Григорий Крячко - ШРАМ: ОБРЕТЕНИЕ АДА

Ростом тварь достигала пары метров, веса — полтора центнера, темная кожа кое-где была покрыта пучками жестких, коротких волос, а голова вытягивалась назад, подобно дыне. Одно из достоинств этого универсального охотника заключалось еще и в умении ненадолго становиться невидимым, оставляя после себя только размытую фигуру. Как работал этот уникальный камуфляж — не знал никто, кроме, разумеется, самих кровососов, которые не спешили делиться знаниями с благодарным человечеством.

Обитали кровососы в подземельях, темных сырых подвалах, на болотах, в развалинах зданий и заброшенных бункерах. Черт его знает, каких тварей таила в себе темнота тех местечек, но все знали: кровососы — не худшие из них. Ничего удивительного, что о тех, других не знали ничего, кроме туманных слухов. Те, кто лично повстречался с ними нос к носу, уже ничего никому не могли рассказать. Зона умела хранить свои пугающие тайны.

Кровососа изловили два дня назад в Темной Долине. За дела взялась военизированная группировка бродяг, называющая себя «Долгом». Впрочем, с задачей они справились на удивление быстро и сноровисто. Тварь привезли в кузове «ГАЗ-66», упакованную, как посылочку и обвязанную тросами вдоль и поперек. На вопрос о потерях в личном составе угрюмого вида вооруженные до зубов здоровенные парни упрямо отмолчались, коротко поблагодарив, взяли причитающиеся им деньги и также молча отчалили восвояси.

Комаров, не показывая этого, побаивался всю эту разгульно-дикую откровенно уголовную братию, именующую себя бродягами. Хотя кое-кто окрестил их сталкерами, проводя аналогию с общеизвестным фантастическим романом братьев Стругацких. Черт его знает, как там вернее, но интуитивно Комаров избегал прямых контактов с ходоками. Не говоря уж о том, что практически все они находились тут на нелегальном положении, что само по себе уже подразумевало уголовную статью с вытекающими последствиями.

Плюс хранение, ношение а подчас и изготовление огнестрельного оружия и взрывчатых веществ. Плюс — что уж греха таить! — убийства таких же собратьев по ремеслу в мелких стычках, мародерство и нападение (пусть и в целях обороны) на армейские патрули.

Да, ученые не раз и не два прибегали к услугам бродяг. Да, щедро их оплачивали, опять же забираясь при этом в государственный карман. Да, закрывали глаза на многие безобразия. Но ведь важен всегда результат, а какими методами он достигнут — уже не особенно существенно! А результат впечатлял, научные лаборатории Сахарова и Комарова получали уникальный, потрясающий материал в виде фауны, флоры, замеров, фотографий и видеозаписей. Одни артефакты, почти волшебные порождения зоны чего стоили! Да еще вдобавок сталкеры осуществляли вооруженное сопровождение экспедиций и нанимались консультантами по вопросам выживания в Зоне. Тогда уж к ним на поклон шли даже военные. Втайне от своего тупоголового и недалекого руководства, которое только и сумело отрастить себе карательный орган и применяющего его по надобности и без оной.

Зона — территория смерти, зона зла и ужаса. Так ее крикливо называли с экранов телевизоров и страниц газет. Но мало кто всерьез задумывался над тем, какие именно выгоды может принести она для человечества. Да даже если и сказать об этом открыто — кто послушает? Красноречивее будет одно лишь фото изувеченного в ловушке трупа или видео охоты того же самого кровососа — и болботанье о новых лекарствах и приборах будет, мягко говоря, неубедительным.

Но государства уже заинтересовались инновациями, которые уже начали преобразовывать сферы жизни человечества. В первую очередь, разумеется, армию. Те же военные чины, сами себе успешно наступая на хвост, одновременно преследовали бродяг — сталкеров, и в то же время желали выкачать из Зоны «всего и побольше». Наверное, не их вина в том, что у большинства людей с погонами спинной мозг работает успешнее головного.

…Кровосос понял, наконец, всю бесплодность своих попыток, напоследок взялся корявыми, узловатыми пальцами за решетку, чисто человечьим движением потряс ее и, глухо сипя, отошел, сгорбившись в дальний угол клетки. Тварь тяжело и как-то надсадно дышала, при этом издавая почти механический звук, как если бы работал мощный насос. Кровосос застыл на месте, яростно сверкая на стоящего совсем недалеко человека бусинами глаз и угрожающе топорщил щупальца на морде.

«А ведь совсем недавно подобные твари были всего лишь плодом больного воображения маньяка или упившегося вдрызг алкоголика — думал Комаров — Теперь же мы дожили до того, что ловим их на свободе, запираем в клетки и сами же панически боимся за собственные жизни. Дожили. Каким же будет наше завтра? Да и будет ли оно такими темпами вообще?»

— Геннадий Петрович? — окликнули сзади.

— Слушаю, — повернулся Комаров. — Что там у тебя?

— Я провела замеры, — подошедшая молодая женщина протянула ученому испещренные цифрами отпечатанные на принтере листки, — Вот результаты.

— Молодец, Светочка… Ага… — Комаров вынул из кармана гелевую ручку и поставил на одном из листков несколько пометок, — Сравни вот эти данные с замерами, что мы делали с образца Z-188 и зафиксируй. Поняла? Вот и умница…

Светлана, вперившись взглядом в бумаги, убежала прочь, Комаров долго глядел ей вслед. Симпатичная девочка, да плюс к тому обещает стать неплохим ученым. Жаль только, что характер явно уступал ее внешности и уму. Давно бы уже могла подняться до доктора биологических наук, но из-за несговорчивости и ершистости так и сидит в кандидатах. А чего, казалось, стоило ей два года назад уступить домогательствам Савкина, ее шефа еще в лаборатории Сахарова? Подумаешь, пару-тройку раз разделить койку с ученым мужем… Но Света, говорят, чуть ли не пощечин ему надавала и пригрозила дать знать жене этого деятеля, если еще раз полезет.

Вышибли бы девчонку на Большую Землю, как пить дать вышибли бы, но неприятная история дошла до академика, и Сахаров лично «надавал по ушам» ретивому до женского пола коллеге и приказал оставить девушку в покое. Даже скорее всего не из-за благородных рыцарских побуждений, а из чистого практицизма: людей катастрофически не хватало, а энтузиастов — тем более. Впрочем, Света сама вскоре попросилась перевестись в лабораторию Комарова, и Сахаров даже с облегчением удовлетворил ее желание.

Кровосос тем временем совсем присмирел, опустился на пол клетки и даже свернулся калачиком, демонстративно выставив на обозрение широкую спину с выпирающими узловатыми мышцами и цепочкой горбиков-позвонков. Дескать, поймали, обидели, заперли, да еще и стоите, любуетесь. Ну и хрен с вами, когда-нибудь сочтемся!

Комаров достал цифровой фотоаппарат, сделал несколько снимков лежащей твари и повернулся к дежурившим неподалеку военным.