Григорий Крячко - ШРАМ: ОБРЕТЕНИЕ АДА

Его нервы все же не выдержали, он взметнулся вверх, как подброшенный невидимой пружиной, и разом засадил дуплетом в темноту, в сторону непонятного гула. В свете вспышек выстрелов Тайга запечатлел в памяти мелькнувший ландшафт свалки. Удивительно — но никаких монстров с кровавыми глазами или шагающих трупов с гноящимися язвами вместо лиц не было и в помине. Все как и прежде. Только мертвая, заброшенная, ржавая техника вокруг.

Мертвая ли???

Чалдон оцепенел, превратившись в статую, только губы на его разом выбелевшем, как снятое молоко лице, тряслись неестественной дрожью. Держа в одной руке ружье с опущенными, еще курящимися дымком стволами, он тыкал второй прямо перед собой, и все силился, силился произнести хоть слово и не мог, у него вырывалось только дрожащее мямленье:

— Ммммма…. Ввввва… Ммммыыы…

Иван невольно повернулся в сторону, куда незряче таращился Чалдон, и сам поневоле замер, пораженный зрелищем. Из ночной темноты, медленно, как в кошмаре, поднималась, сопровождаемая гулом намертво заржавевших механизмов, призрачно видимая в тусклых отблесках костра, исполинская стрела экскаватора. Колоссальный, величиной с легковой автомобиль ковш с загнутыми клыками зубьев навис над людьми перевернутой чашей. Комья земли и какой-то трухи, валившейся из ковша, градом осыпали Ивана с ног до головы. Ржавый болт больно стукнул его по голове и вывел из гибельного ступора.

— Беги! — рявкнул Тайга и дал замершему Чалдону могучего пинка под тощий зад, отбрасывая от костра, и сам кубарем откатился в сторону.

Чалдон пулей улетел куда-то в темноту, и совершенно вовремя. Стрела не мгновение замерла над костром, а потом тяжко, как поваленная замшелая сосна рухнула вниз. Ковш с грохотом врубился в перемешанную с ржавым металлом землю, моментально уничтожив костерок и все следы людей, потом медленно, как бы нехотя, завывая гидравликой, подогнулся под стрелу, загребая все, что было под ним, и поднялся снова. Теперь он напоминал подвернутый хобот биомеханического слона, вернее, мамонта.

Глаза Ивана уже привыкли к темноте, и она, не нарушаемая светом костра, уже не казалась такой уж непроглядной. По крайней мере, угольно-черные силуэты на фоне неба были заметны. Тем более, если они еще и двигались.

Медленно ползла, сотрясая землю, огромная угловатая туша брошенного тут гнить тридцать с лишним лет назад экскаватора. Гусеницы многотонной махины с хрустом подминали под себя, перемалывали кучи древнего мусора. Но механизм двигался не просто так. Он явно кого-то искал, то и дело останавливаясь и неспешно вращаясь кабиной в разные стороны, словно приглядываясь.

Иван быстро, как насекомое, полз в сторону от механического чудовища, забросив автомат за спину на ремне. Армейские навыки не выветрились из головы, тело не позабыло рефлексы, и теперь они спасали жизнь. Куда девался Чалдон — Иван не знал, да и не смог бы поспешить ему на помощь. Тут уж каждый сам за себя. Биться против ожившего стального монстра было бы возможно только с гранатометом в руках.

Тайга видел из-за куска бетонного блока, как экскаватор замер к нему боком, развернулся, выпрямил стрелу и нацелил ковшом в груду мусора. Страшный удар! С хрустом смялся в лепешку какой-то железный кожух, наполовину вросший в землю, а из-за него с визгом и воем метнулась согнутая в три погибели фигурка, упала, потом снова поднялась и понеслась прочь с прытью осатаневшего зайца. Экскаватор рванулся было следом, но куда там! Даже будь гигант новым, только сошедшим с конвейера родного завода, он не мог бы развить на своих многотонных гусеницах скорость мчавшегося от него, спасавшего свою жизнь человека.

Неведомые силы, приведя в действие (без горючего, электроэнергии, масла и водителя!) экскаватор, не смогли все же дать ему сил больше, чем он имел когда-то. Впрочем, и их ему хватало с избытком, чтобы нести разрушение и смерть тому, кто попадется под его гусеницы или ковш.

Чалдон с воем унесся неведомо куда, но экскаватор не успокоился. Он несколько раз, будто в неутолимой ярости, со страшной силой ударил в землю, взметывая из-под зубьев какие-то обломки, а потом уверенно развернулся и довольно быстро пополз в сторону Ивана. Гусеницы лязгали и скрежетали, ощерившаяся пустая кабина мерно раскачивалась из стороны в сторону.

Тайге стало панически страшно. Он почти потерял голову от небывалого, захлестнувшего его полностью ужаса, но нечеловеческим усилием воли удержал в себя в руках. Прятаться было бесполезно, стрелять в монстра — тоже. Оставалось только драпать со всех ног по примеру Чалдона. Иван уже даже не задумывался, каким образом мог ожить в противоречие всем мыслимым и немыслимым законам физики и механики этот сто раз мертвый до невосстановимого состояния набор металлолома, причем не просто придти в движение, а стать вполне осмысленным и последовательным убийцей. В Зоне такие вещи происходили сами собой так же естественно и непринужденно, как, скажем, шел дождь, или дул ветер. Ивана гораздо больше беспокоил вопрос, как спастись от разгневанного стального чудища.

Иван побежал, сначала осторожно, чтобы не напороться впотьмах на кусок арматуры или не переломать ноги между железяк, но потом, чувствуя и слыша, как все явственней трясется земля и грохочут гусеницы за спиной, прибавил ход. Ведь еще неизвестно, ожил ли только этот гигант, или постепенно начнет пробуждаться от многолетнего мертвого сна вся Свалка, битком набитая брошенной тут догнивать древней техникой! От мысли, что на него бросятся в охоту ржавые, искалеченные, страшные машины ноги ослабели, и Тайга чуть было не растянулся на земле.

Иван плутал заячьими петлями между уродливых куч мусора и железного хлама, его же преследователь пер напрямую, совершенно не разбирая дороги. «У носорога плохое зрение, но при его массе это уже не его проблемы». Будь на месте экскаватора, скажем, танк или БТР, дело обстояло бы вовсе кисло. Спастись от этих чудовищ бегством шансов практически не имелось. С относительно тихоходным «мирным» строительным агрегатом мускульная сила ног успешно соперничала.

Хриплое дыхание обжигало гортань. Организм упрямо напоминал Ивану, что ему не двадцать лет, и такие марафоны уже переносятся с трудом. Но неистребимая воля к жизни несла тело над землей, подстегивала, толкала вперед. Скоро будет опушка леса, потом — заброшенный поселок. Скорее всего, там и удастся укрыться от чудовища. Или, по крайней мере, отсидеться до утра. Сзади грозно рычали механизмы экскаватора, громыхало железо и лязгали траки. Иван боялся обернуться на ходу, и внимательно, насколько это возможно, смотрел под ноги, силясь различать препятствия в темноте ночи.