Андрей Буторин - Осада рая

Мэр приехал быстро. Нанас увидел его лишь мельком, когда Сафонов трусцой пробежал от автомобиля до дверей на пост. Но даже за эти пару-тройку секунд он успел заметить, как сильно сдал и осунулся этот совсем еще недавно пышущий энергией добродушный кругленький человек.

Вскоре Нанас услышал и его голос, усиленный громкоговорителями:

— Я мэр города Полярные Зори Виктор Сафонов. Я согласен говорить с вами только после того, как вы отпустите наших людей!

Парню было видно, как зашевелились варвары. Один из них вышел вперед и встал прямо перед тремя охотниками. Издалека было трудно разобрать, однако Нанасу показалось, что это женщина. Наверное потому, что у этого варвара были очень длинные, по пояс, волосы ярко-рыжего, как у самого Нанаса, цвета. Что-то неприятно кольнуло саама в сердце. Он отчетливо вспомнил увиденный этой ночью сон.

— Эй! Мэр! — звонким голосом, снимающим всякие сомнения о поле, закричала дикарка. — Мы не отпустим твоих людей, если ты не откроешь нам ворота!

Нанас удивился как звучной красоте и силе этого голоса, так и тому, насколько правильно, по сравнению с взятым ими недавно пленником, говорила эта женщина. Но еще больше он поразился ее наглости. Открыть ворота! Ничего себе требование!.. Неужели эти варвары думают, что Сафонов настолько глуп?.. Хотя, у них ведь в руках его сын… Нанас знал, что ради своих детей люди порой совершают самые невероятные поступки. На какой-то миг ему стало вдруг очень страшно. Но тут опять раздался голос мэра:

— Я не буду говорить с тобой! Почему сюда не пришел ваш вождь? Он что, боится?

— Вождь пришел! — ликующим голосом воскликнула дикарка и ударила себя в грудь кулаком: — Вождь — это я, Шека! Я не боюсь тебя, мэр! Я никого не боюсь!

Нанас разинул рот. Шека!.. Это ведь о ней говорил пленный! Тогда он не поверил варвару, точнее — не придал его словам значения, а ведь все оказалось именно так — племенем варваров командует женщина!.. Впрочем, какая разница, кто ими командует? Удивительно — да, но гораздо важнее узнать, что ответит на требование этой командирши Сафонов. Парень закрыл рот и приготовился слушать.

Мэр города тоже, видимо, был слегка ошарашен заявлением дикарки — к тому же, он не присутствовал при допросе пленного варвара и о Шеке до этого не знал. Однако Сафонов тоже быстро пришел в себя и заговорил снова. Правда, Нанасу все-таки показалось, что в голосе мэра стало чуть меньше твердости. Возможно, причиной этого являлось то, что он видел своего сына в руках врагов, а в такой ситуации любому человеку трудно оставаться хладнокровным и сдержанным, будь ты хоть мэр города, хоть пастух оленей.

— Послушай, Шека! — вырвался из динамиков голос Виктора Петровича. — Если ты вождь, то должна быть умным человеком и рассуждать здраво. И понимать, что ворота мы не откроем. У нас есть другое предложение: ты отпускаешь наших охотников, а мы возвращаем твоего воина. Согласна?

Дикарка расхохоталась. А потом крикнула:

— Ты ведь только что говорил, мэр, что я должна быть умной. А сам хочешь сделать из меня дуру. Неужели ты думаешь, что я не знаю: три больше одного! Так меняться я не хочу.

— Но и ты просила за троих человек открыть ворота! Это тоже неравноценный обмен.

— Я решила попробовать — а вдруг?.. — снова расхохоталась Шека. Но тут же стала очень серьезной. — Хорошо. А если я соглашусь в обмен на моего человека вернуть лишь одного из твоих, кого ты выберешь?..

Вокруг повисла мертвая тишина. Настолько осязаемо вязкая, что Нанас почувствовал необъяснимый и тоже какой-то тягучелипкий страх. Дикарка и впрямь оказалась очень умной. А еще — очень, очень жестокой и коварной!.. Парню до боли в груди стало жалко мэра — наверное, если бы Шека воткнула ему сейчас копье в сердце, то Сафонову и то было бы не так больно.

Нанас понимал, как хочется сейчас выкрикнуть мэру: «Я выбираю своего сына, Игната!» И если бы Виктор Петрович был простым человеком, то крикни он это — его бы вряд ли кто осудил, разве только родные двух других парней. Но Сафонов был главой этого города, и даже Нанас, узнавший о существовании городов всего несколько дней назад, почти на инстинктивном уровне понимал, что для настоящего мэра все жители должны быть одинаково дороги. Для него выбрать сейчас сына — это значит прилюдно признаться, что он всего лишь слабый, простой человек. То есть, тут же в глазах присутствующих здесь перестать быть мэром.

Затянувшееся молчание, которое, как подумалось Нанасу, напоминало уже натянутую донельзя, вот-вот готовую лопнуть и хлестнуть по лицу тетиву лука, прервала сама Шека.

— Что, мэр, трудно? — крикнула она. — Ладно, я помогу тебе. Из двух выбирать легче, чем из трех, правда? — И она, обернувшись, коротко махнула рукой варварам, державшим одного из охотников.

Два дюжих дикаря подхватили коротко вскрикнувшего парня и потащили его к ближайшей сосне. Охотник отчаянно брыкался, но со связанными за спиной руками толку от его дерганий было мало. Да если бы даже он и сумел вырваться — куда бы побежал?

Нанас не знал, кто из троих охотников сын Виктора Сафонова, но почему-то был почти уверен, что к дереву сейчас привязывали не его. Наверное, потому, что мэр молчал. Впрочем, недолго. Когда варвары примотали парня к сосне и поспешно подбежали к своим, вновь зазвучал голос Виктора Петровича:

— Что вы собрались с ним делать?!..

— Сейчас увидишь! — крикнула Шека, и даже с такого немалого расстояния Нанас увидел, как блеснули в торжествующем оскале ее зубы.

Дикарка махнула кому-то, невидимому за деревьями, и вскоре из лесу вышли еще четверо варваров, волокущие по снегу на длинных веревках толстое белое бревно. Так, во всяком случае, показалось сначала Нанасу. Но уже через пару мгновений он понял, что ошибся. «Бревно» шевелилось! Оно судорожно извивалось, сопротивляясь усилиям дикарей, и в наступившей опять тишине, щекочущей мурашками спину, стали слышны его свирепые взрыкивания. Нет, это было отнюдь не бревно! Варвары подтаскивали к привязанному к дереву пленнику белого змея!

Дотащив чудовище до сосны, дикари ослабили веревки, а остальные, кроме Шеки и тех, кто держал двух других охотников, наставили на змея копья, защищая своих товарищей от возможного нападения.

Нанас с ужасом понял, какую казнь для несчастного парня придумала Шека. Только вот он совершенно не мог взять в толк, каким образом она собиралась приказать мерзкой зверюге напасть на пленного? Но все оказалось проще и куда ужасней. Приговоренный все сделал сам… Видимо, он тоже догадался о своей участи и начал вдруг вопить и визжать так, что отшатнулись даже его палачи. Белый же змей, напротив, заинтересованно повернул к страдальцу обрубок, заменяющий ему голову, и на несколько мгновений замер. А потом вдруг так резко, что саам не уследил за началом этого движения, бросился к жертве и обвил ее ноги и живот тремя толстыми кольцами.