Игорь Гунькин - Завтра будет буря

— Эти люди пойдут со мной- с дружелюбной улыбкой сказал он — А наши друзья с Менделеевской, я думаю, заслужили небольшую награду, не так ли? — ни одна часть тела, кроме тонких губ у Гуравлева не шевелилась.

— Конечно- буркнул толстяк, всем телом поворачиваясь назад.

Поджав губы, толстяк на стуле махнул рукой, пропуская тех троих, кого попытался отправить назад на Менделеевскую. Им не нужно было повторять дважды, как только солдаты с автоматами расступились, они прошли под поднявшимся к потолку шлагбаумом.

Не обронив ни слова, Гуравлев повернулся спиной к спасенным из цепких лап бюрократической машины Ганцы, и зашагал в неизвестном направлении.

Станция встретила их неприветливо. Народу на платформе было не много, все предпочитали не выходить из своих палаток. Зато этими палатками была уставлена вся станция. Стройные их ряды занимали подавляющую часть всего жилого пространства. Так же повсюду были солдаты. Дозоры были усилены в связи с тяжелым положением. Большая часть лавок была закрыта — сейчас даже в Ганзе было не самое лучшее время для торгашей. Перейдя станцию по диагонали, они вошли в плохо освещенный коридор, изобилующий болотного цвета дверьми, уводящими в боковые служебные помещения. Остановившись у одной из таких дверей, Гуравлев толкнул бедняжку ногой, войдя внутрь. Это оказалась крошечная комнатушка с низким потолком. Бетонные станы помещения были выкрашены по строгим дизайнерским канонам — нижняя половина вместе с плинтусом были выкрашены в бледно-зеленый цвет, верхняя же половина красовалась многочисленными слоями облупившейся белой краски. В дальнем углу стоял шаткий деревянный стол, с раскиданными на нем какими-то бумагами и железный светильник явно кустарного производства.

— Как так получилось, что вы оказались именно там, откуда мы пришли и именно в ту минуту, когда мы пришли? — стоило ладони Гуравлева, поднятой горизонтально для того, чтобы пригласить их внутрь помещения, опуститься, спросил Костя.

— Проходил мимо- устало улыбнувшись, ответил Гуравлев, на что Костя лишь недовольно облизнул губы.

Как только дверь за ними закрылась, Гуравлев неожиданно сгорбился и мелкими шажками побрел к своему столу. Все ждали, молча смотря на то, как начальник станции «Белорусская» устало сел на скрипучий стул, томным рывком открыл ящик стояла и достал оттуда прозрачную бутылку.

— Я уже вас и не ждал- смотря куда то вниз и машинально открывая бутылку, сказал он.

— Почему вы не сказали о сатанистах? — не размениваясь на душевные приветствия, спросил Сержант.

Предчувствуя долгие разбирательства, Костя подошел к участку стены, ничем не занятому и не заставленному и облокотился на нее.

— О наших добрых друзьях с севера серой ветки? Я понимаю твое возбуждение- Гуравлев потряс бутылкой, затем отклонившись чуть-чуть назад, запустил руку под крышку стола и начав там шарить, продолжил. — Кто же мог предположить, что наши друзья окажутся настолько дерзкими, что посмеют сунуться прямо к нам под нос? — Гуравлев нашел, наконец, грязную рюмку и вытащил ее на свет электрической лампы, после чего налил в нее немного содержимого бутылки, которую держал в другой руке.

— Кто же мог предположить? — Сержант скрестил руки на груди — Мы все это время ходили рядом с ульем, а вы даже не предупредили нас о том что там водятся злые пчелы? Нам пришлось просидеть в заточении ни один день! Это нормально? — сузив взгляд, сказал Сержант.

— Нет, не предупредил- проигнорировав второй вопрос, как то печально проговорил Гуравлев.

— У нас люди погибли из-за того что вы не удосужились нам об этом рассказать- Костя кривил душой, потому что именно из-за сатанистов погиб только один человек.

— Печально- отпивая из рюмки, сказал Гуравлев — Хотя они знали, на что подписывались- поднимая взгляд на Костю и дергано не то улыбнувшись, не то ухмыльнувшись, произнес старик.

— Хорошо- сказал Сержант — тогда сейчас самое время. Особенно меня интересует тот момент, где и как «друзья с севера» научились контролировать мутантов-

Последние слова явно повысили заинтересованность Гуравлева к диалогу.

— Интересно- протянул он — Одну минуту- он потянулся телефону, стоящему на столе, и сняв трубку, набрал номер. Гуравлев некоторое время выстукивал пальцами на деревянной поверхности чечетку, но ему наконец ответили.

— Папку с… — Гуравлев задумался — «11417» принеси… Да, сейчас- старик положил трубку.

Через несколько минут дверь открыл невысокий человек в очках.

— Давай- Гуравлев протянул руку, в которой вскоре появилась коричневая папка. Приняв папке, старик помахал ей, выпроваживая мужчину в очках.

— Итак, — коричневая папка приземлилась на стол — Около трех месяцев назад нашей разведкой были зафиксированы волнения на Савеловской- он потянул белую тесьму и раскрыл папку. — Стали появляться странные мистические знаки, — это Гуравлев проговорил с некой усмешкой — дети начали пропадать. В общем — полный букет. В Центре решили послать туда отряд разведки. Вот с чем они вернулись, ознакомьтесь, только чуть позже- Гуравлев достал из папки один из листов и положил его на край стола.

Костя взял желтый листок бумаги, и бросив на него поверхностный взгляд, сложил пополам и сунул в карман.

— Так вот. Самое интересное, что следует из данного рапорта — это то, что наши северные друзья якобы научились частично контролировать мутантов. Теперь я понял, что это правда- Гуравлев странно ухмыльнулся, почесав за ухом. — Речной вокзал уже давно страдает от нашествия этих мутантов?-

Костя кивнул.

— Это мелочь, по сравнению с тем, что смогут устроить те же мутанты, только под мудрым руководством людей-

— Тогда почему вы ничего не сделали? Ведь планы у вас уже давно, и Белорусскую они не вчера к рукам прибрали- вступил в монолог Гуравлева Лулз.

— А как Вас зовут, извините? — переведя взгляд на дерзкого, спросил Гуравлев.

— Лулз- выдержав взгляд Гуравлева, ответил Лулз — Ну так почему вы ничего не сделали?-

— Мы не можем- разведя руками, резко бросил Гуравлев — Мы на грани развала. Некоторые станции вдруг вспомнили, что мы лишь содружество, и теперь рьяно пытаются выйти из состава Ганзы. Начались перебои с продовольствием, в Центре уже не один раз сменилась власть, вот-вот грянет политический кризис. Денег от торговли нет, потому что торговли нет, а это экономический кризис- пытаясь придать своей реплике больше драматичности, бывший глава Белорусской делать перепады в голосе.

— Кризис, — Лулз недобро улыбнулся — кризис в вас, зажравшихся буржуях, а не в вашей системе, вашей…-

— Хватит! — Гуравлев прервал его — Нам сейчас не до ваших псевдо философских измышлений! У нас есть сейчас проблемы поважнее. И если вы сейчас же не замолчите, мне, не смотря на все ваши заслуги перед, — Гуравлев руками указал на Костю и Сержанта — придется вас отсюда выпроводить-