскую, к нему с подробным отчетом-

— Ого- изумился сержант — Что, даже допроса на причастность к социалистическому движению не будет?-

— Не будет, в том то вся и рыба. Не знаю. Что у вас там за секреты, но Гуравлев из кожи вон лез, чтобы как-то устроить ваше возвращение-

— Возвращение- вдруг сказал молчавший до этого Костя — Как ты нас вернул? Я видел кучу шишек каких то у тюрьмы, когда меня выпускали. Что там было? — Смотря на Сержанта, в упор спросил Костя. Немного помедлив, Сержант начал:

— Дело в том, что некоторое время назад нам в руки попал один из офицеров красных. Гуравлев меня предупредил, что так как он попал именно нам в руки, то и распоряжаться мы им можем как хотим. Так вот Гуравлев сказал, что если мы попадем к красным, то мне нужно добиться телефонного звонка в властями Ганзы, и запросить обмен этого самого офицера на нас-

— Ого- первый опомнился Сергей. — Ну нифига себе у вас тут! Связь с Ганзой, да еще и из тюрьмы комуняк. Навряд ли бы они ради мелкой сошки бы старались бы так, что важного информатора то отдал, не боишься?-

— Гуравлев сказал, что это может разрядить обстановку в метро, не то что красный офицер в плену- перекрикивая свист в ушах, ответил Сержант.

Дрезина быстро ехала по путям, оставляя позади станцию за станцией, звон в ушах и рев двигателя не прекращался ни на секунду. Перекрикивая шум, пассажиры всю дорогу переговаривались о всевозможных вещах, не столь значимых, как освобождение двоих собеседников из плена красных, но все же помогающих убить время. Оказалось, что Серега большой любитель всяческих смысловых оборотов и фразеологизмов. Время пролетело быстро, Костя даже не заметил, как дрезина подъехала на последнюю на сегодня для них станцию

Дрезина резко тормознула, заставляя пассажиров податься вперед. Михалыч деловито снял очки, и откинулся на спинку своего сидения, тут же захрапев.

— Прикатили- спрыгивая с дрезины сказал Серега.

Двое последовали за ним. Серега быстро шагал к кабинету Гуралева, предвкушая, что его сейчас отпустят на все четыре стороны, и он пойдет выпьет «восхитительной бражки» как он сам сказал, пока они сюда ехали, в одном из баров на соседней станции.